Такой же предатель, как и мы
Не настолько клюквенно, как я боялся, узнав, что там будет много русских. Бороды, зима, тюремные татуировки и диапазон фамилий в районе "Петров" в наличие, но нет водки с медведями. Квартиры в русском районе парижского пригорода действительно выглядит как российские хрущевки, тексты на бумагах не перевирают названия городов, а заявленные русские разговаривают не с совсем уж ужасными акцентами.
Внезапно камео Гэтисса.
Внезапно быдловатый парень, которого я видел в нашем КВНе, кажется. Ощущение нереальности, когда МакГрегор стоит в типично-российской квартире и говорит с типичной нашей быдлотой. Кумиры становятся ближе, епт xD
МакГрегор играет профессора литературы, который испортил себе брак сексом со студенткой, а наладить его пытался романтической поездкой в другую страну. Но в другой стране его заприметил русский мафиози с проблемами и решил, что такой мягонький лох точно не откажется передать флешку для британской спецслужбы. Надо лишь давить на жалость и показывать ему сирот. Не откажется, разумеется. И все заверт...
У МакГрегора чудесная грива волос.

На триллер фильм не тянет, я бы сказал. В напряжении не держит, так, боевик средней руки про семейные ценности.

Остров
МакГрегор в роли клона, уже смешно. То, что он клон выясняется где-то в первые 15 минут фильма, поэтому не думаю, что это серьезный спойлер. Вот этот фильм это то, чем были бы "Не отпускай меня" если убрать чисто-японское смирение. Клоны, предназначенные для разборки на органы внезапно! хотят жить и готовы бороться за свою свободу. К тому же, от основных масс населения правду о клонах скрывают, в новостях объясняют, что это, де, всего лишь тела, безмозглая физическая оболочка и нет у них чувств, о которых стоит переживать.
Впрочем, когда герой МакГрегора добирается до своего оригинала, то мигом выясняет, что собственная жизнь для этого парня значит много больше, чем жизнь клона, даже клона с чувствами. Два МакГрегора избивающие друг друга это лучше, чем один. Но еще лучше было бы, если бы они устроили селфцест... Эх, мечты.
С точки зрения феминизма фильм не выдерживает никакой критики. Йоханссон тут крайне стереотипная дама в беде, а шуточки "Ты в нашем мире недавно, так что подскажу: никогда не давай женщине кредитку" должны были быть запрещены еще в прошлом веке. Жалко актрис, которых берут на подобные роли.
Шон Бин тоже тут. Делает то, что лучше всего получается у Шона Бина.
Фильм на троечку, поскольку тема избитая (после выхода фильма сценаристов и вовсе в плагиате обвиняли), драк слишком много, моральных дилемм примерно ноль и МакГрегор с его наивными голубыми глазищами остается единственной отрадой.

@темы: фильмы

---

17.05.2016 в 21:11

Пишет  Le Calme:

как страна, которая слушала тату, борю и шуру
и снимала такие клипы
вдруг взяла и стала гомофобной

17.05.2016 в 21:05

Пишет  commander romanoff:

Сходите посмотрите клип группы Руки вверх.
Да, Ксюшенька, это был ОЧЕНЬ ХОРОШИЙ СОВЕТ
Мое детство сломалось
Я ТАК КРИЧУ
как я ничего нЕ знала об этом?

Аххх, да, помню как этот клип меня удивлял в детстве, потому что не видел никакой связи между видеорядом и текстом Но именно, что просто удивлял. Не было претензий к парню в "женской" одежде и прочему.

@темы: перепосты перепостов, бесстыжая пропаганда, видяшки

---

17.05.2016 в 01:22

Пишет  Angorochka:

И под такое паскудное настроение решила таки выложить черновичок клипа, сляпанного вчера ночью.
Осторожно, много мата!

Отдельно меня протащило с того, как хорошо этот голос подходит Люку

@темы: перепосты перепостов, может сила и пребудет с тобой (но особо не рассчитывай), видяшки

---

-Ваше высочество, - сказал Вейдер самым умиротворяющем тоном. – Слушайте мой голос.
Глаза Леи закатились, не способные на чем-либо сфокусироваться. Заикаясь, она проговорила:
- Г-голос...
-Правильно. Слушайте... Я ваш друг.
-Како... друг? – сказала Лея, затем вздрогнула, - Нет...
-Да! – настаивал Вейдер, наблюдая за ее дальнейшим погружением в транс. – Вы верите мне, вы можете доверять мне. Все ваши секреты будут в безопасности со мной.
-Мммм? – Лея облизала губы. – В безопасности?
- Правильно, в безопасности. Вы и сами здесь в безопасности. Вы среди друзей. Вы можете верить мне. Я член Альянса повстанцев, как и вы.
Вспышка облегчения отразилась на лице Леи, когда она пробормотала, - Повстанцев?
- Что вы сделали с чертежами Звезды смерти? Где они? Повстанцам нужно знать. Помогите нам, Лея!
-Нет, - простонала она, закрывая глаза. – Не могу!
- Это ваш долг, - подгонял Вейдер. – Ваш долг перед нашим альянсом. Ваша обязанность перед Альдерааном и вашим отцом. Это ваш долг рассказать нам, где эти планы!
- Отец? – сказала Лея, ее глаза были все еще закрыты.
- Да, сказал Вейдер. – Ваш отец приказывает вам рассказать правду!
- Отец... не стал бы приказывать. (с) "Взлет и падение Дарта Вейдера"

Книги из РВ как тысяча оттенков тлена.

@темы: любите книги. пусть это старомодно, но всегда взаимно., может сила и пребудет с тобой (но особо не рассчитывай)

---

Останься
Самый мягонький психиатр на свете:



встречается с девушкой, которую когда-то лечил, доказывая тем самым отсутствие у себя профессиональной этики.
Фильм откровенно триповый, полный ублюдочного обрывочного монтажа и больной подсветки, смеси зеленого с бледно-лиловым. По жанру психологический триллер, но учитывая то, что он делает на последней минуте, я бы не был так уверен в его исключительной "психологичности". Вообще я бы его понял, если бы не последняя минута. События последней минуты уводят в глухие дебри мудрецов с их "вдруг вся моя жизнь ложь, только сон приснившийся бабочке". Это было неприятно, поскольку я и без фильмов могу в любой момент тленно задуматься о том, насколько ненадежны наши представления о себе и окружающем мире. Но он интересный. И МакГрегор с Гослингом ведут себя очень гетеросексуально:



Запах женщины
От фильма с таким названием, думалось мне, можно ожидать любовную историю с участием женщины. Как оказалось, нет. Это что-то вроде Кингсмена, только с ослепшим Гарри и чересчур правильным Эггси. Мальчик-школота из бедной семьи нанимается присмотреть за слепым полковником в отставке. Полковника играет Аль Пачино. Это очень злой полковник, разочаровавшийся в жизни. Он беспрерывно пьет Джек Дэнилс (я играл с ним в дринкинг-гейм, ибо тоже Джек дома есть, но он, увы, слился на середине фильма, бросив пить xD), ворчит на окружающих, гоняет в хвост и в гриву мальчика и мечтает умереть красиво. В Нью-Йорке, спустив все накопленные за годы деньги. Собирается переспать на прощание с элитной проституткой, как следует поужинать и на рассвете застрелиться.
Но мальчик-поводырь ему достался слишком милая булочка с корицей и в конце концов этот мальчик убеждает полковника, что мир не совсем безнадежен и тут стоит задержаться, даже если слеп.
Сцена с танго там действительно красивая, да. Но сами женщины выставлены как декорация, все что я узнал о взаимоотношениях полковника с женщинами, это то, что он любит их нюхать. Если бы назвали фильм "Добрый парниша и ворчун" это и то больше бы отражало суть.
В свою очередь, полковник помогает парнише выпутаться из одной неприятной истории в школе, просто поорав на людей. Последние полчаса фильма: Аль Пачино страстно орет на разных людей.
Аль Пачино тащит на своем таланте весь фильм.

@темы: фильмы, гифкопад, закрытое общество прохождения по пизде (с)

---

THE GREATEST TRAGEDY OF STAR WARS
The more I watch Clone Wars, the more emotional I get over ROTS. Because, when I first saw it in theaters, Clone Wars hadn’t come out yet. Remember what that was like? Getting upset that Palpatine created an evil army of clones that served with the Jedi, and these clones knew that they served a Sith Lord and were ready to betray their generals at the drop of a hat. I hated the clones when they showed up in AOTC because they were obviously the future stormtroopers and I felt justified in that hate when I watched ROTS.

And then we got The Clone Wars. Then we got more than a minute of Commander Cody, more than a glimpse of the youngling killing 501st. I watch Order 66 now and I know that’s the Wolfpack, Plo’s Bros, shooting down Plo Koone. I see Commander Bly turning on Aayla without hesitation. I know that those two clones that Yoda beheads are probably two of the three he reassured in the first episode that to the Jedi the clones matter, that they’re individuals. And it hurts. More than Anakin turning, what happened to the clones was the real tragedy. Sidious just flipped a switch and these strong, meaningful relationships the Jedi had with their troops were completely decimated. The clones’ wills were subsumed, their personalities erased, and we didn’t even know that that’s what happened until years later.

I watch the scene when Cody ordered the 212th to blast Obi-Wan, and all I can think is, how confusing must that have been? Did he even realize who fired on him at first? How badly did Obi-Wan’s heart break to know that his men were trying to kill him?

God, this cartoon is kicking my ass.

x

Йеп, это одна из тех вещей, что делает мультсериал прекрасным и кошмарным одновременно.

@темы: тумбля, может сила и пребудет с тобой (но особо не рассчитывай)

---

вижу в этом объяснение перед Советом касательно запретной связи с Энакином

@темы: эники-беники, тумбля, может сила и пребудет с тобой (но особо не рассчитывай)

---

оч люблю работы этого артера.





















x

@темы: эники-беники, может сила и пребудет с тобой (но особо не рассчитывай)

---

шутки про отсутствие ноженек и любовь действуют на меня безотказно.

@темы: может сила и пребудет с тобой (но особо не рассчитывай)

---

Йода: Свидание с тьмой
"Кто мы?"
Волны вздымались и накатывали на берег залива, их белые гребни с шорохом разбивались о холодный песок.
"Кто мы, как думаешь ты, Дуку?"
Пенная волна омыла его сапоги и отхлынула, оставив зарывшуюся в песок раковину. Дуку поднял ее. Ему вдруг живо вспомнилось, как однажды он сделал то же самое на Серенно — еще когда был маленьким мальчиком, еще до появления джедаев. Он вспомнил запах моря, тонкий ручеек соленой грязи, вытекший из раковины, когда он поднес ее к уху. И он знал, что тогда случилось нечто удивительное, нечто волшебное, приведшее его в восторг — но только не помнил, что же именно.
Дуку вытряхнул из раковины песок и поднес ее к уху. К уху старика; тот ребенок, которым он был когда-то, жил много лет назад. Сердце забилось быстрее, как будто — абсурдная мысль! — он рассчитывал что-то услышать в голосе раковины, что-то очень важное.
Но то ли раковина была другой, то ли море; а может, внутри него самого что-то безвозвратно сломалось. Все, что он услышал, — слабый шорох ветра и волн, и на фоне всего этого — эхо ударов его сердца.
"В конечном счете, вот мы кто: одинокие".
"Одинокие, — шептала раковина. — Одинокие, одинокие, одинокие".
Он раздавил раковину в пальцах, высыпав обломки на песок. Затем повернулся и зашагал обратно к лагерю.

Зачем все эти книги такие печальные, печальные, печальные. Вот уж воистину, как было в статье про фандом ЗВ: "Авторы умудряются выстроить психологически сложного персонажа на основе каждого инопланетного существа, что встречалось нам в фильмах". Хочешь-не хочешь, а будешь сочувствовать даже Дуку, на которого раньше и смотреть не желал. Единственный, кому сочувствие не нужно, это канцлеру. У канцлера по жизни все заебись.
Я раньше думал, что вот, может хоть старый лягушонок Йода никого из учеников не выделял из общей массы. Ни-фи-га. Дуку любит Йоду, Йода любит Дуку, Сидиус злится из-за того, что Дуку и Йода все еще в любви, Дуку ревнует Йоду к новому его чудо-мальчику Энакину (который Йоде и не нужен вовсе xD). Жыдайская Санта-Барбара какая-то, ей-богу. Оставляю за скобочками дуэт Кеноби-Скайоукер, которых в книге мало, но которые успевают напомнить, что на совместных миссиях иначе как женатые пидрилы себя не ведут. "Только враги говорят друг другу правду. Друзья и возлюбленные, запутавшись в паутине взаимного долга, врут бесконечно". Помимо всего этого роя пидрил, там есть два падаванчика. Девочка, чья связь с Силой слаба и ей приходится добирать хитростью и мальчик, его по ночам мучают видения. Ближе к концу книги ему привиделось, как его убьет Энакин. И он, бедный, решил, что перейдет на ТС, вот почему на него нападет жыдай. Ыхыхы.
В книге разболтан баланс между ироничностью и пафосом, а Йода больше похож на свою полубезумную версию с Дагоба, чем на то многомудрое существо, что можно увидеть в других книгах о Войне Клонов, но мне понравилось.

То, чего вы не хотите знать про отношения Йоды и Дуку

У Йоды при себе был меч, но оружие оставалось на поясе старика. В одной руке он держал посох — ну, разумеется, он как-то сумел взобраться на высоту пятого этажа, не расставаясь с посохом. В другой руке Йоды была роза Малро с белыми лепестками, обрамленными кроваво-красным.
— Вы рвали розы в моем саду? — с теплотой спросил Дуку.
Йода поднес цветок к глазам.
— Да. Прекрасна она, — сказал он, рассматривая острые, как иглы, шипы. Старый джедай осторожно наклонил бело-красную розу к себе и понюхал. Он зажмурился и вздохнул от удовольствия, наслаждаясь благоуханием цветка. Древний, дикий аромат — резкий, хмельной и волнующий, как детская тайна.

— О! Так это гость вашей светлости, вот как? — с подозрением сказала домработница. — У каждого beau своя belle, как говорится.

Это был просто Йода, старый добрый Йода, который взял Дуку за руку и принялся ее внимательно разглядывать, как будто он, подобно безумной Уирри, умел читать будущее в рисунках линий ладони.
— Чувствовать дрожь даже ты должен.
За его спиной на голомониторах продолжалась атака на Омват.
— Я хитростью заманил вас сюда, — сказал Дуку. — Это ловушка.
Йода ответил немедленно:
— Ловушка? О да, ловушка это.
Руки старика были теплыми и сильными. "Если упадешь ты, подхвачу тебя я".
Нет. Не "если", а "когда". Йода сказал: "Когда упадешь ты, подхвачу тебя я". Неужели он знал еще тогда, семьдесят лет назад, что этот день настанет? Конечно, даже Йода не мог предполагать, что его лучший ученик падет так низко, так неимоверно низко.
— На темную сторону переходить, полагаю, не следует мне, — проговорил Йода, словно обращаясь к самому себе. — Не сегодня. Чувствую ли ее тягу я? Конечно! Но секрет позволь тебе раскрыть, ученик.
— Я не ваш ученик, — сказал Дуку. Йода не обратил внимания.
— Йода тьму в себе несет, — продолжал старый учитель, — а Дуку несет свет. После стольких лет! Через необъятные океаны пространства! Несмотря на все эти трупы, которые ты старался нагромоздить между нами. Взывает он ко мне, этот маленький Дуку! Стремится к истинной Силе, как железо к магниту. — Йода хихикнул. — Даже слепое зерно прорастает, устремляясь к свету. Неужели могучий Дуку не способен достичь того, что может обыкновенная роза?
Граф сказал:
— Я слишком далеко зашел по темному пути, чтобы вернуться.
— Пфе. — Йода щелкнул пальцами. — Пустая вселенная — где она сейчас? Одинок ты, Дуку, и никто тебе не хозяин. Каждое мгновение вселенная уничтожает себя и начинается снова. — Он сильно ткнул Дуку посохом в грудь. — Выбирай и начинай снова!

— Сигнал, — услужливо подсказал Йода. — Ответить ты должен.
По лицу графа обильно катился пот.
— Или, быть может, ты не хочешь, чтобы я видел, с кем ты беседуешь? Твой новый учитель тебя вызывает. Дуку, спроси у своего сердца: кто из нас любит тебя больше?
— Я служу только Дарту Сидиусу, — ответил Дуку.
— Я спросил не об этом, ученик.


— Пойдем, — настойчиво произнес Йода. Он снова положил ладонь на плечо Дуку. — Подхвачу тебя я, как и обещал. Поверить ты должен: больше прощения ты найдешь у старого учителя, чем у нового.
Топот быстрых шагов. В комнату ввалилась перепуганная домработница.
— Господин, там, в бальной зале, джедаи! Они пришли, чтобы забрать Малыша! — закричала она.
Дуку обвел взглядом мониторы наблюдения и нашел бальную залу.
— Ага, — сказал граф. Его лицо застыло, как будто внутри него что-то умерло. — Вижу, вы привезли своего протеже.
— Тебя не понимаю я, — заявил Йода.
— Вы не сказали мне, что взяли с собой юного Скайуокера, — проговорил Дуку, показав на голомонитор. — И Оби-Вана. Это существенно меняет дело. Вон он, ваш чудо-мальчик, сражается с дроидами-убийцами, которые охраняют парадную дверь. — Рука больше не дрожала и была поразительно твердой. — Ваш новый любимчик.
— Не брал его с собой я!
— Но вон же он стоит, рядом с Оби-Ваном. Чудесное явление, не иначе. Я так понимаю, вы оставили его в укрытии. Пропустили встречу, наверное? Так легко потерять счет времени, заболтавшись со старым другом, — заметил граф.

Этот разговор можно включать в десятку самых мудацких разговоров канцлера с джедаями xD

— Мое слово, — медленно проговорил Мейс Винду, — это одна из немногих вещей в галактике, которым канцлер и Республика могут верить.
— Разумеется, я вам верю, — бросил Палпатин. — Но этого недостаточно. У нас есть основания так поступать. Канцлер служит народу и Сенату, а не Ордену джедаев. Со своей стороны, джедаи также не должны позиционироваться как моя частная армия. Граждане Республики должны видеть, что власть напрямую отвечает перед ними и ни перед кем больше. Граф Дуку утверждает, что Республикой управляет банда коррумпированных сенаторов и их дружки в Ордене и госаппарате. Если я сейчас выступлю и скажу: "Я знаю, вы видели репортаж, но мои приятели из Храма говорят, что это была просто шутка, что Йода жив, просто мы не хотим вам сейчас его показывать"… вы думаете, кто-то поверит?
Мейс Винду устало потер лицо.
— Вы политик.
— Именно, мастер Винду. Я знаю, вы не слишком уважаете эту профессию, но я политик, и политик превосходный. Я ведь не советую вам, как правильно фехтовать на световых мечах, я всего лишь прошу вас понять: я знаю, что делаю.
После короткой паузы канцлер вздохнул, и суровые нотки из его голоса исчезли.
— Эта уловка понадобилась мастеру Йоде для того, чтобы он мог, не привлекая к себе внимания, отправиться по очень деликатному делу. Увы, операция забрала несколько жизней. Неужели мы должны пренебречь их жертвой? Или мы почтим эту жертву и дадим мастеру Йоде еще несколько дней, чтобы он смог без помех добраться до Вжуна и, возможно, остановить эту ужасную войну?
— Хорошо, — сказал, наконец, Мейс Винду. — Надеюсь только, что мы поступаем правильно.
— Я тоже на это надеюсь, — торжественным голосом сказал Палпатин. — А пока я был бы очень признателен, если бы вы на более официальной основе ежедневно рассказывали мне об обстановке на фронтах, как это делал Йода.
— Конечно.
Рядом с Палпатином появился помощник и вполголоса напомнил канцлеру, что тот сильно задерживает следующую аудиенцию.
— Время не ждет, — молвил Палпатин и протянул руку к выключателю. Затем помедлил. — Мастер Винду, раз уж мы сегодня откровенны друг с другом, позвольте добавить, что в ваших докладах я хотел бы услышать ваше личное неприкрашенное мнение, а не то, что сказал бы мастер Йода. Он великий деятель — возможно, величайший в Республике. Но мастер Йода в сердце своем учитель. Вы — воин. Увы, нынешнее печальное время — скорее ваше, а не его.
— Мастер Йода может быть кем угодно, и я не ровня ему ни в мирное время, ни на войне, — сказал Мейс.
— Плохо, — ответил канцлер. — Потому что в данный момент у меня есть только вы. Я на вас рассчитываю.
— Ради Ордена и Республики я отдам все, что имею, включая свою жизнь.
Канцлер положил руку на кнопку отключения связи.
— Хорошо, — сказал он. — Это тоже может пригодиться.

Типичный обикин

— Вытри ноги, а то наследишь, — предупредил его Оби-Ван. — Ты же знаешь, что Эр-Два этого не выносит.
— А когда вернется ваш старый Эр-Два?
— Когда его отремонтируют. Учитывая то, сколько раз по нам стреляли, я понимаю, почему он не спешит докладывать о своей готовности, — сухо ответил Оби-Вван, устраиваясь перед панелью связи. — Ты отправляешь на Корускант приватные сообщения.
Энакин вспыхнул.
— Вы перехватываете мою… Он остановился. — Вы догадались.
— Я мудрый и могучий рыцарь-джедай, ты же знаешь. — Оби-Ван еле заметно улыбнулся.
В кабину въехал маленький Р2 и грустно забибикал, увидев следы на полу.
Повисла неловкая пауза.
— Поскольку я, как твой учитель, должен передавать тебе мой необъятный опыт… — начал Оби-Ван.
— Начинается, — проворчал Энакин.
— …Я считаю своим долгом официально напомнить тебе, что у джедаев не должно быть подобных… двусмысленных отношений.
— Я учту.
— Отказ от привязанностей — основополагающее правило нашего Ордена, падаван. Ты знал об этом, когда вступал в наши ряды.
— Наверное, не читал тойдарианских газет, — буркнул Энакин.

@темы: любите книги. пусть это старомодно, но всегда взаимно., может сила и пребудет с тобой (но особо не рассчитывай)

---

Забавно смешиваются фандомы. Смотрели с Реном-Ризом свежие ПоИ, знатно посмеялись со второй серии (частично посмеялись, частично обрыдались из-за сложных отношений с Машиной, как всегда).
- Наш ребенок пытается тебя убить.
- О, ну в нашей семье это обычное дело.
- Интересно, где Машина взяла денег на киллершу.
- Да с твоего счета, небось.
- Ага, пытается убить тебя на мои же деньги!
*
- Смотри-ка, этого ребенка удалось отговорить от отцеубийства.

Ну и после третьей серии я был счастлив, что Риз оставил свою рыжеволосую тян.
- Я одинок и печален снова, а ты и рад, да?
- Мы все одиноки и печальны, это нормально. Обещаю, чтобы ты побыстрее оправился от разлуки, мы наймем другого психолога... непривлекательного мужчину.

@темы: выживают только параноики (с), диалоги первого ордена

---

x

@темы: фашист и истеричка, может сила и пребудет с тобой (но особо не рассчитывай)

---

Обикиновское флаффное АУ с Белазуром, потому что все эти печальные книги делают меня хотеть писать всякие тотал флаффные АУ, а Белазур настолько запал в душу, что я даже собираю всякие фотографии с похожими видами. Отсылки к Миллер, Стоверу и Уотсон, некоторые наши со стотыщ хедканоны.
3000~ слов

Белазур

Хотя больше в этом нет никакой необходимости, они часто встают на рассвете. Бывает так, что один из них вскакивает с криком или просыпается в слезах. Второму не нужно объяснять, что это означает. Война, для которой больше нет места в реальности, продолжает возвращаться к ним в ночных кошмарах. Они принимают сны как данность и как наказание.
Они не имеют права забывать их. Клонов, джедаев, мирных жителей разрушенных миров, солдат и случайных жертв, чьи тела остались на полях сражений. Они должны прожить свои жизни и за них тоже. Доказать, что спасенная ими Галактика стоила того, чтобы бороться за нее до последнего. Что принесенные жертвы не были напрасны.
Есть верный способ, позволяющий справиться с ночными кошмарами. Прижаться щекой к щеке, поцеловать в висок, провести кончиками пальцев по растрепанным волосам. Посмотреть в глаза и увидеть в них понимание, принятие, любовь. Позволить себе раствориться в этой любви, потянуться к партнеру, через Силу и в реальности, напомнить: «Я всегда буду рядом с тобой».
Отныне ничего не сможет разлучить нас.

Бывают и менее болезненные причины для ранних пробуждений. Иногда Оби-Ван просыпается на рассвете только из-за старой, падаванских еще времен, привычки.
Пора вставать и заваривать чай для Квай-Гона. Через несколько часов начнутся занятия в Храме, в коридорах зазвучит разноголосый хор голосов, смешивающийся с шумом шагов многочисленных учеников, опаздывающих на завтрак, а этот сонный утренний час принадлежит только им двоим…
Не в Храме и не для Учителя. Прошло много лет и воспоминания, потускневшие от времени, больше не мучают его. Испытывая легкий приступ ностальгии, он все равно заваривает чай и улыбается, предвидя ответную улыбку Энакина. «Опять ты все делаешь сам, ну ведь есть же дроиды».

Иногда их будят дроиды. Дроидов, благодаря стараниям Энакина, в доме больше, чем прислуги на какой-нибудь загородной вилле королевской четы. Дроиды выполняют всю работу по дому и возятся с цветами в саду. Когда-то маленький Энакин хотел сделать всего одного протокольного дроида, для того, чтобы облегчить жизнь своей матери на Татуине. Теперь у них есть отдельный дроид-специалист по мытью посуды, дроид для протирки полов, дроид, смахивающий пыль с мебели… R2-D2, освобожденный ото всех служебных обязанностей, с самодовольным свистом катается среди них, врезаясь то в одного, то в другого, когда (если верить объяснениям Энакина) видит, что они работают недостаточно усердно.
Оби-Ван закатывает глаза. «У них нет эмоций, Эни!». Но в ответ на это R2-D2 издает настолько очевидно возмущенную серию свистов и трелей, что Кеноби не решается продолжать спор.
В конце концов, это же дроиды Энакина. Они не могут быть похожи на остальных.

Пару раз они вставали на рассвете только ради того, чтобы насладиться видом. Их дом расположен рядом с озером, и стоит лишь пройти вниз по одной из садовых дорожек, чтобы увидеть за оградой песчаный пляж и спокойную водную гладь. Едва появившееся из-за горизонта солнце красиво отражалось в воде, окрашивая ее в розоватый цвет.
Сперва Оби-Ван думал, что Энакин откажется селиться рядом с ненавистным ему песком, но, как оказалось, Энакин был готов мириться с ним, если встречи происходили на его условиях.

Оби-Ван надеялся, что когда-нибудь он уговорит Эни задержаться на пляже дольше чем на полчаса, а пока, посмеиваясь, старательно прятал улыбку, наблюдая за тем, как презрительно кривит губы Скайуокер, бегая к воде и обратно.

Белазур — прекраснейшая из планет, в этом Оби-Ван уверен абсолютно. Он любит водоемы этого мира и его бескрайние поля цветов, любит теплый климат и высоко ценит приветливость местных жителей, привыкших к гостям с других планет. Белазур — средоточие миролюбивости и покоя. Представители самых различных рас прилетают сюда ради того, чтобы залечить душевные раны, на время оставить позади все невзгоды. То, что Белазур ни капли не пострадал в Войне Клонов, служит очередным доказательством того, что он любим всеми: как сторонниками Республики, так и сепаратистами. Оби-Ван очень рад тому, что привозил Энакина сюда еще в то время, когда они были учителем и падаваном.

Самые счастливые воспоминания в его голове как будто залиты солнечным светом. Он помнит (и знает, что Энакин отлично помнит тоже) их долгие прогулки, пикники среди моря разноцветных цветов, их спокойные беседы и ночи в палатке у костра. Пара недель добровольной изоляции.
Путешествуя налегке, они выбирали маршруты, не пользовавшиеся популярностью у других туристов, и нисколько не жалели об этом. В каком-то смысле та их поездка была эфемерным самообманом. Сбежать от Совета. От правил. От ответственности, давящей на плечи. Не волноваться из-за того, как Энакин выглядит в глазах других мастеров-джедаев. Не страдать из-за собственной некомпетентности. Жизнь джедая — нескончаемая борьба с личными желаниями и слабостями. Оказавшись на Белазуре, они, не сговариваясь, решили попробовать себя в ролях обычных людей.
Компетентный учитель точно не стал бы целовать своего падавана, накрутив на руку его косичку.
В косичку, Оби-Ван отчетливо помнит это до сих пор, были вплетены желтые и алые цветы.
Энакин грозился, что вплетет похожие и в бороду Оби-Вана, а чуть позже принялся угрожать, что отправится искать партнера для первого поцелуя на нижних уровнях Корусанта, если любимый учитель откажет ему в столь пустячной услуге. Ему, видите ли, было интересно попробовать. Любопытство снедало. А у его учителя наверняка много опыта!
Не много. С Сири, например, он так и не поцеловался нормально ни разу, несмотря на любовь, которую питал к ней.
Но на пятнадцатилетнего наглого мальчишку его опыта хватило.
Мальчишка, стоило их губам соприкоснуться, сам перехватил инициативу, и то, что задумывалось как нечто полушутливое и невинное, моментально перестало быть таковым. В какой-то момент Оби-Вану почудилось, что сама Сила опутывает их невидимыми узами, не позволяя отстраниться друг от друга. Но как Сила могла одобрять то, что джедаи считали недопустимым?
Когда с поцелуями было покончено, они лежали рядом друг с другом в высокой траве, и каждый пытался незаметно отдышаться, делая вид, что его ритм дыхания вовсе и не сбился. Энакин держал руку так, чтобы их пальцы слегка соприкасались. Его припухшие губы почти слились по цвету с алыми цветами, ореолом окружившими его голову. Избранный. Избранный и для любви? Оби-Вану глядел на него, и сердце его болезненно ныло при мысли о том, что пройдет еще несколько лет, и ему придется отпустить падавана, позволить ему идти собственным путем. Оби-Ван думал, что мог бы годами смотреть на него одного.
В их поцелуе несомненно присутствовала страсть, но он не чувствовал в Силе даже слабого отголоска тьмы. Может быть, Белазур и правда находился за пределами любых правил.

Оби-Ван полагает, что для Энакина произошедшее было лишь игрой, проверкой его привлекательности. Большое достижение: суметь добиться взаимности от всегда сдержанного учителя.
Он ошибается.

И когда Палпатин спрашивает Энакина: «Любишь ли ты Оби-Вана Кеноби больше, чем свою жену?», Скайуокеру не нужно давать себе время на раздумья. Ответ ощущается единственно-верным, хотя его любовь к одному человеку вовсе не означает полного безразличия к судьбе другого.
Верховному канцлеру Палпатину, по совместительству лорду ситхов Дарту Сидиусу стоило бы освежить информацию в досье на своего возможного протеже.
Да, несколько лет назад Энакин был настолько несчастен и импульсивен, что женился едва ли не от отчаяния, как только покинул больничную койку, не успев толком привыкнуть к протезу руки. Потерю руки нельзя бы компенсировать свадьбой, и он не пытался сделать этого… Не пытался намеренно, во всяком случае. Он верил своим словам, когда признавался в любви Падме и обещал оставаться с ней, покуда смерть не разлучит их.
Их свадьба прошла тихо. В атмосфере абсолютной секретности, как они тогда надеялись.

Развод удалось оформить еще незаметнее. Их брак из-за войны больше походил на роман в письмах, чем на настоящую семью. Она боялась его необоснованных приступов ревности. Он не мог, как ни старался, изжить в себе старую, грозящую превратиться в вечную, недозволенную привязанность к бывшему учителю, которого видел намного чаще, чем свою возлюбленную супругу.
Его падаванская косичка хранилась в верхнем ящике стола в комнате у Оби-Вана, переплетенная с его собственной. Когда Оби-Ван, желая поощрить его, гладил Энакина по волосам, Энакин невольно вспоминал Белазур и тот во всех смыслах светлый далекий день, когда между ним и его бывшим Учителем не было ни одной преграды, ни одного запрета.
По его мнению, учитель не был «бывшим». И другого учителя у него быть не могло.
Стоя в роскошном алом кабинете верховного канц… ситха, врага, Энакин думал в первую очередь не о Падме, кошмары о смерти которой терзали его по ночам. Он вспоминал историю об уничтоженном ситховском голокроне, рассказанную ему Оби-Ваном.

Оби-Ван до последнего отнекивался и юлил, не желая вспоминать свои приключения на планете Зигула. Приключения, — сказал он и машинально провел рукой по бедру, где навсегда остался шрам от лезвия его же светового меча. Их общему знакомому Бейлу Органе пришлось прижигать свежую рану Оби-Вана мечом, потому что только невыносимая боль могла заглушить призрачные голоса в голове Кеноби.

Самым спокойным тоном Оби-Ван говорил о том, как ситхский артефакт вынуждал его проживать заново худшие события жизни. Он отпустил пару шуточек в сторону Бейла Органы, вынужденного наблюдать за чужой медленной агонией. Заявил, что Бейлу, вероятно, стоило бить его чаще и начать делать это раньше, а то он, слабак, в какой-то момент был готов сдаться, лечь на землю и позволить тьме поглотить его. Вкратце описал то, как выстраивал в голове систему защиты, воображая стену, сложенную из множества маленьких кирпичиков. Раз за разом он возводил эту стену, а после беспомощно наблюдал за тем, как ситхи, часть силы которых была вложена в темный артефакт, разрушали её.
«Умри, джедай, умри, умри», — нежно нашептывали ему проклятые голоса. Но умереть он не мог. Не имел права.
Самую важную часть истории Оби-Ван припас напоследок. Энакина к тому моменту уже била дрожь. Он злился, перед глазами, как всегда бывало с ним в минуты ярости, появилась красная пелена. Ему хотелось убить всех, включая тех древних, давно и безвозвратно ушедших ситхов, оставивших на Зигуле ловушку для джедаев, а также каждого, кто приложил руку к созданию их омерзительного Храма. Оживить и убить заново, медленнее и мучительнее. Он был готов поднять меч и на Бейла, по вине которого Оби-Ван был вынужден отправиться в Дикий Космос. Гнев Энакина скрывал за собой страх. Его сильнейший страх, страх потери. Оби-Ван мог погибнуть! Оби-Ван едва не погиб там, а его не было рядом, чтобы помочь!
Энакин отказывался даже на секунду представить, что стало бы с ним, если бы он, находясь в другой части Галактики, почувствовал через Силу смерть своего наставника. В том, что почувствовал бы, он не сомневался. Единственное, что он смог бы сделать в этом случае — умереть следом.
— Я бы не выжил там, — ласково произнес Оби-Ван, отлично знавший, что творилось в душе его бывшего падавана, — если бы не ты.
— Я? — Энакин посмотрел на него с изумлением. Пелена, застилавшая глаза, немного развеялась. — Но меня там не было.
— И да и нет. Я думал о тебе, каждый день, каждый час. Ощущал твое присутствие. Знаешь, я теперь считаю, что кое-какие из правил Кодекса устарели и перестали работать. То, что накладывает запрет на привязанности…
Он умолк. Энакин, призвав на помощь всю джедайскую выдержку, ждал, боясь испортить момент. Когда Оби-Ван говорил о своих чувствах (признавал их существование), его очень легко было спугнуть.
— То, что накладывает запрет на привязанности… — повторил Оби-Ван и вдруг гордо вскинул голову. — Это ложь. Любовь не делает нас слабее. Любовь вела меня там, на Зигуле. Как бы ни было тяжело, я вспоминал тебя и продолжал двигаться вперед. Ситхи могли завладеть моим разумом, но они ничего не могли поделать с этой любовью. Ее не сумел одолеть я сам, куда уж им.
Он отважно глядел Энакину прямо в глаза. Это смелость отличалась от той, что требовалась ему на планете ситхов. Это была смелость, позволяющая признать ошибки и сломать подгнившие барьеры, те, что возводились много лет подряд, с самого раннего детства.

Пелена исчезла окончательно. Энакину подумалось, что никогда прежде мир не был настолько четким, ярким и, что самое главное, правильным.
Много времени (и поцелуев) спустя он повторял, тыкаясь носом в висок Оби-Вана:
— Я же говорил тебе, говорил, что нашим Кодексом костры растапливать пора!
«Нашим» обрело новое, лучшее значение.

В кабинете Палпатина светло и спокойно. Раньше Энакину нравилось приходилось сюда в поисках совета и утешения. Хозяин кабинета смотрел на него с обычным приветливым участием, не собираясь начинать шептать нечто вроде «умри, джедай, умри». Хозяин кабинета не копался в его мозгах, вызывая к жизни худшие воспоминания.
Или, по крайней мере, он делал это намного аккуратнее, чем голокрон. Он был шпионом, расставлявшим вещи по своим местам после проведения обыска. Другом, тайно подсыпавшим яд в малых дозах, а не официальным палачом.
Тем омерзительнее.
Может быть, в какой-то другой Галактике совсем другой Энакин, не слышавший из уст своего учителя историю о том, что любовь сильнее Темной стороны, мог прельститься предложением лорда ситхов. Может, он и поверил, что с помощью запретных знаний ситхов, тех самых, что хранятся в их голокронах, сводящих с ума джедаев, возможно спасти его жену.
Глупый, наивный Энакин из другой Галактики. Нельзя уберечь одного любимого, тем самым предав другого.

Энакин говорит, что ему требуется время на раздумья, и Палпатин, невозмутимый, уверенный в успехе Палпатин, не препятствует ему, когда он уходит обратно в Храм.

Сразу за этим последовало одно из самых приятных для Энакина заседание Совета. Даже вечно недовольному Мейсу Винду не к чему было придраться. Энакин безупречно выполнил свой долг и жалел лишь о том, что Оби-Ван, в то время занятый остаточной уборкой дроидов на Утапау, не присутствовал на Совете и не видел его в момент триумфа. Радоваться своим триумфам джедаям тоже запрещалось, однако Энакин полагал, что это правило не распространялось на случаи победы над ситхами. Он хотел радоваться, а не думать о том, насколько горькой на самом деле является эта победа.

Понимание пришло позже, после яростной схватки в кабинете Палпатина (в конце концов ему удалось по-настоящему удивить своего старого «друга», искренне рассчитывавшего на его преданность). Энакин охотно уступил право последнего удара Мейсу Винду, опасаясь, что может поддаться жалости. Иссушивший самого себя во время боя ситховскими молниями Палпатин совсем не походил на человека, которого Энакин уважал много лет подряд. Наверное, того человека никогда не существовало вовсе. Была маска и враг за ней. Это несколько упрощало дело.

Упрощало недостаточно. Бывали ночи, когда он видел во сне отрубленную голову Верховного Канцлера Палпатина, катящуюся к его ногам. Улыбающуюся. Повторяющую хриплым голосом, что его победа однажды обернется поражением.

Было бы слишком оптимистичным заявлять, что Война Клонов закончилась сразу после смерти Дарта Сидиуса. Но с того момента счет пошел на дни. Растерянные сепаратисты, разом лишившиеся всех лидеров, пришли к выводу, что настало время сложить огнестрельное оружие и пустить в ход оружие пострашнее — дипломатию.

*
Решение об уходе из Ордена они принимали вместе. Энакин не желал шантажировать Оби-Вана громкими ультиматумами и говорить, что уйдет в любом случае. Оби-Ван согласился с ним сам, не без грусти, но признавая разумность его аргументов. Ситхи были повержены, а значит, Энакин имел полное право считать, что выполнил свое предназначение. Он не желал больше сражаться, и он не думал, что из него, порывистого, нарушающего запреты и бесконечно влюбленного в своего Учителя, выйдет хороший джедай-миротворец. Ему, как и Оби-Вану, как и, они надеялись, членам Совета, было стыдно за то, что ситх, которого они искали все эти годы, прятался прямо у них под носом. Они могли предотвратить войну. Остановить ее еще до начала. Если бы они не были столь самонадеянны и слепы…
Джедаям запрещено сожалеть о прошлом.
Чем не лишнее доказательство того, что для них предпочтительнее не быть джедаями?

Оби-Вану не было страшно покидать Храм — место, столько лет являвшееся его единственным домом. Он не сомневался, что будет с ностальгией вспоминать Зал тысячи фонтанов, просторную столовую, где учителя и падаваны трапезничали бок о бок, обмениваясь новостями, комнату со звездными картами, куда он отправлялся искать Энакина, когда тот пребывал в плохом настроении, или его личную комнату, где с потолка, как и много-много лет назад, свешивались модели звездолетов. С появлением в его жизни прирожденного пилота Скайуокера все модели звездолетов ассоциировались исключительно с ним.
В том и состоял секрет. Почти все комнаты Храма в его памяти были неразрывно связаны с воспоминаниями об Энакине, заставившими потускнеть прежние, из его детства и юности. У его дома нет адреса, он мог переместиться в любой уголок необъятной Галактики. Его дом был там, где находился Энакин.

Позже Оби-Ван ворчал, что их хоть из вежливости могли бы поуговаривать остаться. Какое там, члены Совета с трудом скрывали облегчение. После исполнения пророчества неудобный в своей неконтролируемости Избранный им явно больше не требовался. Что же касается Оби-Вана… Если вы видите где-то Энакина Скайуокера, значит, Оби-Ван Кеноби неподалеку. Эту присказку знали все, включая самых маленьких детей. И члены Совета отныне были избавлены от необходимости закрывать глаза на их недопустимо-теплые отношения.
Мейс Винду помахал им на прощание. Йода же ощутимо ударил Оби-Вана палкой по колену и посоветовал им с Энакином приглядывать друг за другом и опасаться страсти, на Темную сторону ведущей.
Они не придали значения его словам. Их любовь уже выдержала куда более серьезные испытания.
*
Итак, у них есть дом. Ничего особенного: один этаж и чердак, превращенный в мастерскую Энакина. Когда Оби-Ван хочет заставить Энакина спуститься вниз, то Силой стучит по потолку. Их связь с Силой, как ни странно, не ослабела после того, как они из джедаев превратились в простых граждан Республики. Энакин, бывает, шутит, что это все благодаря тому, что Оби-Ван нравится его настоящему отцу, самому главному мидихлориану. Оби-Ван смеется.
Он позволяет себе смеяться чаще, чем раньше. Откровеннее проявляет чувства, первым идет на контакт и дотрагивается до Энакина.
Энакин надевает перчатку на механическую руку только тогда, когда они отправляются в город. Дома (а он, так и не привыкший до конца к Храму, наконец заново проникается атмосферой настоящего дома) нет разницы, в перчатке ходить или без нее. Оби-Ван целует металлические пальцы с той же нежностью, что и настоящие.

У них минимальное количество мебели. Аскетичная жизнь в Храме и, тем более, походное существование в военное время, приучили довольствоваться малым. А в саду, рядом с небольшим фонтаном, установлена скамейка, один в один похожая на облюбованную ими скамью из Зала Тысячи Фонтанов.

Зато у них есть целых ворох воспоминаний. И планы на будущее. Немного отдохнув от остальной Галактики, они собираются навестить Асоку, нынешнее местонахождение которой узнали от Рекса. Клоны, нужные в мирное время примерно так же сильно, как Избранные, разбрелись по разным планетам Галактики, но продолжили поддерживать связь со своими любимыми генералами.

Энакин бурчит, что Асока должна была первым делом сказать адрес им, а не писать его Рексу. «Она слишком мала для того, чтобы с ним заигрывать!» Оби-Ван вновь смеется и напоминает Энакину сколько лет было ему самому, когда он начал выпрашивать у учителя поцелуи. «Подумать только, тогда ты был на голову ниже меня».

Помимо визита к Асоке, они намереваются заглянуть на Набу, где под чутким присмотром семейства Наберри растут близнецы, дети Энакина и Падме. Энакин, разумеется, присутствовал при их родах. Несмотря на то, что его кошмары о смерти Падме прекратились сразу после уничтожения Палпатина, он все равно боялся, что роды пройдут не так, как нужно. Обошлось. Мертвенно-бледный от волнения Энакин едва не уронил на пол свою крохотную дочку, в то время как Оби-Вану, вошедшему в палату уже после появления близнецов на свет и чувствовавшему себя чужим на этом празднике новой жизни, дали подержать сына Энакина — Люка.
Общая неловкость и странность ситуации не помешала Оби-Вану умилиться. Глаза у Люка были такие же небесно-голубые, как и у его отца.

Случается так, что, чтобы помешать воплощению видений в жизнь, достаточно позволить событиям идти своим чередом.

Энакин с Оби-Ваном не собираются навещать детей слишком часто (и Энакин с ужасом думает о том дне, когда подросшие Люк и Лея начнут задавать неудобные вопросы насчет развода родителей), но и полностью перекладывать ответственность за них на Падме им тоже не хочется.

— Когда они подрастут, то будут звать тебя дядюшкой Беном и дергать за бороду, — говорит Энакин, когда они покидают больницу.
Оби-Ван закрывает лицо руками в притворном ужасе. На самом деле, ему заранее любопытно увидеть, какими станут дети Энакина.
Он может планировать будущее — это что-то новое. Ожидать чего-то приятного, а не пытаться полностью сосредоточиться на текущем моменте. Теперь ему позволено привязываться к этим детям без страха, что любовь к ним сделает его плохим джедаем. Оби-Вану все чаще кажется, что плохим джедаем он был всегда, как до того являлся плохим падаваном, отказавшимся от выбранного пути ради борьбы с несправедливостью. Ради этого и, конечно же, ради любви. Любовь и справедливость для него всегда шли рука об руку.
Он не смог спасти ту прекрасную отважную девочку Серизу, пытавшуюся установить мир на планете, объятой пожаром войн. Она умерла у него на руках и стала первой в череде тех, кем он дорожил больше всего, но кого не смог уберечь от беды.

Он тяжело вздыхает и переводит взгляд на своего кудрявого мальчика. Самого красивого и упрямого мальчика. Самого лучшего. Избранного — не в том смысле, какой вкладывали в это слово фанаты смутного пророчества. На человека, избранного его сердцем, ради кого он без раздумий пожертвовал бы всем, что имеет.
Энакин оставался рядом, живой и здоровый, улыбчивый, своевольный ровно настолько, что не остается ни одной возможности загнать его в рамки любой из существующих систем.

Он рядом и над их головами мирное небо. Значит, в этот раз он все сделал правильно?
Они все сделали правильно. Да. Он искренне верит в это.

@темы: эники-беники, Эстер, «Неужели вы считаете, что ваш лепет может заинтересовать лесоруба из Бад-Айблинга?», может сила и пребудет с тобой (но особо не рассчитывай)

---

x

@темы: эники-беники, может сила и пребудет с тобой (но особо не рассчитывай)

---

Уязвимая точка

Книга про вьетнамскую войну в реалиях ЗВ. Воспроизведенную в рамках одной отдельно взятой планеты, родины Винду. Очень сильно отдает атмосферой "Апокалипсиса сегодня" и читать книгу тяжко, тот момент, когда чтение больше похоже на преодоление, чем на приятное времяпровождение. Мейса я может и не полюбил, но понимаю его теперь куда лучше. И еще сильнее возлюбил Стовера. Глупые, глупые джедаи с их правилом на запрет привязанностей, которое не работает. Совсем. Вообще. У 99 джедаев из 100 любимчиком становится их падаван, за которым они готовы и в огонь и в воду и в джунгли, где ведут безжалостную войну два враждующих племени, одно из которых спонсируют сепаратисты, щедро делясь техникой и дроидами, а второе может рассчитывать только на Силу (к ней на этой планете чувствительны все жители джунглей) и тайные тропы, потому что их с воздуха при обстреле не увидишь.
так вот о любимчиках джедаев. Не лучше ли было бы во избежание привязанностей велеть мастерам-джедаям выбирать тех детей, что им максимально не нравятся, а не наоборот? Дуку с Квай-Гоном были в прохладных отношениях и запрет на привязанности счастливо обогнули. А Квай-Гон и Ксанатос, Оби-Ван и Эничка, Луминара и Баррис, Мейс и его Депа и этот список можно продолжать и продолжать... Самая большая проблема джедаев в том, что они цепляются за систему, которая давно не работает. И в том, что они не могут меняться под влиянием внешних обстоятельств. Депа, бывшая падаванка Мейса очень верно рассуждает, что на войне бесполезно пытаться спасать невинных. "Лидеры Конфедерации могут вести войну против нас, лишь благодаря ее невинным гражданам: тем, что строят корабли, выращивают еду, добывают металлы, очищают воду. И лишь они могут остановить войну: только их страдание приведет к ее завершению". Это самое верное, что я когда-либо читал про Войну Клонов. Пожалуй, ближе всего к этой же идее подошел Оби-Ван в Гамбите Миллер, когда рассуждал, что правильнее уничтожить одну невинную ученую и обречь на смерть всю ее семью до того, как эта невинная ученая закончит разрабатывать формулу биологического оружия и тогда погибнут миллионы. Это не путь джедая, ага, но это единственный верный путь.
Мейс с его падаванкой и говорили и прощали друг друга, несмотря на то, что Мейс с самого начала чуял в ней Темную Сторону (кто бы мог подумать, что он может быть столь снисходителен к потенциальным представителям ТС), а все равно им это не помогло. Зато Мейс забрал с этой жуткой планеты забавного паренька Ника, похожего на Хана. Надеюсь, он пережил войну и то, что за ней последовало.

Цитаты и очень смешная концовка про Энакина. Очень смешная. Это слезы веселья на моем лице

Сотни поколений моих предков дышали этим воздухом и пили эту воду, ели то, что приносила эта почва, и уходили в нее, умирая. Я возвращался сюда лишь раз, тридцать пять стандартных лет назад, но я несу этот мир в себе. Его суть. Силу его бурь. Хаос его джунглей. Гром его гор.
И все же это не мой дом. Мой дом - Корускант. Мой дом - Храм джедаев.
Я ничего не помню о своем детстве среди корунаев: моим первым воспоминанием было добрая улыбка Йоды и его огромные нежные глаза где-то надо мной. Эта картинка до сих пор очень ярка. Не знаю, сколько мне было тогда лет, но я уверен, что ходить я еще не умел. Возможно, я был слишком мал даже для того, чтобы стоять. В воспоминаниях я вижу, как моя пухлая детская ручка дергает маленькие белые волосы над ушами Йоды.
Я помню свои вопли (писк раненой светящейся летучей мыши, как это предпочитает описывать Йода), когда какая-то игрушка, вроде бы погремушка, висела в воздухе чуть-чуть дольше, чем я мог достать. Я помню, как бесконечные причитания, крики, вой и слезы не сдвигали эту погремушку ни на миллиметр ближе к моему маленькому кулаку. И я помню момент, когда я впервые смог дотянуться до игрушки, не используя рук: как я почувствовал ее висящей там и как почувствовал разум Йоды, поддерживающий ее… и шепот Силы начал наполнять мои уши.
Мой следующий урок: Иода пришел, чтобы забрать игрушку, и я с инстинктивным себялюбием ребенка отказался отпускать ее, удерживая ее обеими руками и всем, чего мог добиться от Силы. Погремушка разломилась на две части - трагедия для моего детского разума, схожая по масштабам с концом света. Так Иода объяснил мне закон джедаев о том, что у джедая не должно быть привязанностей: если слишком сильно держать то, что мы любим, мы можем уничтожить это.
И заодно свои сердца.
*
Я даже не пытался претендовать на принадлежность к партизанам, хотя я и предпочел не объяснять, кто я на самом деле. Дети, судя по всему, решили, что я наемник, так как я действовал, «не как корно», то есть не пытал и не убивал их. Они ждали этого из-за сказок, что рассказывали им их родители. И по-прежнему ждут этого, несмотря на то что они живы до сих пор лишь благодаря мне. Базируясь на своем огромном знании об охотниках за головами, основанном на бесчисленной" череде голодрам стоимостью в полкредитки, они решили, что Беш и Шрам - мои пленники и что я доставлю их в Пилек-Боу за большую награду.
Я не стол развеивать их заблуждение. В это легче поверить, чем в правду.
Но то, что должно было быть лишь безобидной детской фантазией, внезапно стало сложным и болезненным. Даже самая небольшая иллюзия может резать сильнее правды. Один из мальчиков помладше достаточно безосновательно решил, что я, видимо, «величайший охотник за головами из живущих». Я думаю, сработала инстинктивная реакция шестилетнего существа. Через пару минут он уже втянулся в горячий спор с братом, который настаивал, что «все знают», что Дженго Фетт - самый великий живущий охотник за головами. Что привело мальчика к вопросу о том, не являюсь ли я Дженго Феттом.
Мне до сих пор интересно; а если бы я сказал им, что я джедай, кем бы тогда меня счел мальчик?
От ответа меня спасло полное пренебрежения замечание Террела: «Он не Дженго Фетт, тупица. Дженго Фетт мертв. Все это знают!
– Дженго Фетт не мертв! Не мертв! - слезы потекли из глаз мальчика, и он вновь обратился ко мне. - Ведь Дженго Фетт не мертв, правда? Скажите им. Скажите им, что он не мертв.
Сначала я не мог придумать ничего лучше, чем ответить: «Мне жаль». И мне действительно было жаль, И сейчас жаль. Но правда есть правда;
– Мне жаль, но он умер, - ответил я им, - Дженго Фетт мертв.
– Видишь? - сказал Террел с ужасной высокомерностью тринадцатилетнего подростка. - Канешна, он мертв, тупица. Какой-то вонючий джедай подкрался к нему и ударил его в спину лазерным мечом.
Эти слова почему-то задели меня еще сильнее:
– Это случилось иначе. Фетт был… убит в бою,
– Брехня, - изрек Террел. - Ни один вонючий джедай не способен сразить Фетта лицом к лицу! Он был лучшим\
Этого я не мог оспорить. Я мог оспорить лишь то, что Фетт был убит в спину.
– Да что ты знаешь об этом? Ты участвовал в битве?
Я не смог и до сих пор не могу заставить себя сказать им, насколько я в ней участвовал.
И я не могу описать рану, что нанесли мне слова Терре-ла: то, как он произнес «вонючий джедай», сказало мне больше, чем я бы хотел знать, о том, во что превратила Депа имя нашего Ордена на этой планете. Не так давно ищущие приключений мальчики и девочки мечтали о том, чтобы стать джедаями.
Теперь их герои - охотники за головами.
*

– Что эти дети здесь делают? Что с ними случилось?
Мейс отвел взгляд:
– Я спас их жизни, - его плечи на вздохе поднялись и резко опустились. - На время.
Ник хмыкнул:
– Хех. Как всегда.
Мейс вновь посмотрел на него.
– Когда спасаешь чью-то жизнь, - Ник дернул головой, что у корунаев было равнозначно пожатию плечами, - то всегда лишь на время, не так ли?
Мейс побрел к разбитому дверному проему бункера;
– Наверное. Я никогда не думал об этом с такой точки зрения.

*
Она сказала мне, что я сам выказал причину поражения джедаев.
– Причина, по которой ты освободил балаваев, Мейс, - сказала она, - и есть та причина, по которой джедаи будут уничтожены.
Война - это ужас, сказала она. Ее слова: - Ужас. Но ты не понимаешь того, что оно и должна быть ужасом. Так и выигрываются войны: причинением таких ужасных страданий врагу, что он более не способен сражаться. Нельзя рассматривать войну с позиций законов, Мейс. Нельзя сражаться, защищая невинных, потому что невинных нет.
Она сказала нечто очень близкое к тому, что в джунглях Ник говорил об исследователях джунглей: мирного населения не существует.
– Лидеры Конфедерации могут вести войну против нас, лишь благодаря ее невинным гражданам: тем, что строят корабли, выращивают еду, добывают металлы, очищают воду. И лишь они могут остановить войну: только их страдание приведет к ее завершению.
– Но не считаешь же ты, что джедаи не будут препятствовать нанесению вреда и убийствам по отношению к обычным людям… - начал я.
– Именно. Поэтому мы и не сможем победить: чтобы выиграть эту войну, мы должны перестать быть джедаями, - она говорила в будущем времени, хотя мне казалось, что в ее сердце, в ее сознании, джедаи уже мертвы. - Например, сбросить бомбу на арену Джеонозиса. Мы можем спасти Республику, Мейс. Мы можем. Но ценой будут наши принципы. В конце концов, не в этом ли предназначение джедаев? Мы жертвуем всем ради Республики: нашими семьями, планетами, материальными ценностями, даже нашими жизнями. Теперь Республике нужно, чтобы мы пожертвовали сознаниями. Можем ли мы отказать? Неужели традиции джедаев важнее миллиардов жизней?
*

Она была права, когда говорила о «джедае будущего». Чтобы выиграть войну против сепаратистов, мы должны отказаться от всего того, что делает нас джедаями. Мы победили на Хару-ун-Кэле. Потому что наш враг сломался под ударами невероятной безжалостности Кара Вэстора.
Джедаи - хранители мира. Мы не солдаты.
Если мы станем солдатами, мы перестанем быть джедаями.
Но все же, я не отчаиваюсь.
В некоторых вещах она все же ошибалась.
Дело в том, что она проигрывала не свою войну. Она сражалась не с тем врагом.
Настоящими врагами джедаев являются не сепаратисты. Они враги Республики. Именно Республика устоит или падет в Войне клонов.
Нашими врагами не являются даже возрожденные ситхы. Не в них дело.
Наш враг - мощь, которую путают со справедливостью.
Наш враг - отчаяние, которое оправдывает преступления.
Настоящий враг джедаев - это джунгли.
Наш враг - сама тьма: клубящееся облако страха, отчаяния и страдания, что приносит с собой война. Облако, отравляющее нашу Галактику. Именно поэтому мои сны о Джеоно-зисе изменились.
В снах я по-прежнему делаю все правильно.
Но теперь я делаю в них в точности то, что и сделал тогда на арене.
Если пророчества верны, если Анакин Скайуокер - действительно Избранный, что принесет равновесие Силы, тогда сейчас в Галактике нет никого важнее его. И он жив сегодня лишь потому, что мои инстинкты джедая не допустили ошибки.
Моя ошибка на Джеонозисе вовсе не была ошибкой.
Если бы я поступил так, как предлагала Депа, если бы я выиграл Войну клонов, сбросив барадийную бомбу на Джео-нозис, я бы проиграл настоящую войну. Войну джедаев..
Анакин Скайуокер может оказаться уязвимой точкой нашей войны против джунглей.
Если это действительно он, если Анакин был рожден для того, чтобы выиграть эту войну, то даже гибель всех остальных джедаев Галактики не будет иметь значения.
Пока Анакин жив, у нас есть надежда. И не важно, насколько сильна станет тьма и насколько проигранной будет казаться наша война.
Он наша надежда на будущее джедаев.
И да пребудет с нами всеми Сила!

@темы: любите книги. пусть это старомодно, но всегда взаимно., может сила и пребудет с тобой (но особо не рассчитывай)

---

---

Дуку взял коробочку. К своему удивлению, он обнаружил, что руки у него дрожат. Странно. Когда граф пощадил того костлявого джедая, Джея Марука, для него самого это стало почти такой же неожиданностью, как и для Асажж Вентресс. Это была минутная прихоть. Наживка, заброшенная для Йоды, как он потом объяснил Сидиусу. Крючок, на котором извивается розовый червь давних воспоминаний. Дарт Сидиус посмотрел на него с любопытством, и от этого взгляда Дуку будто обдало жаром лихорадки.
— Вы все еще любите его? — спросил учитель.
Дуку засмеялся и ответил, что нет, естественно. Идея была абсурдна.
— Абсурдна? — сказал господин своим жутким вкрадчивым голосом. — Мне так не кажется.
И другим голосом, полным медового яда, добавил:
— Хороший ученик всегда продолжает любить своего учителя. (с) "Йода: Свидание с тьмой"
То, чего я совсем не хотел знать о Дуку и Йоде Ну и Палпатин, понятное дело, говорит это с оглядкой на будущее, понимая какая проблема ждет его с Эничкой.

@темы: любите книги. пусть это старомодно, но всегда взаимно., может сила и пребудет с тобой (но особо не рассчитывай)

---

Гражданка
Добрались до кинотеатра наканецта. Ну, не война это, конечно, никакая, так что в кои-то веки российские прокатчики не ошиблись при переделке названия. Это именно противостояние. На взлетном поле да и то не выглядит слишком серьезным. "Мы все еще друзья?", бесконечные шутеечки и тд. По итогам, одному человеку сломали позвоночник. Ммм ВОЙНА.
Что касается пейрингов, то я больше за старбакс. Очевидно, кого именно Кэп рвется защищать и ради кого готов пожертвовать связями с другими людьми.
Сцена после титров, правда, кошмарно деревянная и сводит весь эффект на нет. Вот это очень верно сказано:

Паучок все молодеет и теперь пейринговать кого-либо с ним могут одни педофилы. Тут он абсолютная фанатка Старка с очень странным голосом. Думаю, в оригинале голос не настолько девчачий.
Тони Старка с его семейной трагедией чисто по-человечески жалко, к тому же почему Кэп противился подписанию договора до появления Баки я так и не понял.
Вижн с Алой Ведьмой лапушки.
Гетеросексуальный поцелуй Кэпа это просто ээээ, влеплен без привязки к чему-либо, видимо, чтобы зрителям-суровым мужикам было легче вынести то пидорство, что творится в остальное время.
Битва-тройничок Кэпа-Старка-Баки это чисто Джеанозис, вплоть до оторванной руки.
В целом, фильм далеко не такой провал как Эра Альтрона, раз уж я в десять утра, после четырех часов сна на нем не отрубился. Эмоционально зацепил один Баки, на которого повесили всех собак (тонкая шутка).
Про Муравья ничего не могу сказать, фильм конкретно о нем не видел. У паучка была отсылка к ЗВ! Но не надо больше взрослым дядям таскать его на войну, ему бы в школе доучиться сперва и достигнуть возраста согласия.
-----------
В связи с началом дачного сезона, всем владельцам дач советую обратить внимание на сайт садоводов любителей. Сайт международный, там люди, увлеченные садоводством, обмениваются различными идеями и советами. Всегда можно найти что-то новое для себя, чтобы улучшить участок.

@темы: фильмы, сайт садоводов любителей

---

Преемственность, наследственность

@темы: эники-беники, фашист и истеричка

---

Будь он проклят ;_____________;

@темы: может сила и пребудет с тобой (но особо не рассчитывай)