Закрытая запись, не предназначенная для публичного просмотра

---

Сходили на Тора-2.
Не смешите, кинопрокатчики, этот фильм называется "Как Локи всех наебал". Или "Первая половина фильма: Локи все обижают, вторая половина: Локи всех наебал". Темные эльфы вместе с их загадочной вундервафлей-эфиром, как мне подсказывает стотыщ, прибыли, видимо, из Айона. Долгое время мы только между темными эльфами пейринг и видели, а совсем не Тор/Локи.
— Жаль, что их пейринг развалился(
— Развалился, В ПРЯМОМ СМЫСЛЕ РАЗВАЛИЛСЯ.

Много спойлеров

Локи все еще улиточка, даже без рогатого шлема, главное недолюбленное существо фильма. "Смотри, я же долговечнее твоей женщины, я лучше, чем она, ну в кого мне превратиться, чтобы ты обратил на меня внимание?". И тут внезапное камео Капитана Америки. Почему он? xD Не помню, чтобы Тор с ним дружбу водил.
Марвел показывает как здорово помнит другие фильмы по своей франшизе, поэтому упоминаются и Щ.И.Т. и события "Мстителей".
Бабца Тора приветствует всех пощечинами, такая милая *сарказм*.
Новый ассистент "этот парень боттом" приятен.
Много пыщ-пыщ и взрывов, смотрите в Аймакс, в Аймакс все выглядит лучше (даже реклама нового лечения грыжи позвоночника, которую нам показали, ведь это именно то, что люди хотят увидеть перед сеансом). Битву, носящуюся по нескольким мирам сразу, я еще не видел.
А все эти умилительные люди с яблочной продукцией:
- Отойдите от окна, опасность!
- Да ты что, там же Тор размахивает молотом, нужно успеть первым запостить в инстаграм!
Над Тором в метро тоже посмеялся.
Там много всяких мелких забавностей, обоснуя ноль, а вот всяких бессмысленных развлекалочек и фансервиса хватает.
В Асгарде очень пафосные похороны. После Игры Престолов, я думал, что первый парень, пустивший стрелу в лодку с телом, промахнется.
Возвращаясь к Тор/Локи, мне очень понравились две сцены - отрубленная кисть и:
- Брата, надеюсь, ты с собой не захватил.
Тор с лицом "почему мир делает это со мной"
- Нет. Он погиб.
- ОТЛИЧНО.
Тор меняет выражение на "убью и не замечу".
- Мои соболезнования...

И то, как Локи с Тором на пару управляли кораблем эльфов тоже хорошо было. Тор, правда, остался безэмоциональным бревном. "Теперь папа тебя простит!" Да какая разница, Локи совершенно не нужно прощение от так называемого папы. "Я верю в твой гнев!" То есть, в его бровки домиком ты не веришь, а в гнев веришь? Ну-ну. Налицо умение правильно расставлять приоритеты.

В итоге, от восторга я, конечно, не пищал, но это было забавно. А сцена после титров вызывает одно сплошное недоумение.
---------
Если вы желаете узнать о том, как раскрутить паблик или о действенных способах продвижении сайта в поисковых системах и других методах завоевывания сетевой популярности, переходите по ссылке сегодня же. В блоге вы найдете множество полезных статей о монетазии и развитии сайтов, блогов, пабликов.

@темы: SEO, фильмы

---

Нян-нян, вам новая порция травы, а мне через полчаса убегать смотреть на Локи-улиточку (слизеринским галстуком шею затяну по такому случаю).






























Ганнибал+Гуща событий, Порочные, цитатка из вконтакта. Все забывал скинуть.

Бонусы

@темы: фотошоп сделал мне хорошо, Уибал, quid pro quo, Come the fuck in or fuck the fuck off

---

Когда-то, кажется, в апреле еще, Уилл показал мне сказку про можжевельник, мы что-то по этому сюжету отыграли, я бросил сказку в черновики, написал несколько первых предложений и благополучно забил. А сейчас идет период разгребания старого.
Фэндом: Ганнибал
Персонажи: Ганнибал Лектер/Уилл Грэм
Рейтинг: PG-13
Жанры: Джен, Слэш (яой), Драма, Психология, Повседневность
Размер: Мини, 4 страницы
Описание: Уилл читает вслух сказку. Ничего страшного, казалось бы, но некоторые сказки Гримм способны испугать даже доктора Лектера.
Посвящение: стотыщ проблем.
Примечания автора: По традиции: отсылки к "Восхождению". Немного психодел. Пейринг тут можно видеть, а можно и не видеть, по желанию.

Мне знаком этот крик

— Матушка, — сказала Марленикен, — а братец сидит у двери, и такой он бледный-бледный, и яблочко у него в руке. Я попросила его дать мне яблочко, а он мне ничего не ответил, и стало мне так страшно.
— А ты ступай туда опять, — сказала мать, — если он тебе не ответит, ты ударь его по уху.
Пошла Марленикен и говорит:
— Братец, дай мне яблочко.
А он молчит, ничего не говорит. И ударила она его по уху, и покатилась голова наземь. Испугалась девочка, стала плакать и кричать; побежала к матери и говорит:
— Ох, матушка, я отбила брату голову! — и она плакала, плакала, и никак нельзя было ее утешить.
— Марленикен, — сказала мать, — что ж ты наделала?! Но смотри, молчи, чтоб никто не узнал об этом, теперь ничего уже не поделаешь, мы его в супе сварим.
Лектер непроизвольно дергается в кресле, широко распахивает глаза. Цепь коротких воспоминаний из прошлого, состоящих из концентрированной яркой боли, мгновенно выстраивается перед ним и закручивается вокруг шеи, перекрыв доступ к кислороду. Ванночка на плите - кости - раскроенный череп олененка - детский крик - боль в сломанной руке -зловонное дыхание -холод. Холод, холод, черный провал неба над головой и белоснежный снег под ногами. Кадр, выхваченный со стороны: дрожащий мальчик в снежной пустыне, бредущий, ползущий, двигающийся вперед, знающий, что краткая передышка будет означать смерть. Может быть, он ходит по кругу или давно мертв.
Чернота под ногами, кристально-белое небо. После этого момента, реальности, перевернутой, словно шар с искусственным снегом, иллюзорное давление на горло пропадает. Парад воспоминаний не занял и пары секунд. Придя в себя и взглянув на Уилла, Ганнибал с немалым облегчением убеждается в том, что Грэм не обратил внимания на удачный выстрел, пробивший брешь в чужой защите.
Второго выстрела не будет.
Спокойнее, дыхание ровнее, это всего лишь сказка. Почему именно эта сказка?
Они говорили о детстве Уилла и добрались до историй, которые ему читали на ночь.
— От некоторых из них волосы на голове дыбом встают. До сих пор.
— К примеру? Отрубленные пальцы в "Золушке"?
— Нет, нет, — мотнул головой Уилл. — У братьев Гримм есть вещи пострашнее.
— Гензель и Гретель? — еще одно предположение наугад.
Уилл снова качает головой.
Перебор сказок по памяти может занять много времени, а до конца сеанса остается всего двадцать минут, и Лектер решает (как и всегда) подтолкнуть Уилла к верному варианту развития событий.
— Знаете, — говорит он, встав на ноги и направившись к книжным полкам, не сомневаясь, что Уилл сейчас следит за каждым его движением. — У меня есть полное собрание их сказок. Возможно, вы могли бы прочесть вслух о том, что вас так страшило?
— Новое упражнение? Вам надоело смотреть на мои часы? — До сих пор, когда Уилл пробует пошутить, то улыбается первым, криво, заранее извиняясь за свое неуместное чувство юмора.
Не оборачиваясь, Ганнибал спиной чувствует его улыбку.
— Нет, Уилл. К часам претензий нет. Дело в том, что большинство человеческих страхов родом из детства. Поэтому нам необходимо добраться до истоков ваших проблем.
— Не знакомьтесь с моими детскими страхами, они вам не понравятся, — говорит Уилл.
Он еще никогда не был настолько прав.
— Они и не должны мне нравиться, — мягко настаивает Лектер. — Дело в том, что врагов нужно знать в лицо.
Врагов нужно знать в лицо, узнавать по голосу, по походке и движению головы. Изучать их привычки и биографии, выстраивать версии, почему они поступили так, а не иначе. О тех, кого ненавидишь, думаешь не меньше, чем о тех, кого любил. Ради тех, кому когда-то отдал свое сердце, ты должен помнить. До тех пор, пока черное небо не перевернется над головой.
Уилл недоволен, он хмурит брови и убирает локти с подлокотников кресла, выпрямляясь, словно ученик за партой, которого вот-вот вызовут к доске. Он сделает все, что нужно, но сперва "захлопнется", забравшись в улиточную раковину, какая есть у каждого интроверта. Лектера не беспокоит этот тихий протест.
Отыскав нужную книгу - увесистый том, увесистость которому обеспечивают многочисленные цветные иллюстрации - Ганнибал возвращается к своему приунывшему пациенту и, не подходя вплотную, так, чтобы не ощерился иглами страх вторжения в личное пространство, протягивает книгу.
— Пожалуйста. Это действительно важно.
Уилл остается недовольным, но необходимые приличия соблюдены, а у него нет весомых причин для отказа.
Не может же он до сих пор бояться сказок.
Уилл листает книгу нарочито-неторопливо, останавливаясь для того, чтобы хмыкнуть или сделать краткое замечание.
— Румпельштильцхен, смотрите-ка, теперь я могу с первого раза правильно произвести это имя. Сказка о том, кто ходил страху учиться... Зря это он. Я сейчас трачу ваше время на то, чтобы отучиться. Волк и семеро козлят. Кажется, там тоже волку зашили камни в желудок, как в Красной Шапочке. Прямо мания какая-то, как будто нет более простых способов убить волка. Хорошо, что у нас поблизости не бегает маньяк, убивающий в соответствии с сюжетами сказок, правда?
— Да. — Лектер сверяется с часами и видит, что осталось тринадцать минут, но не торопит Грэма и не напоминает ему о существовании оглавления, дабы не вызвать новую вспышку раздражения.
— О, вот и оно, — торжественно объявляет Уилл двадцатью секундами спустя и стучит ногтем по странице. — Сказка про можжевельник.
Название заставляет насторожиться. Лектер кивает Уиллу, чтобы тот начинал читать, и в то же время мысленно перебирает в памяти сведения об этой сказке. Их нет, но есть интуиция хищника, и интуиция кричит, что впереди расставлены капканы.
Лектер привык доверять ей, но менять планы поздно.
Ганнибал кивает Уиллу, и Уилл начинает читать, сперва размеренно ("видите, видите, я могу быть совершенно стабильным"), а потом, сам того не замечая, переходя на сбивчивый быстрый темп, проглатывая окончания слов.
"Хорошо, что он увлекся", - думает Ганнибал, захлопывая за собой дверь Дворца Памяти.
Ему страшно.
Уилл знает слишком много, не зная ничего. Уилл нашел единственное больное место, не целясь, не пытаясь причинить ему боль. Прежние страхи Уилла - это вечные страхи Лектера, не абстрактные порождения детского сознания, способного даже тень от ветки превратить в чудовищного монстра, а реальная кровь на снегу, трупы, разорванные волками, вой за дверью и мерзкий, да, в тот момент определяемый не иначе как мерзкий, звук, с каким ломаются кости. Можно найти волков и набить их желудки камнями, но подретушированные временем сказки лгут, говоря детям, что для того, чтобы вернуть своих близких, нужно всего-то распороть живот несчастному зверю.
На фоне этой лжи уже совершенно не имеет значения, набьют ли впоследствии волку желудок камнями.
Лектеру кажется, что камнями набита его голова, и каждое слово, прочитанное Уиллом - это новый камень, летящий в висок.
— Эх, — сказал муж, — а мне чего-то так грустно; нехорошо, что он ушел, со мной даже не попрощавшись.
Принялся он за еду и говорит:
— Марленикен, о чем ты плачешь? Братец ведь скоро вернется.
— Ах, жена, — говорит он, — какая у тебя вкусная похлебка! Положи-ка мне еще. — И чем больше он ел, тем больше хотелось ему есть.
Им всегда хотелось больше. Хлеба, картошки, оленины, детей. Мяса. Еды. Расходного материала. Ганнибал отлично помнил, как несло гнилью изо рта главного людоеда его детства.
Гости Ганнибала тоже частенько просили добавки, но те, кого убивал он сам, и были расходным материалом, избавляясь от них, он делал мир чуть более справедливым, уравновешенным, красивым. Некоторые пьют, чтобы забыться, он ел мясо, отчасти из желания забыть.
Уничтожь врага его же оружием.
"Ты просил добавки, ты тоже ел эту похлебку".
Монстры остаются сидеть в своих подвалах, но им скучно, и сегодня они особенно разговорчивы. Можно не бояться их, являясь одним из. Нужно бояться, если ты - проводник в их мир и не знаешь дорогу обратно.
У монстров из-под кровати Уилла знакомые лица, и только Лектеру известно, как выманить их из укрытий и под каким соусом подать к обеду.
Уилл читает, низко опустив голову, не подозревая, что подогревает нездоровый интерес к своей персоне. Несмотря на страх и боль, оставшуюся в прошлом, но дьявольски реальную сейчас, Лектер отлично знает, что позже, вечером, будет анализировать и расставлять по полочкам полученные эмоции, любуясь ими. Сильные эмоции - для него это роскошь, притягательно-уродливые экспонаты коллекции.
Как интересно, - думает Лектер, в то время как некоторые другие части его раздробленного сознания разглядывают кровь на снегу, вновь ощущают фантомную боль в сломанной когда-то руке и слышат полузадушенный шепот Грутаса: "Ты тоже ел свою сестру".
Как интересно, - думает Лектер, - если он способен причинить мне боль случайно, что произойдет, когда мы станем противниками, и чего можно будет достичь, сделав его своим союзником.
— Нет, — говорит мать; тут она вскочила, и поднялись у ней волосы дыбом, будто огненные языки, — а мне вот кажется, будто настал конец свету. Выйти мне, что ли, из комнаты, — может, мне полегчает.
И только вышла она за дверь — бух! — сбросила птица ей на голову мельничный жернов, — и всю ее размозжило. Услыхали это отец и Марленикен и вышли из комнаты; и поднялся на том месте пар, пламя и огненные языки, а когда все это исчезло, видят они — стоит перед ними на том самом месте маленький братец. Он взял отца и Марленикен за руку, и были они все трое так рады и счастливы, вошли в дом, уселись за стол и начали вместе обедать.
— Вот и вся история, — объявляет Уилл и захлопывает книгу.
Возможно, во взгляде Лектера он все же замечает нечто необычное, тревожное, поскольку чуть приподнимает брови и нервным движением поправляет очки на носу.
— Все в порядке?
— Да, — отвечает Лектер абсолютно спокойным тоном. — Я задумался о финале.
— О чем именно?
— О том, что они ели на обед.
— Или кого, — Уилл понимающе усмехается. — Доктор Лектер, вы понимаете меня с полуслова. Раньше тоже гадал, не собрали ли они то, что осталось от мачехи, и не запекли ли в рулет. К тому же, я недоумевал и недоумеваю, как сможет эта семья дальше жить вместе и радоваться, если отец успел пообедать сыном, а сестра это видела.
"Радоваться они не станут, верно, Мика? А что касается жизни..."
— Вряд ли они будут счастливы, но человеческая память - вещь поразительная, механизм вытеснения неприятных воспоминаний срабатывает порой в самых безнадежных случаях. Отец не знал, что именно получил на обед. Это можно назвать смягчающим обстоятельством.
— Вот тоже странно. Неужели человеческое мясо сложно отличить по вкусу от говядины или баранины?
Разговаривать на такие темы - все равно что вальсировать на льду, видя, как ледяной пласт под ногами расходится трещинами. Восхитительно.
Лектер одаривает Уилла улыбкой, благодаря его за возможность принять участие в опасной игре, сделать еще несколько шагов по непрочному настилу. В этом танце, конечно же, ведет он.
— Не знаю. Не думаю, что нам когда-нибудь представится возможность разобраться в этом вопросе.
— Боже упаси, — восклицает Уилл. — Если уже поблизости один... разбирающийся.
"Испугался, что людоеда разглядят в нем. Трогательный мальчик".
— Впрочем, в одной книге о нравах африканских племен, написанной путешественником, — продолжает Лектер как ни в чем не бывало, — я читал, что человеческое мясо по вкусу как раз напоминает баранину.
Уилл бледнеет и сглатывает, наверняка уже представляя, как вкушает эту "баранину" и все понимает... Но на самом деле он не понимает ничего. Смотрит на чудовище, стоящее прямо перед ним, и не видит. Слепой, блуждающий в лабиринтах чужих эмоций, в гостях у зрячего, предпочитающего оставаться равнодушным наблюдателем. Они дополняют друг друга, они должны стоять на одной стороне.
— Уилл, не думайте об этом сейчас, — говорит Лектер, тем самым прерывая танец и ведя Уилла к берегу. — Мы, напомню, сегодня обсуждаем ваши детские страхи.
— И к каким выводам вы пришли, не зря я читал "Можжевельник"?
Часы показывают, что их сеанс давно вышел за рамки сорока минут. Очень кстати, сегодня Лектеру не хочется лгать Грэму.
— К сожалению, через несколько минут сюда войдет другой пациент. О моих выводах из нашей сегодняшней беседы вы узнаете позже, — голос Лектера теплеет, и, предвосхищая разочарование Уилла, он повторяет: — Узнаете обязательно, я обещаю.

@темы: Уибал, quid pro quo, «Неужели вы считаете, что ваш лепет может заинтересовать лесоруба из Бад-Айблинга?»

---

31.10.2013 в 15:31

Пишет  уилл грэм стотыщ проблем:

DA FUCK
МОЯ ЖИЗНЬ СЕЙЧАС
МОЯ ЖИЗНЬ ВСЕГДА

Перед Новым Годом апну, наверное

WHY THE FUCK ARE THEY SO HAPPY
Думаю, это любимая песня Малкольма Такера
И ВСЯ МОЯ ЖИЗНЬ ТОЖЕ.

@темы: Эстер, перепосты перепостов, видяшки

---

Кому что, а мне кажется, что его штаны ужасно похожи на теплый плед xD Как и весь костюм.

@темы: quid pro quo

---

Вряд ли напишу, но под эту песню воображение показывает мне безумно дивный чудный фик про Сесила и Кевина-демиургов.

Прослушать или скачать Ты не достроил на песке безумно бесплатно на Простоплеер

Текст

Ты не достроил на песке безумно дивный, чудный город.
Я спешил к тебе, но он, увы, тебе уже не был дорог.
Ты забыл бы постепенно обо мне.
Но я достроил всё же твой безумно дивный, чудный город.

Ты пошёл войной на мой безумно дивный, мудрый город.
Ты сравнял с песком мой безупречно дивный, чудый город.
Ты забудешь постепенно обо мне.
А я построю снова мой безумно дивный, мудрый город.

Ты с головой ушёл в войну, твои глаза сжигает порох.
А я открыл окно, быть может ты услышишь звуки хора.
И забудешь постепенно о войне.
И миллионами огней тебя прельстит мой чудный город.

@темы: Музыка странного сна (с), welcome to night vale

---

Вот и мы со стотыщ вошли в клуб смотрящих свеженького "Дракулу".
Понятно почему, нас интересует папа-Валентин-нежить-Джонатан-Рис-Майерс. По пилотной серии судить трудновато, но на первый взгляд сериал выглядит бодро и стильно (вконтакт, почему серии без красивой заставки достаются нам?). Обилие наглых женщин, таинственных вояк из Ордена и стильного Джонатана с клыками.
Джонатан-Валентин, а теперь и Дракула, не бросил привычку нести свет правды, разница лишь в том, что теперь он стоит по другую сторону баррикад.
Вот это была отличная сцена:

Нечего открывать окна, оказавшись в чужом доме, блин xD Вспоминаю эпизод из сериала "Порочные".

@темы: сериалы, Эстер, тумбля

---

Информации за прошедшие несколько дней скопилось на несколько постов, но я свалю все в кучу.

Армагеддец

Армагеддец
Сделаем вид, что этого названия не существует, как не существовало "Инопланетянчика". Российские переводчики, за что вы так ненавидите фильмы с Саймоном?
Я шел, уже смутно догадываясь, что это будет не просто комедия, просто комедии и Пегг несовместимы. Конечно, подозрения подтвердились. Вместе с великолепным английским юмором и алкоголизмом, вы, мои маленькие друзья, привязанные к интернетам и Старбаксам, получаете социальную драму. Конец света не собирались предотвращать, ему помогли состояться, но иначе нельзя было поступить.
Броманс худой+толстый все еще на месте, и присутствует так кинкующая меня линия "ты, конечно, дебил дебилом, но ты мой дебил и я откручу голову любому, кто попробует тебя обидеть". <3

Наша компания из трех мушкетеров ("мушкетеров должно быть пятеро, когда двоих убьют, их останется трое") была самой громкой в зале, поэтому мы немедленно пришли к выводу, что остальные зрители-пустышки и Л. обрадовала нас новостью, что у нее с собой есть нож. Почти всю дорогу до кинотеатра, мы, кстати, ехали за грузовиком, чей кузов был задрапирован серым, и шутили, что следуем за тленом.
А после фильма мы пошли в Бургер Кинг, как послушные рабы системы xD
Саунд, саунд выел мои вены.

Прослушать или скачать Lil Jon feat. LMFAO Drink бесплатно на Простоплеер

Прослушать или скачать The Doors Alabama Song бесплатно на Простоплеер

Общество мертвых поэтов

Общество мертвых поэтов
Очень мотивирующий фильм. Посмотришь и немедленно хочешь написать десяток романов, а потом сыграть в пьесе, разрисовать себе лицо помадой и научиться играть на саксофоне.

Робин Уильямс в глазах которого свернулись клубочками миллиарды мурчащих котят, великолепный учитель, мягко подталкивающих детей к великим свершениям. "О капитан, мой капитан" и эта сцена в финале, где немногие, все же обретшие свой голос, лезут на парты в знак признательности, делает хорошо и пробирающе.

Про Нила куча народу до меня успела пошутить, что, дескать, в параллельной вселенной он послушался отца, выучился на врача и попал в лапы к Хаусу. А вот канонный Нил поступил опрометчиво. Я понимаю почему не было выбора у Альбрехта из Академии, для которого лучше смерть, чем участие в войне, но Нилу-то стоило всего лишь попробовать честно поговорить с отцом, не убийцей кровожадным, а обычным работягой, ничего не смыслящем в высоких материях.
Убить себя, само собой, проще, но это хуевый выход из ситуации. Мог бы подумать про друзей и Китинга, которых знатно подставил.
Традиционная ДРУЖБА:

Вот это отлично иллюстрирует общение экстраверта с интровертом


Далтон-Нюванда, скажем пару слов и о нем. До чего ж на него, оказывается, похож Себастьян из Гли. Если Далтон-школа является отсылкой к "Обществу", то Гли получает плюсик в карму. Далтон там, пожалуй, самый дерзкий молодец был, его и исключение из школы не остановит.

Фото грамот из книжного и одна шапка с оленями, ОЛЕНИ ВЕЗДЕ

- Купи, купи, купи эту шапку!
- Не смотри на меня, как на Уилла Грэма!

@темы: фильмы, тумбля, фотачки

---

Последний сезон Химума пока что очень радует, а казалось бы, собирались начаться страдания. Хорошо, что Тедд (в очередной раз) решил отказаться от любви к Робин, не вылезает с медальоном (но вылезет же все равно, не верю, что про эту линию забудут), а Робин и Барни успешно составляют счастливую социапатическую ячейку общества.
Я вообще-то не был готов к тому, что весь сезон нам будут показывать свадебный уикенд, но это занятный ход и идет неплохо. Поскорей бы Лили и Маршалл воссоединились.
Мне нравится суровая афроамериканская женщина и сюжетный поворот с разводом брата Барни.
Вот только что досмотрел шестую серию, теперь любопытствую почему следующая выглядит как фильм ужасов (понятно, что из-за Хеллоуина, но как создатели это обыграют и не найдется ли отсылок к Сиянию, раз уж все в отеле) и где отыщут нового священника.
Серию, к слову, можете скачать здесь: http://takebin.com/u/75473481fe
Недавно наткнулся на этот сайт, он удобен и для скачивания и для закачивания. Вам в глаза не кидают десятки всплывающих окон, появляющихся с разных сторон, загрузка происходит быстро. Есть возможность мультизагрузки. Главное, чтобы файлы не превышали размеров 350 мб.
Хотите больше места - переходите на платные аккаунты, вариантов несколько и их стоимость остается в рамках приличий.

@темы: химум, сериалы

---

Мне влом что-либо писать, возьмите вот картинку про Тессу xD

сопроводительный лог, тыц

Олливетти: Близилась последняя битва. Не спали и молились за своих сыновей матери, мрачно точили оружие охотники, судорожно ебались втихаря парабатаи. Занималась заря.
Malcolm F. Tucker: xDDD
Malcolm F. Tucker: ну почему нельзя, почему xD
Олливетти: потому что тогда от эронстейрса было бы не отвертеться
Олливетти: не будь этого правила, Тесса и её чувства с порога отправились бы на хуй
Олливетти: а Тесса - это селф-инсёрт, нельзя так с проекцией себя, любимой xD
Malcolm F. Tucker: не совсем, быть геями в 19-том веке все равно нельзя было xD
Олливетти: можно подумать, на это правило охотникам тоже было бы не накласть с прибором xD
Malcolm F. Tucker: модно было бы жениться на Тессе для прикрытия xD
Олливетти: НЕ ИСПРАВЛЯЙТЕ
Олливетти: ПЛЗ
Олливетти: ЭТО ТАК ВЫРАЖАЕТ
Malcolm F. Tucker: окей xDD
Malcolm F. Tucker: ну да, модно среди нас двоих
Олливетти: А ТЫ
Олливетти: уже женился на Тессе
Олливетти: чтобы втихаря ебать своего парабатая-парня?
Олливетти: и плакатик такой
Олливетти: с мужиком, тычущим пальцем
Malcolm F. Tucker: *смеется*
Олливетти: тяжёлая парабатайская доля

@темы: фотошоп сделал мне хорошо, Эстер, адские механизмы, Логи

---

@темы: фотошоп сделал мне хорошо, quid pro quo

---

Прослушать или скачать Павел Кашин Мишка гризли бесплатно на Простоплеер

Текст

Вышло так, что при закройке
Сонный ангел сбил настройки
На моих ладонях и душе.
И к душе, простой и чистой,
Приросло лицо артиста
С выборкой ужимок и клише.

Я живу, а чья-то маска
Всем рассказывает сказки,
Только в них ни слова обо мне!
Сам же я, как мишка гризли,
Посреди пустыни жизни,
Глупо улыбаюсь в тишине...

И с ужимками сатира
Я шатаюсь по эфиру.
Я - одна сплошная ловкость рук!
А, внутри, немой, как ронин,
Жду в холодном павильоне
Окончанья этих адских мук.

Я сижу, а чья-то маска
Всем рассказывает сказки,
Только в них ни слова обо мне!
Сам же я, как мишка гризли,
Посреди пустыни жизни
Грустно улыбаюсь в тишине...

@темы: ангст на двадцать лет вперед (с), Музыка странного сна (с)

---

Внезапное краткое возвращение в мир фикура. Потому что я знаю, как грустно не курить, когда болеешь. Дальше, если кому вдруг интересно, план по мини следующий: один по Ганнибалу, один по Академии Смерти и еще фикуровский, наверное.
Фэндом: Первое подразделение
Персонажи: Аллан Фишер/ Томас ЛаКур
Рейтинг: PG-13
Жанры: Слэш (яой), Юмор, Драма, Повседневность
Размер: Мини, 3 страницы
Описание: Фишер болеет и не может курить. А кто из-за этого должен страдать вместе с ним? ЛаКур, само собой.

Минздрав предупреждал

"Высшие силы, если вы есть, то будьте добры, придите мне на помощь", - вздыхает Томас и хватает Фишера за рукав куртки.
Фишер кашляет третий день. Это не надсадный кашель завзятого курильщика, такого у Аллана пока не появилось ("а все потому, что он везучий засранец"), несмотря на его постоянное проживание за дымовой завесой.
У Аллана обычная затяжная простуда. Но кое-какие проблемы, связанные с курением, возникают и из-за нее.
В таком состоянии Фишеру курить нельзя. Он пьет таблетки два раза в день и после каждой делает вид, что чудесным образом исцелился, но вскоре снова начинает отворачиваться и приглушенно фыркать в кулак, пряча признаки своей болезни, а когда его разоблачают, ругается и жалуется на устроенный антитабачный бойкот. Бойкот ему объявляют всем отделом, и нечему тут удивляться. Фишер для них как дитя отряда, или, вернее, подросток. Общая радость и общая головная боль. Но как ни крути, а больше всего времени с ним на работе проводит ЛаКур, и основная часть упреков и негодований неугомонного больного достается именно ему.
Вероятно, Милле, жена Фишера, справляется лучше. У них в семье есть маленький ребенок, чьим благополучием можно прикрываться в спорах о курении. ЛаКур не смог бы обеспечить Фишера ребенком ни в какой из существующих вселенных и понятия не имеет, как сладить с бесконечными капризами напарника.
— Фишер, я не скажу, где твои сигареты, — объявляет Томас с утра, когда они сидят в машине, и, недовольно поджав губы, наблюдает за тем, как Фишер шарит в заваленном мелким мусором бардачке, осыпая его колени дождем из оберток и рекламных брошюр.
— Фишер, мы же не ненормальные злодеи из мультиков, чтобы прятать сигареты в кадках с растениями! — восклицает Томас днем, силой отнимая у Фишера, вооруженного детской лопаточкой ("из дома, что ли, притащил?"), горшок с другим общим любимцем отдела - фикусом по имени Ларс.
— Фишер, если ты затормозишь у этого ларька, я спрячу не только твои сигареты, но и схожу к тебе домой, заберу весь запас лака для волос и пожертвую салону красоты, — угрожает Томас, пока они прогулочным шагом следуют на место преступления.
— Фишер, эта пачка - не вещественная улика, ты не убедишь взять ее с собой! И да, я еще способен отличить пятно крови от уксусного пятна! — раздражается Томас после обеда, посылая проклятья в адрес убитого, чей труп покоится на кровати в соседней комнате. Убитый, к несчастью, тоже вел нездоровый образ жизни, и пачки сигарет, выстроенные домиком, были едва ли не первым, что увидели следователи, когда вошли в его дом.
— Фишер, ну это уже ни в какие ворота не лезет! — рвет и мечет Томас, насколько позволяет ему это его добрейшая натура, и мчится вслед за Фишером к лесной опушке.
Идет мокрый снег, больше похожий на дождь, чем на снег, все дороги к лесу состоят из грязевых луж с редкими вкраплениями пожухлой травы, а Фишеру до этого как будто и дела нет - он идет вперед с целеустремленностью и непробиваемостью танковой дивизии, сжимая в кулаке отвоеванную у их сегодняшнего "рабочего" мертвеца сигарету.
— Ну что ты ко мне привязался? — бурчит Фишер, не оборачиваясь и не сбавляя шагу. Легко, должно быть, передвигаться, когда (так кажется Томасу со стороны) на восемьдесят процентов состоишь из ног, — От одной сигареты хуже не станет.
Сдавленное "кхе", раздающееся сразу после этого, противоречит его словам.
Впрочем, ЛаКур сейчас слишком зол, чтобы переживать из-за каждого"кхе".
— Не о твоем здоровье речь! Ты не имел права меня там бросать!
— Это почему? Ты большой мальчик.
— У меня был... приступ.
— Да-да, твои любимые мистические штучки с видениями, — безразлично отвечает Фишер.
Нетривиальный подход ЛаКура к исполнению служебных обязанностей его не впечатляет. Возможно, его ничем не впечатлить. Если земля под их ногами разверзнется и из преисподней явится сам дьявол, Фишер испросит разрешения прикурить от адского пламени.
— У меня был приступ, — повторяет ЛаКур-я-хочу-оставаться-материалистом. — В такие моменты я себя практически не контролирую, могло произойти все, что угодно. А ты схватил сигареты убитого и сбежал!
— Но обошлось же, разве нет?
Замедлив шаг, Фишер прислоняется спиной к стволу дерева и спокойно смотрит на преследователя.
— Честно, я больше не буду бросать тебя наедине с галлюцинациями, стану приходить по вечерам в твой дом и держать тебя за руку, расскажу тебе все сказки Андерсена и подарю ночник со Снупи, чтобы не страшно было засыпать... Потом. А сейчас, прошу, отстань.
Попросив помощи у высших сил, запыхавшийся ЛаКур хватает его за рукав и качает головой, сжав губы в нитку.
— Нет! Никуда я не уйду.
— Хочешь чтобы я сперва извинился?
— Не помешало бы.
— Извини, — Фишер старается говорить убедительно. Возможно, часть его безалаберной души в самом деле сожалеет о содеянном. — Я знаю, что не стоило так поступать. Ты просто не понимаешь, как нужны сигареты человеку, выкуривающему по пачке в день.
— Я знаю, что такое вредные привычки и зависимости.
— О нет, не знаешь.
— О нет, знаю, — стоит на своем ЛаКур.
Он уверен в правдивости своих слов. Он представляет, каково это - жить, находясь в зависимости. Не от сигарет, а от человека. От человека, который не ценит половину из того, что ты делаешь для него, еще четверть просто не замечает, а все оставшиеся поступки ссыпает на счет хорошей дружбы. Этот человек настолько слабоволен, что даже ради собственного благополучия не может расстаться с тем, что его убивает. ЛаКур и без всякой эмпатии способен понять, что движет им.
— Черт с тобой, считай, что знаешь, — сдается Фишер на пятом "о нет". — Ты снова начинаешь занудствовать, это значит, что я прощен?
После недолгих раздумий, ЛаКур кивает.
— На первый раз - да.
— И теперь я наконец могу побыть наедине с сигаретой?
— Нет, разумеется.
Страдальчески взвыв на манер испорченной машинной сигнализации, Фишер пытается разжать пальцы ЛаКура, намереваясь сбежать еще разок. План, конечно же, проваливается, драться одной рукой, другой оберегая от посягательств драгоценную сигарету, оказывается чертовски неудобно, да и ЛаКур, когда ему это необходимо, умеет вцепляться хваткой бультерьера.
— Иди нахрен! — отчаявшись, выкрикивает Аллан, и тут же беспомощно добавляет: — Пожалуйста.
"Я схожу нахрен, если ты не будешь курить" проносится в голове у Томаса, но это пораженческий ответ, и он предпочитает отделаться банальным:
— Сам сходи.
— Только вместе с тобой.
Они мечутся по кругу, взрыхляя землю вокруг дерева и зачерпывая ботинками непрекращающийся снегодождь.
Это немного похоже на их тренировки в спортзале, а еще больше - на идиотизм. Кашель Фишера возобновляется, ветер и неожиданный всплеск физической активности портят его прическу, пара выбившихся прядей падает на лоб и на них налипают снежинки. Красиво, - успевает мельком отметить ЛаКур, а потом Фишер дергает рукой особенно неудачно, теряет равновесие и налетает спиной на дерево, а ЛаКур падает на него, впечатывается лбом в его переносицу.
До чего нелепая сцена: не подростки, а взрослые мужчины, следователи, профессионалы с соответствующим образованием, обнимаются под деревом, не обращая внимания на плохую погоду. То есть, это выглядит как объятия. Фишер держит ЛаКура за талию (и когда только успел схватить?), а ЛаКур заглядывает ему в глаза. Злополучная сигарета валяется где-то у них под ногами, но Фишера, похоже, больше не беспокоит ее судьба.
Они стоят очень близко, опасно близко. Поцелуй, рождающийся из этой близости, не тянет на звание полноценного поцелуя. Неясно, кто был инициатором, в какой-то момент их губы просто соприкасаются, и ЛаКур пытается, но не может понять, слышит он стук своего сердца или чужого, а может, у них и вовсе оказывается одно сердце на двоих.
От Фишера в кои-то веки не пахнет дымом, только лосьоном для бритья и чем-то пряным, трудноопределимым, но очень приятным. У Фишера мягкие губы, а зрачки его расширены, как у заправского наркомана.
Все заканчивается раньше, чем ЛаКур успевает закрыть глаза.
Фишер отстраняется и отводит взгляд, не говоря ни слова. В молчании, изредка прерываемом уже ставшим привычным "кхе", они возвращаются к машине, в молчании доезжают до родного отделения и расходятся по своим углам. Коллеги посматривают на них с любопытством, но не задают вопросов. Понятно, что могло явиться причиной для ссоры.
ЛаКуру хочется нарушить блокаду молчания и посоветовать Фишеру снять промокшие носки и поставить обувь поближе к батарее, но он решает, что сейчас худший момент для игры в хорошую жену.
Жена у Фишера уже есть. С ней ему и нужно целоваться.
"Мы, наверное, сделаем вид, что ничего не произошло", — печально предполагает ЛаКур.
"Зато о курении он сегодня точно не заикнется", — насмешливо прибавляет его внутренний голос.
"Уж лучше бы курил".

@темы: фикур, «Неужели вы считаете, что ваш лепет может заинтересовать лесоруба из Бад-Айблинга?»

---

Одинокий мужчина

Привет, еще один хороший фильм, которым можно сделать себе больно.
Преподаватель английского языка существует и мучается, пытаясь справиться с потерей своего возлюбленного, с которым прожил целых 16 лет. Любимый разбился а автокатастрофе, а так как дело происходит в 60-тых, то Джо даже на его похороны не пустили. Начинается фильм с того, что Джо видит во сне, как целует труп Джима. Заканчивается примерно тем же. Остальное время Джо тщательно готовится к предстоящему самоубийству, а окружающие люди, как будто предчувствуя это, пытаются ему помешать, как-то пробудить интерес к жизни.
Отличное визуальное решение: мир Джо сер и печален, но когда случается что-либо интересное, когда какой-либо человек привлекает его внимание, краски возвращаются, картинка "теплеет".
Ближе к финалу я почти успокоился и перестал волноваться за Джо и тут... эх. От судьбы не уйдешь.
Совершенно неожиданно в фильме был обнаружен курящий Карлос, подходяще-идеальный для Найт Вейла. Карлоса обманули, заманили в Голливуд, соблазнили и бросили, поэтому он разочаровался в актерской карьере, стал ученым и уехал инспектировать таинственные городки в пустыне, так-то xD


Тумблер даже выдал мне Карлоса в очках:


А это то, что можно и нужно говорить каждой ТП (или каждому, полно ТП мужского пола), утверждающим "ну это же не по-настоящему!11):

@темы: фильмы, тумбля, welcome to night vale

---

Ночь собирается, и начинается мой дозор... Неожиданно поиски моей квартиры перешли из стадии "проект заморожен" в стадию "мы постараемся найти вам квартиру за месяц" и вот уже я, обеспеченный няшкой-риэлтором, голубоглазой прелестью с нежным голосом, езжу смотреть первые квартиры.
Буду сюда скидывать фоточки по ходу дела.

№1

В первой квартире есть обои в ганнибаловском стиле и арочки (да, фотки кривые, ибо на бегу):

Также там есть кладовка, где я могу растить Гарри Поттеров. Но нет лифта :С Четвертый этаж без лифта, с моей-то привычкой начинать задыхаться, это не есть хорошо.

№2

А вторая была довольно стандартная, разве что полки забавные:

@темы: фотачки

---

NaPolA

Выражаю глубокую признательность [L]Ami Yu[/L], благодаря которой я узнал про этот фильм. Фильм рассказывает о временах Второй Мировой, о буднях престижной академии NAPOLA, где особенно тщательно промывают мозги немецким подросткам, намереваясь сделать из них новых представителей руководства Третьего Рейха. В академию попадает мальчик Фридрих, на вид истинный образцовый ариец. За внешность его и берут, а также за умение боксировать. Мальчик Фридрих рад, там "настоящий душ и планеры". На самом деле там, конечно, настоящий пиздец. Образы учителей-нацистов слегка гипертрофированны, но не думаю, что далеко ушли от реальности, идейных ненормальных тогда хватало.
Вскоре после своего появления, мальчик Фридрих знакомится в академии с другим мальчиком, Альбрехтом, слабым и болезненным на вид. Его в академию взяли из-за отца - гауляйтера (этого отца вы не раз захотите придушить, если будете смотреть).

Ох, что это за чудесный мальчик. Трогательный, образованный, начитанный. Великолепно пишет сочинения и статьи для школьной газеты. И, что самое главное, он благороден и смел, смелее даже, чем свой тру-арийский (на вид) товарищ. Альбрехта пытаются сломать учителя, его волю усиленно ломает отец, а эта нежная фиалка с огромными глазами тем не менее стоит на своем, борется за правду и до последнего держится за принципы, которым точно нет места в фашисткой Германии.




Это не могло хорошо закончиться.



Я даже не буду ничего говорить про Фридрих/Альбрехт, это на поверхности и вешать на них табличку "друзья" было бы глупо.



ДРУЖБА

@темы: фильмы, тумбля, гифкопад, сунул в канта фихте ницше - гиммлер, геббельс, геринг, гитлер.(с)

---

Роман с сюрпризом. Первые сто страниц убеждают тебя, что это простая история про молоденькую девушку влюбившуюся в женатого мужчину, а затем поворот на сто восемьдесят градусов, флешбеки, шизофрения Николь. И вот ты уже сидишь в прострации и пытаешься перестроиться и понять, что только что произошло. В принципе, это как раз одна из тех историй, где почти ничего не происходит, кроме того, что тебя делают невольным зрителем краха чужих отношений. Вспоминая, как красиво и благородно история начиналась, ты уже не симпатизируешь молоденькой Розмэри и болеешь за команду Дик/Николь.
Но у них все развалилось давно, с Розмэри или без нее, финал не изменить. Николь выздоровела, Дик обрел свободу, любовь прошла, жизнь тлен xD
Фицджеральд говорил, что это его любимое произведение, а мне больше понравился Гэтсби, ему сочувствовалось, а тут отстраненно посмотрел, покачал головой "да-да, трагично" и пошел дальше. В конце концов, все герои получили, что хотели, разрыв вышел не особо болезненный.

Но те, кто хоть на короткий срок получал доступ в мир Дика Дайвера, уже не могли об этом забыть; им казалось, что он не случайно выделил их среди толпы, распознав их высокое предназначение, из года в год оставшееся погребенным под компромиссами житейской обыденщины.Он быстро завоевывал все сердца необычайной внимательностью, подкупающей любезностью обращения;причем делалось это так непосредственно и легко, что победа бывала одержана прежде, чем побежденные успевали в чем-либо разобраться. И тогда без предупреждения, не давая увянуть только что распустившемуся цветку дружбы, Дик широко распахивал перед ними ворота в свой занимательный мир.Покуда они безоговорочно соблюдали правила игры,он, казалось,только о том и думал, чтобы им было хорошо и приятно; но стоило им допустить хоть тень сомнения в незыблемости этих правил, он словно испарялся у них на глазах, не оставив и памяти о своих речах и поступках.
***
Ее любовь наконец достигла той грани, за которой начинается боль и отчаяние. Она не знала, что делать, — а матери не было рядом.
— С тех пор немало еще поумирало народу, и все мы тоже скоро умрем, — утешил Эйб.
***
Упорные старания оградить свой обнажившийся внутренний мир приводили порой к обратным результатам; так актёр, играющий вполсилы, заставляет зрителей вслушиваться, вытягивать шею и в конце концов создаёт напряжение чувств, которое помогает публике самой заполнять оставленные им в роли пустоты. И ещё: мы редко сочувствуем людям, жаждущим и ищущим нашего сочувствия, но легко отдаём его тем, кто иными путями умеет возбудить в нас отвлеченное чувство жалости.
***
Впрочем, вы как будто поскромнее других, такой уютный, точно большой пушистый кот. Мне вообще нравятся женственные молодые люди. А вы женственный? Я таких встречала, не помню когда и где.
Не сердитесь на меня, это мое третье письмо к вам, я его сейчас отправлю или не отправлю совсем. Я часто раздумываю о лунном свете, и у меня нашлось бы немало свидетелей, если б только меня выпустили отсюда.
Они говорят, вы тоже доктор, но вы ведь кот, так что это другое дело.
***
Как многим другим, ему пришлось убедиться, что у него есть всего две-три идеи и что небольшой сборник статей, только что в пятидесятый раз изданный в Германии, содержит, в сущности, квинтэссенцию всего, что он знает и думает.
***
Говорят, душевные раны рубцуются - бездумная аналогия с повреждениями телесными, в жизни так не бывает. Такая рана может уменьшиться, затянуться частично, но это всегда открытая рана, пусть не больше булавочного укола. След испытанного страдания скорее можно сравнить с потерей пальца или зрения в одном глазу. С увечьем сживаешься, о нем вспоминаешь, быть может, только раз в году, - но когда вдруг вспомнишь, помочь все равно нельзя.

@темы: Любите книги. Пусть это старомодно, но всегда взаимно.

---

@темы: фотошоп сделал мне хорошо, Уибал, quid pro quo

---

И я такой говорю голосам в голове: Нет, ну послушайте, к чему здесь Красная Комната, а они толкают меня в бок и велят писать и не задавать вопросов.
Второй фик по Найт Вейлу, но первый вы все равно никогда не увидите.

Фэндом: Welcome to Night Vale
Персонажи: Карлос/Сесил
Рейтинг: PG-13
Жанры: Слэш (яой), Драма, Мистика, Психология, Hurt/comfort, ER (Established Relationship)
Размер: Мини, 4 страницы
Описание: "Сесил возвращается домой сам не свой.
Сесил возвращается домой. Возвращается ли Сесил? Возвращается ли он домой? Возвращается ли куда-либо?"
По мотивам тридцать третьего эпизода.
Посвящение: идеальному стотыщ проблем.)
Примечания автора: Россыпь хэдканонов и отсылки к Твин Пикс, ну а куда без него.)

Закрой глаза и смотри

Сесил возвращается домой сам не свой.
Сесил возвращается домой. Возвращается ли Сесил? Возвращается ли он домой? Возвращается ли куда-либо? Почему бы ему не вернуться в тот другой дом, где существовали мама и брат? Брат не веривший, что он сможет получить работу на радио. Что ж, Сесил показал ему, доказал... Или нет. Было ли кому доказывать?
Что делать, когда ты прикасаешься к привычному миру, а он падает, как картонное дерево для детского спектакля.
Он не помнит спектаклей и сомневается в правдивости обрывочных детских воспоминаний. Его жизнь оказывается дырявым сыром, кинопленкой с вырезанными кадрами, кое-как склеенной заново.
Только бы сделать этот вздох и поставить ногу на следующий серый квадратик дороги. Нет, Сесил... Да, ты будешь звать себя Сесилом, другое имя все равно прямо сейчас не найдешь, так вот, Сесил, ты не можешь сесть на дорогу, прислониться к чужому почтовому ящику и перестать дышать, этот потрясающим план мы оставим для кого-нибудь другого. В твоем ежедневнике значится "22:00 - помочь Карлосу с готовкой", а не "22:00 - скончаться от личностного кризиса".
Карлос. Сознание Сесила оплетает этот светлый образ всеми щупальцами-татуировками и заставляет, управляя телом, как куклой на ниточках, двигаться дальше.
Когда Сесил добирается до дома (дома? дома???!!!), то падает на колени в прихожей, едва успев затворить за собой дверь. В прихожей нет окон, Тайной полиции не удастся подсмотреть спектакль его паники. Они будут недовольны. Возможно, они уже недовольны тем, что он узнал правду (правду? какую из?). В их городе правда является опасной валютой, вы можете хранить дома наркотики и разводить в подвалах мандрагор, но не пытайтесь сделать вид, что в действительности знаете что-то.
Сесил смотрит направо и видит, что зеркало, то самое, с фиолетовой оправой, на покупке которого он настаивал всего неделю назад ("ну и что, что скол на краю, не будь жадиной, милый, не пытайся торговаться!") теперь завешано скатертью. Правильно, но поздно. Значит, Карлос слушал последний выпуск. Сесил убеждается в этом еще раз, когда бросает взгляд налево. Карлос бледен, это заметно несмотря на смуглый цвет его кожи. Карлос расплывается перед его глазами, Карлос прыгает и трясется, как картинка в камере телефона, когда снимаешь на бегу. Надо снять очки, сделать глубокий вздох, убедить себя, что тишина в их доме не может оглушать, а ланч должен оставаться на своем месте в животе и не портить новенький паркет. Столько дел, не знаешь за что схватиться сначала.
Карлос бросается к нему и обнимает за плечи, Сесил хватается за него. От Карлоса пахнет земляничным мылом. Он говорит что-то, Сесил видит движения его идеальных губ, но слова долетают как сквозь вату.
Собственный голос не слушается Сесила, тело объявило бойкот и отключает за неуплату по одному чувству в минуту. Какая, право, нелепица, голос не повинуется. Он ведь и сам голос, голос целого города. Может, он дорого заплатил за право быть Голосом. Не золотом и не фунтом плоти, а целой жизнью.
— Наверное, я мертв, — хрипло объявляет Сесил, после пары неудачных попыток заговорить, чувствуя как все в нем восстает против этой теории, и мысленно снова напоминает себе о том, что нужно выдыхать и вдыхать, что даже если он мертв, это не значит, что нужно умирать еще раз.
Карлос отклоняет его теорию. Он дотрагивается до запястья бойфренда и объявляет, что сердце Сесила бьется, что все его жизненные показатели в норме и волноваться не о чем.
— Но может быть, тебе так только кажется! — упорствует в своем несчастье Сесил. — Меня точно кто-то душил! А в нашем городе может произойти что угодно!
— Это, кажется, первый раз, когда тебя пугают странности Найт Вейла, — удивляется Карлос.
Действительно.
Ему страшно. Как было страшно Карлосу, когда он только приехал в город и слушал по радио о ритуальных жертвоприношениях, похищениях и убийствах. Теперь все перечисленное кажется Сесилу... как минимум, спорным. Почему раньше этого чувства не было? Потому что это не касалось его лично, не относилось к его семье.
Или есть другая причина.
Это страшнее, чем прятаться от начальства под столом, это страшнее, чем думать, что Карлоса убили маленькие человечки из города, расположенного под центром для боулинга. Это чересчур реально.
Это так чертовски несправедливо. Он был законопослушным горожанином и одобрял большинство решений Совета (вслух - все), так почему же именно ему выпала нелегкая доля столкнуться с чем-то настоящим, с эмоциями, более подходящими внешнему миру, тому, откуда прибыл Карлос. Из настоящего он хотел видеть рядом с собой только любовь.
— Я одно хочу сказать, — продолжает Карлос, — с научной точки зрения ты сейчас жив.
— Но не уверен, что знаю кто... что я...
— Ты мой Сесил, — уверенно говорит Карлос, поглаживая Сесила по спине, слегка укачивая его, как напуганного ребенка. — Единственный в своем роде. Человек, которого я люблю.
— Человек ли...
— Это не имеет значения. — Карлос немного отстраняется, чтобы была возможность смотреть Сесилу в глаза (в два из них, по крайней мере). — Сесил, послушай, пожалуйста. Понимаю, тебе сейчас плохо. Ты не знаешь во что верить, а я не знаю чем и как могу тебе помочь. Но я прошу - верь мне. Вдруг станет чуть легче.
После этих слов Сесил начинает плакать и ему кажется, что третий глаз плачет от умиления и переизбытка нежности, а не от ужаса сложившейся ситуации.
— Да, спасибо. Спасибо, конечно, я буду верить тебе. Не представляю, что бы я без тебя делал. Может, и не вернулся бы.
Ушел в пустыню, питался кактусами. Вряд ли он настолько отчаялся, но слова хорошо звучат, а он, может, много лет мечтал, что рядом будет тот, кому можно сказать высокопарную романтическую глупость и не услышать смех в ответ.
— Я себя чувствую так, словно являюсь космонавтом, вышедшим на пять минут в открытый космос и обнаружившим, что страховочный трос оборван, — дает дополнительные пояснения Сесил, положив голову Карлосу на плечо. То, что он переходит на сравнения, это добрый знак, Сесил существует пока говорит. А значит, имеет все шансы обрести бессмертие.

Позже, когда фонтан страданий Сесила закрывается на технический перерыв, слезы высыхают, а жизнь вновь начинает шептать на ухо, что в ней есть смысл и этот смысл -любовь, они пьют чай на кухне. Сесил держит чашку двумя руками, грея ладони о ее теплые бока и улыбается Карлосу умиротворенной улыбкой человека, недавно покинувшего штормовое море истерики. Чай является универсальным лекарством от бед, а чай, в который капнули виски - тем более.
У Сесила все еще есть немало вопросов к своему прошлому. Он глубоко обижен на память и мир за пределами дома кажется ему враждебным. Но на кухне светло и дорогой сердцу человек сидит рядом, обещая провести не одно и не два эксперимента с зеркалами, а столько, сколько понадобится, чтобы узнать правду.
Переживания, наверное, могу подождать до завтра, когда будут силы страдать снова...

Ночью тело Сесила светится не так, как обычно, спокойный золотистый цвет, напоминающий свет ночника, сменяется слабым, серым. Татуировки на его руках, те, что обычно перебираются ночевать на Карлоса, щекоча его плечи, на сей раз сплетаются тугими кольцами на груди своего хозяина. Кольца вокруг колец, поближе к сердцу. Каждой татуировке важно удостовериться, что оно стучит.
Все это обеспокоило бы Карлоса, но он не видит, что происходит, он засыпает мгновенно, как только голова касается подушки. Ему снится красная комната. Красные шторы вместо стен, острый игольчатый узор на полу, два мягких кресла, стоящие чуть поодаль друг от друга. Кресла удобные, в чем он имел счастье убедиться лично, очнувшись в одном из них, но покинуть кресло невозможно. Карлос дергается, раз, другой, третий, ведет себя как муха, попавшая в паутину, а потом, на время, смиряется.
Комната кажется ему знакомой, да, он точно когда-то и где-то видел ее, но как сосредоточиться и вспомнить, когда Сесил, бледный, с рваной раной на лбу вместо глаза, с зализанными назад светлыми волосами, отрешенный и смертельно-бледный Сесил в черном строгом костюме, подходит к нему и садится на колени, прижимая холодные пальцы к вискам.
— Что происходит, что случилось с тобой? — спрашивает Карлос и слышит нотки паники в собственном голосе, прямо как у Сесила, парой часов ранее.
Ситуация-перевертыш, здесь Сесил успокаивающе улыбается ему и целует в лоб, словно покойника.
— Шшшш, мой дорогой, — говорит он безжизненным, ушедшим в ноль голосом, — то, что случилось, произошло много лет назад и правду занесло песком. Не бойся зеркал, за ними пустота... Монстры давно в твоем мире.
— А т-ты?
— А я, что я... в порядке. Разве что фантомные боли мучают.
Расстегнув пару верхних пуговиц, Сесил отгибает в сторону край воротника рубашки и наклоняет голову, демонстрируя темно-лиловые следы на своей шее.
Это не следы от пальцев, какие остаются, когда душит человек и не тонкий след от веревки. Витиеватый острый узор лилового цвета, вершина, спад, вершина, как кардиограмма, как рисунок на полу. Сесил водит по этой отметине указательным пальцем. Вверх - его лицо меняет цвет с бледного до "цвет повешенного, которого нашли спустя неделю". Вниз - и он снова просто бледен, всего лишь бледен. Вверх...
— Хватит!

Карлос просыпается, дрожа от страха. И не хочет ничего помнить.

Утром он встает первым и делает завтрак. Блинчики с апельсиновым сиропом, яблочный свежевыжатый сок.
— Свежевырытый, — весело обзывает сок Сесил, выскакивая из ванной в одних шортах.
Карлос удивляется. Он полагал, что с утра Сесилу может стать лучше, что он, обдумав события прошлого дня, придет к определенным выводам, например, решит не принимать на веру всю информацию, записанную на кассете, но Сесил ведет себя так, как будто вовсе ничего не случилось и приходить к выводам ему незачем.
"Возможно, это защитный механизм. Хочет спрятать голову в песок ("давно занесено песком" - откуда эта фраза в голове, почему звучит голосом Сесила?) и игнорировать неприятное происшествие" — думает Карлос.
До тех пор, пока Сесил не говорит:
— Милый, а зачем ты занавесил зеркало в ванной моим полотенцем? Это намек, что с утра я совсем ужасно выгляжу или какая-то новая мода?
— Но... Ты же вчера сам...
— Я? — тонкие брови Сесила взлетают вверх, третий глаз быстро-быстро моргает. — Нет, я этого точно не делал. Зачем? Это неудобно, я не уверен, что смог хорошо причесаться.
Молчание взаимного непонимания мутным облаком расплывается между ними. Есть время, чтобы принять решение и определиться с ответом. Карлос смотрит на Сесила, картинка с сегодняшним бодрым и безмятежным Сесилом в его воображении накладывается на то, что было увидено накануне. Карлос думает про слезы, боль и отчаяние. Про меньшее зло и про то, как важно людям знать правду о себе. Думает даже о собаках, которые по словам его родителей, "отправились на ферму" и никогда оттуда не вернулись.
— Прости, — наконец говорит Карлос, надеясь, что соответствует сейчас минимальным требованиям убедительности. — Это я неудачно пошутил. И зеркало завесил потому, что хотел пошутить.
Как и все остальные в нашем доме. После завтрака будет, чем заняться.
Явно не понимая в чем тут заключалась шутка, Сесил все равно радостно улыбается ему, а затем накалывает на вилку кусочек блина.
— Забавно получилось! Ты такой изобретательный.
Он и его улыбки заслуживают лжи. Точно. Несомненно.

@темы: Welcome to Night Vale, «Неужели вы считаете, что ваш лепет может заинтересовать лесоруба из Бад-Айблинга?»