и тут я понял, что с джекопедией, отключенной к этому моменту, было еще ничего так, позитивненько. 352 трупа, причем большинство - это невинные люди, работники и их семьи. Гуд джоб, Искатели.

ну и это.

@темы: борда

---

пур пур пур

@темы: люблю тебя шизофренически (с), борда

---

24.11.2015 в 03:09

Пишет  CoffeeBee:

гагрилы тоже додали *_*

23.11.2015 в 20:24

Пишет  [джой]:

Maze Runner: The Scorch Trials - Gag Reel

гифоньки *_*

x

x

На Дилана-спотыкашку можно смотреть вечно xD

@темы: фильмы, ПОРОК об порог, видяшки

---

время от времени открываю этот снимок и бешено негодую на то, какая Рис анорексичка xD
Это не ноги, это палочки из суши-ресторана. как от них вообще взгляд отвести можно.



Эти ноги делают героев
Из тех, кто готов на эту роль
Хоть раз любой из нас не против
Почувствовать "Вот так я Герой"!
*гнусно хихикает*

@темы: борда, Музыка странного сна (с)

---

John Reese - Джон Риз.
Rhys - Рис. С.

По какой причине люди пишут З это же не японский фандом с Риваями-Ливаями-Леви зачем почему.

@темы: Расслабься и забей. Ногами. До смерти (с), борда

---

Гарри Хард --- > бесполезный аккаунт Джека.

не делайте вид, что не ожидали чего-то подобного xD вернусь я после Харда к капралу котика, ага, как же.

---

плохой я человек, хотел бы, чтобы случилось так xD

@темы: борда

---

обожаю это.

22.11.2015 в 12:30

Пишет  Эртебиз:

лекарство против тоннельного сознания
От чтения столько всевозможной пользы, что даже начинать говорить об этом странно, но есть один момент, который лично меня больше всего радует.
Когда ты вчитываешься в роман, скажем, то автоматически смотришь на мир глазами автора/глав.героя, причем часто с необычной стороны (другая страна, эпоха, условия, гендер, все на свете). Это радикальная смена точки зрения, по сути. И если ты читаешь много - и разное-разнообразное, то ты поневоле тренируешь свою социальную толерантность/гибкость, сам того не замечая, расширяет себя, предотвращаешь развитие тоннельности сознания. Не застреваешь в окаменевших убеждениях и рамках. Сегодня ты смотришь на мир глазами пьянчужки Буковски, завтра - сексиста Миллера, нищебродствующего в Париже, послезавтра - нестабильной и интеллектуально изысканной Вирджинии Вулф, после-послезавтра - шляющегося по современному Нью-Йорку Каннингема, а потом все это полируешь эмоциями депрессивной Эдны Сент-Винсент Миллей. Да, все они рассказывают истории, и это тоже круто, но еще круче - вот это временное заселение в другого человека и наблюдение за окружающей средой его глазами, сквозь призму его психики, культуры, убеждений. Идеальный способ тренировки мускула лояльности.

@темы: перепосты перепостов, любите книги. пусть это старомодно, но всегда взаимно.

---

ннну люблю я такое xD

@темы: борда

---

Сошел бы за Риса, лол (если отрезать у него лицо, потому что ниже слишком много мускулов)

@темы: борда

---

Стоило выложить эти фики на фикбук, как он упал, так что я малость опасаюсь за дайри xD
ангст ангст ангст, ну и драма с психологией там пробежали, как обычно.

В порядке (Рис(/)Тимоти, Джек/Рис)

Вообще-то Рису с самого начала нужно было догадаться, что в чем-то тут кроется подвох. Джек обнимал его непривычно слабо, поглаживал по спине вместо того, чтобы до синяков сжимать пальцами талию, и отвечал на поцелуй осторожно, не нападая на язык Риса с агрессивностью молотильника. Не будь Рис настолько пьян, он обдумал бы все эти странности до того, как чьи-то руки бесцеремонно отпихнули его в сторону.
— В чем дело? — возмущенно спросил Рис, не понимая, какому самоубийце могло прийти в голову встревать между Джеком и его, гм, личным помощником. Ответ лежал на поверхности: отважиться на подобное мог только сам Джек.
Джек, который стоял рядом… с другим, крайне испуганным Джеком. Рис на всякий случай ущипнул себя кибер-рукой за настоящую. Вышло очень больно, а количество Джеков так и осталось на отметке «два».
— Тыковка, — обратился к нему новоприбывший Джек и улыбнулся нехорошей улыбкой, не сулящей Рису ничего, кроме неприятностей. — Если тебе так приспичило, лучше бы с моей статуей пососался.
Сказав это, он кивнул в сторону высокой ледяной скульптуры, стоящей в центре зала. Гиперионцы, решившие установить ее по случаю корпоративной вечеринки, продумали план не до конца: в зале было жарко, у ледяного Джека начинало капать с носа.
— Но… я думал… — растерянно произнес Рис, переводя взгляд с одного Джека на другого. — Я был уверен, что…
— Тем хуже для тебя, — оборвал его Джек. — Так, все. Я пока недостаточно пьян для этого дерьма. Закончу с вами, придурками, позже. Потратьте это время на изобретение ооочень хороших объяснений своему поведению.
Мимоходом отвесив затрещину второму Джеку, настоящий Джек отошел от них, отправившись терроризировать кого-то еще из своих сотрудников. Рядовые гиперионцы провожали его испуганными взглядами и отступали на шаг, чтобы, не дай боже, не оказаться у него на пути. Самые любознательные из них посматривали и на Риса. Нетрудно было угадать, какую именно скандальную историю завтра будут обсуждать во всех курилках Гипериона. «Рис, эта программирующая бестолочь, умудрился спутать самого! Красавчика Джека! с его двойником и бесстыдно целовался с оным в темном углу!».
К сожалению, не слишком темном. Рис отлично видел, как у двойника Джека медленно краснеет шея и та малая часть лица, что не была скрыта маской. Черт. Конечно, Рис знал о существовании двойников Джека, но думал, что каждый из них носит цифровую маскировку, а не является полной копией во плоти.
— Извини, — сказал Рис, когда стоять в полном молчании под градом любопытствующих взглядов стало совсем уж невыносимо. — Я был уверен, что ты - это он.
— А я подумал, что тебе понравился, — неловко ответил двойник. Его голос тоже был точной копией голоса Джека и все-таки звучал намного мягче и нервознее. Слушать его было очень странно, как будто с ним говорил Джек из параллельной вселенной.
— Прости, — повторил Рис с такой же неуклюжестью. Первый раз в жизни подкатывать к девушке и то было проще, чем выдавливать из себя слова сейчас. — Выпил слишком много вина. Мы с Джеком уже какое-то время вместе… Вроде как. А про тебя он никогда не рассказывал, вот я и перепутал.
В этом не было ничего удивительного, учитывая тот факт, что о прошлом и своих чувствах Джек разговаривать отказывался. Он мог сколько угодно (больше, чем хотелось бы) говорить про совершенные им забавные убийства и нахваливать беспредельные возможности своего разума, но моментально переходил в режим угрюмого молчания, когда Рис пытался узнать хоть что-то про его допрезидентскую жизнь. До тела Джека было трудно добраться из-за того, как многослойно он одевался, а с его душевными переживаниями дела обстояли еще хуже, намного хуже. Рис и представить не мог, под сколькими слоями из сомнительных садистских развлечений и застарелых комплексов они были похоронены.
— Ннничего страшного, если ты просто перепутал, он тебя не убьет, — попытался подбодрить Риса двойник и прибавил скромно: — Меня зовут Тимоти.
— П-привет.
Запинки Тимоти, похоже, были заразны.
— Может, он и меня не убьет… — переключился Тимоти на самоободрения, не дождавшись от Риса ничего, кроме приветствия. — На меня много денег потратили, чтобы сделать двойником.
— Не убьет! — с жаром подхватил новую тему Рис. — Я ему все объясню. И вообще, он сам виноват, что про тебя не упоминал.
Никакой уверенности, что Джек его послушает, у Риса на самом деле не было. Как и сомнений в том, что виноватым в данной ситуации все равно выставят его. Но к запуганному Тимоти он начинал чувствовать легкую симпатию и потому хотел его успокоить.
— У Джека их много, но пластические операции делали только мне. С-скажи, что я тебя больше никогда не поцелую.
Рису показалось, что это он произнес с сожалением. Ну да, в неумении целоваться Риса никогда и никто не упрекал.
— Хорошо, — с серьезным видом кивнул Рис. — Извини, что я вот так.
Если бы он три раза подряд извинился перед Джеком, то был бы назван самой занудной добропорядочной принцесской. Это если вычесть матерные выражения.
Тимоти чуть улыбнулся, тоже совсем не по-джековски.
— Я и сам виноват, уточнять надо было. И пить меньше, но с этой работой…
Смог бы ты выжить иначе. Рис усмехнулся. А кто в их корпорации не пил, в конце концов? Выпивали здесь при любом удобном случае, возможно, в бессмысленной попытке убедить себя, что Гелиос является космической станцией нормальной компании, а не маленьким летающим филиалом ада.
— Да уж, понимаю.
— П-после встречи с монстром из Хранилища я не могу нормально спать, когда трезв, — доверительным тоном сообщил ему Тимоти.
— Ух ты! — восхитился Рис вместо того, чтобы посочувствовать. Встречи с монстрами из Хранилищ виделись ему подвигом, чем-то величественным в своей недосягаемости. Неужели смущенный парень с чужим лицом, стоящий перед ним, мог сделать что-то настолько крутое? — Ты правда был там?
— Я убил монстра по приказу Джека. Кошмарный ужас! Сперва Хранитель был одного роста со мной, а потом обернулся многоликим великаном, швырялся в меня огнем, бил током, подбрасывал в воздух и чего только не… — начавший было увлекаться рассказываемой историей Тимоти судорожно вздохнул. — Я молился о том, чтобы бой когда-нибудь закончился. Но после того, как победил Хранителя, стало еще хуже.
Рис, большой поклонник тактильных контактов, сочувственно погладил Тимоти по плечу, из-за чего двойник вздрогнул.
— Тебе нужно быть очень осторожным с ним, Рис, — сказал он, понизив голос. — Просто поверь мне на слово.
Говорил он, понятное дело, не про великана, плюющегося огнем. Были в их жизни существа и пострашнее. К примеру, герои.
— Я знаю, — со всей серьезностью ответил Рис. — Не думай, что не знаю. Я отлично представляю, на что подписался.
— Ты его настолько любишь? — с некоторым удивленным благоговением спросил Тимоти.
Рис пожал плечами.
— Наверное. Мы это не обсуждаем, сам понимаешь.
— Ещ-ще бы. Надеюсь, что с тобой все будет в порядке, Рис.
— Спасибо, — ответил Рис, немного печально улыбнувшись. — И тебе того же.
Не зная, что еще можно сказать, они отступили друг от друга и посмотрели в разные стороны, безропотно ожидая возвращения обозленного Джека. С противоположной стороны зала до них доносились чьи-то выкрики и грохот подносов — верный признак того, что Джек отлично проводил время.

Разумеется, в порядке ничего не было, ни в тот момент, ни впоследствии.

Оглушенный тишиной (Джек/Рис, середина пятого эпизода по таймлайну)

Механическая рука сдавливает горло все сильнее и сильнее.
Кажется, где-то в архивах он читал, что у Красавчика Джека была сильная страсть к эротической асфиксии. Или то всего лишь коллеги сплетничали? Спрашивать у самого Джека было как-то поздно, да и невозможно в данный момент. Поди спроси, когда приходится бороться за каждый вздох. Все, что Рис сейчас способен произнести, это бессмысленный хрип. Может, сумел бы просипеть „пожалуйста“, но этого удовольствия он Джеку доставлять не собирался. И так случалось много всего… лишнего.
Говорили ему умные люди, „не создай себе кумира“. Немногочисленные умные люди. То есть, Вон. Вон-то никогда не участвовал в бюрократическом безумии с масками Джека и обсасыванием всех подробностей его жизни. По большей части выдуманных, как теперь знал Рис. Реальность оказалась куда страшнее старых фантазий о жестоком блистательном боссе.
Не создай себе кумира. Не всели кумира себе в голову. Не влюбляйся в кумира. Не верь обещаниям кумира и не растворяйся в сладкой фанатской восторженности каждый раз, как кумир одаривает тебя очередным прозвищем.
„Никогда не знакомься со своими кумирами, они мудаки, все до единого“, — сказал Джек и, наверное, это он произнес искренне, от души.
И на что Рис рассчитывал, в самом деле? Знал же биографию своего идола и то, как быстро заканчивались люди, решавшие подойти к нему слишком близко.
Чего Рис хотел? Быть любимой живой игрушкой, которая еще долго не наскучит владельцу, быть к нему ближе, чем любая из тех девушек, с кем он развлекался в президентском кресле… Тыковкой, пирожком, котеночком. Чем-то милым и в то же время достаточно хитрым и изворотливым для того, чтобы сохранить за собой высокую должность вкупе с жизнью.
Вместо этого пришлось стать равным. Его хотят убить, убить ценой жизни самого Джека, не это ли вершина партнерских отношений! Единственный возможный вид партнерства, существующий в вывернутом, изуродованном сознании Джека. Партнеры в посмертии.
И в какой-то момент Рису хочется сдаться. Прекратить трепыхаться и бороться со своей же рукой, а заодно и со всеми загубленными мечтами, рухнувшими ему на голову с тем же грохотом, с каким станция Гелиос обрушилась на Пандору. Он так безмерно устал. У него болят даже те кости, о существовании которых он не подозревал. Ему бы сейчас потерять сознание и снять с себя ответственность за происходящее. Умереть от рук Красавчика Джека — находились люди, которые мечтали и о таком исходе, их было немало.
«Что стоило Джеку использовать мою руку, когда он хотел поиграть в „дай пять, дружище“, — с некоторой отстраненностью думает Рис, в то время как тело его продолжает отчаянно сражаться за жизнь. Секундная слабость дольше секунды и не длится. Рис считает, что зашел слишком далеко, чтобы останавливаться сейчас и сдаваться на милость психопату.
Ему до сих пор больно отзываться о кумире в негативном ключе, эта боль не теряется в водовороте физической.

Наступает время оглушительной тишины. Рис целых двадцать семь лет оставался единственным обитателем вселенной в своей голове и был вполне доволен таким положением дел, но после нескольких веселых недель в компании Джека ему делается… одиноко? Не из-за того, что он застрял на развалившейся космической станции по соседству с трупами бывших коллег и вполне живыми торками, стекавшимися на запах трупов, а в первую очередь именно из-за пустот, образовавшихся в его сознании. Там, где еще недавно мысли Джека бесстыдно переплетались с его собственными, а случайные идеи Джека проносились по сознанию яркими огненными кометами, теперь снова остался только Рис и непопулярные, недействующие идеи Риса. Впрочем, он смог сделать то, чего не удавалось самым отъявленным бандитам Пандоры: избавил их многострадальную планету от всевидящего глаза Гелиоса. Как же дико поднимать взгляд и не видеть привычную „H“, парящую в вышине.
„Какой ты молодец, котеночек“, — бормочет себе под нос Рис, пока роется в останках совершенно дохлого Гелиоса, опутанного миллионами вен-проводов, разыскивая детали, которые могли бы ему пригодиться в процессе создания новой руки. „Какой же ты славный пирожок и кексик“, — твердит он, затаптывая каблуками очередного торка. Любимые туфли быстро становятся зелеными от слизи, которая щедро выплескивается из насекомых.
Рис старается произносить эти прозвища как можно ядовитее, чтобы заглушить другой голос, который и после исчезновения владельца все звучит и звучит в его голове.
Его больше не будят по ночам самоуверенными выкриками на вроде „Рисси, я только что видел ваш будущий обед, встань и поймай его“ или „Рисси, прекрати трогать себя во сне, гребаный извращенец“. Однажды Джек будил его ради того, чтобы узнать, какой рукой Рис чаще дрочит, и не отставал до тех пор, пока не узнал правдивый ответ. В другой раз причина была, можно сказать, романтичной: Джек утверждал, что увидел падающую звезду. „Свалилась так же хорошо, как вы свалитесь в своем самодельном драндулете. Ты же на самом деле не доверяешь Скутеру, а, пирожок? Его мамочка меня едва не прикончила!“

Родители прозвищами не озабочивались. Рис — хорошее и, главное, короткое имя. Удобно выкрикивать, когда пора звать ребенка за стол или говорить что-то вроде „Рис, ты должен сделать все для того, чтобы мы могли тобой гордиться“.
„Мама, папа, вы гордитесь мной теперь? Посмотрите, как ловко я поселил у себя в голове тирана и целый час был президентом Гипериона. Для моего портрета на следующей космической станции сделают отдельный зал позора, рядом с залом славы“.
Рис не сомневался, что новую станцию наблюдения сюда рано или поздно пришлют. Недостроенный Гелиос с мутантами-людоедами, запертыми где-то на нижних уровнях, Совету Директоров никогда особенно не нравился. На новой станции будут другие молодые программисты, вешающие у себя над рабочим столом постеры с Джеком, и другие боссы-прохвосты, наподобие Васкеза, и другие верные лучшие друзья, наподобие Вона, и…
Гиперион (пандорские бандиты поняли бы это, если бы хоть примерно представляли, с чем связались) оставался многоголовой гидрой, не впервой расстающейся с отмершими конечностями.

Во время очередного рейда Рис находит под обломками кучу блестящих драгоценных осколков и, поняв на что именно он наткнулся, долго и с надрывом рыдает о судьбе ни в чем не повинного Жопца, любимого пони Джека. Джек говорил, что позволит Рису прокатиться на Жопце по коридорам станции, если Рис сможет как-нибудь скрестить свои идиотские длинные ноги, чтобы они не шаркали по полу.
Джек уделял очень много внимания его ногам и его смазливой мордашке, а уж сколько пошлых намеков доставалось его пухлым губам… И ведь Рис действительно был готов предоставить в полное его распоряжение и губы, и ноги, и даже собственным красным галстуком себя обвязал бы, как рождественский подарок. Но не в том смысле, какой предполагал идиотический план с эндоскелетом.
Глупый, глупый пирожок.
Он таскает глаз, в котором живет Джек („дом, который построил Джек“, ха, Джек бы оценил идиотский каламбур) сперва в кармане брюк, затем перемещает его в нагрудный карман новой жилетки, снятой с кого-то из мертвецов. Поближе к сердцу. На самом деле нет, просто карманы брюк прохудились. В будущем, если ему удастся вернуться в большой мир, Рис намеревается сделать из старого глаза кулон или кольцо. Джек никогда не обещал на нем жениться, зато сам мог стать кольцом. До чего же забавно.
Миллион раз Рис, изнывающий от одиночества, отказывает себе в праве включить глаз обратно. Нет, даже на минуточку. Нет, даже чисто чтобы проверить, сработает ли это. Обманешь меня один раз — позор тебе, обманешь дважды — позор мне, будешь нарываться на смерть снова, после того, как чудом выжил — позор тебе, продолжишь позорно скучать по человеку, который предал твое доверие — позор тебе… Позор тебе. Разве Джек сам не учил его, что предателей прощать нельзя?
Они только разошлись во мнениях насчет того, кто кого предал.
Черт, да разве имеет значение теперь, чему именно его учил Джек.
Миллион раз Рис отказывает себе в праве включить глаз вновь, но никогда не ведет споров о том, стоит ли глаз выкинуть.
Трогательный в своей бесполезной преданности кексик.

„Я должен выжить“, — бормочет кексик по ночам, стуча зубами. На Пандоре очень холодные ночи, а от того рваного мусора, которым он вынужден накрываться, толку мало. Когда ветер задувает в отверстие отстегнутой руки и будто промораживает все внутренности, Рису кажется, что он достиг предела, что ничего отвратительнее этого с ним произойти не может, даже если он проживет сто лет. Тоже, в принципе, повод остаться в живых. Проверить гипотезу.
Взгляд его единственного глаза останавливается на плакате с Джеком.
Он должен выжить и выкарабкаться точно так же, как это делал его кумир...
Нет. Он должен сделать это как Рис.

@темы: борда, «Неужели вы считаете, что ваш лепет может заинтересовать лесоруба из Бад-Айблинга?»

---

*прочитал перевод главы 53*
Как я вою от этого вселенского рандома, дающего детям абьюзивных родителей просто потому что. И худшее/лучшее в истории Канеки то, что он, парень с тяжелым детством и не менее хреновой юностью, все равно не стал маньяком и психопатом. Его не надо оправдывать детскими травмами, несмотря на побои матери и пытки, он все так же пытался быть хорошим человеком и "заслуживать" любовь, хотя заслужить ее невозможно в принципе.
И вот теперь он вернется с мыслью, что хочет заслужить смерть. Смерть. Заслужить. Сделать что-то великое, уже не важно на стороне гулей или людей и может быть так получить право на смерть.
Обалдеть, я так "рад", что Канеки вернется, ведь прошлых 143 глав страданий было мало и с человеком желающим умереть в манге Ишиды точно будет все в порядке. *ядерный уровень сарказма*
Канеки так и не понял каким образом сумел "заработать" на дружбу с Хиде.(

@темы: токийский гуляш

---

на самом деле, всегда немного смеюсь, когда читаю про ужасного тролля Моффата.
ну... вот мой любимый мангака продумывает сюжетные ходы на сто глав вперед, оставляет тенями и пятнами крови цифры на телах персонажей, что является отсылками к картам Таро, разбивает фандому сердце каждую неделю, попутно рисует мангу про Пенисмена и делает это так талантливо, что ты начинаешь сочувствовать даже какому-нибудь персонажу мистер анальные шарики (Анальные Шарики, у которого было тяжелое детство, просто вдумайтесь) и все это при том, что никто из читателей не знает как мангака выглядит и к какому полу принадлежит...
Моффат - тролль, угу. Я бы назвал это "не самый лучший сценарист".

@темы: токийский гуляш, doctor who

---

на самом деле, всегда немного смеюсь, когда читаю про ужасного тролля Моффата.
ну... вот мой любимый мангака продумывает сюжетные ходы на сто глав вперед, оставляет тенями и пятнами крови цифры на телах персонажей, что является отсылками к картам Таро, разбивает фандому сердце каждую неделю, попутно рисует мангу про Пенисмена и делает это так талантливо, что ты начинаешь сочувствовать даже какому-нибудь персонажу мистер анальные шарики и все это при том, что никто из читателей даже не знает как мангака выглядит и к какому полу принадлежит...
Моффат - тролль, угу.

---

*послушав несколько плейлистов про Джека*
по популярности у общественного-бессознательного лидирует вот эта песня, она встречалась минимум четырежды:

Я когда ее слушаю, каждый раз вспоминаю трейлер с марширующими Грузчиками. вот это кароч:

Heroes always get remembered
But you know legends never die

Джек/Ниша:

I don't care what you think
As long as it's about me
The best of us can find happiness
In misery

Ну и ДжекоРисы:










А эту я бы скорее отнес к паркуру между личностями Канеки Кена, но тут тоже хороша, окей:


Эта тоже встречалась, старый друг из фандома Ганнибал

вот уж к чему у Риса явный талант, так это к тому, чтобы быть чьей-то whore

@темы: борда, Музыка странного сна (с)

---

Люблю этот мем энд алсо абьюзив

@темы: борда

---

Голодные игры
Достойное завершение отличного ряда фильмов. Разве что в конце умерили градус депрессняка и последняя сцена выглядит так пасторально-российски, что воображение пририсовывает на заднем плане березки.
Продолжал шипперить свое греховное Сноу/Китнисс до конца. Как он улыбался, стоя привязанным к столбу, как безумно смеялся
Примерно так же я смеялся со сцены с перекрещивающимся огнем пропаганды. О боги, это блестяще, это нужно показывать перед выпусками новостей, чтоб люди не забывали каким образом работает система.
две минуты со взрыва.
прямое включение с место событий, вещает Капитолий:
мерзкие несуразные сопротивленцы умерли, а перед этим Пит еще и приложил вашу Китнисс прикладом ружья, вот вам и вся любовь и все восстание.
передача прерывается, помехи, появляется президент Койн со слезами на глазах:
Китнисс, живая или мертвая, продолжит вести дело нашей революции!

вовсе не мертвые повстанцы сидят в укрытии, слушают весь этот напыщенный бред и медленно осознают бедственность своего положения. Этот момент когда понимаешь, что оказался между двух огней и надеяться можно только на себя, потому что и жизнь твою и смерть чудища, обладающие властью, покажут так, как им выгоднее.
Пит, устало взмолившийся "дайте мне уже морник" выражал все.

@темы: фильмы

---

Лицевыражения Джима Гордона, почти такие же сложные, как и его жизнь.


Не представляю куда там ведут его линию, но заигрывания с темной стороной в хорошем человеке и его балансирование у черты (которой нет) очень увлекательны. Было бы здорово, если бы они дожали до дарк!Джима, трансформировавшегося в одного из злодеев. И спасибо госпади, наконец-то перестали форсить его пейринг с Пингвином. Вот пусть будет Пингвин с Нигмой, это мне совершенно ок. Только у Брюса скучно идут дела, с его девушками и подростковыми проблемами "как уйти из дома ночью, чтобы никто не узнал".
Ах да, еще тут теперь есть Мисси. С собственным киллерским агенством.
Как же Гомез хороша :3

@темы: Есть город золотой

---

ну и вместо обнимашек надо подставить "удушить кого-нибудь".

@темы: Эстер, борда, Логи

---

Отлично. В Игре Престолов от Telltale мне наконец додали ПОСЛЕДСТВИЙ и по этому случаю я сумел ловко проебать все, что мог и убить всех, кто только мог быть убит >__<. Черт возьми, придется завтра перепроходить.
Хочется похвалить студию за шаг вперед, несмотря на боль в горящей части тела.

@темы: игрульки