Thank you BoJack Horseman. pic.twitter.com/2cOYqZNx81

— Netflix US (@netflix) 14 ноября 2018 г.

лучший мультсериал

@темы: видяшки

---

Из Африки

Практически трехчасовой фильм про путешествие героини Мэрил Стрип в Африку. Дело происходит в начале двадцатого века, ее героиня, Карен (все это основано на реальных событиях, кстати, на автобиографической книге), отправляется в Кению вслед за мужем (выйдя замуж чисто по дружбе и расчету) и пытается там организовать кофейную плантацию. Попутно она находит настоящую любовь, но так как к автобиографическим историям на основе реальных событий голливудский хэппи-энд не прицепишь, то сразу догадываешься, что закончится все это не слишком хорошо. Надо ли говорить насколько охуенна Стрип? Молодая Стрип да на коне, да отгоняющая львов хлыстом? Помимо этого хочется похвалить любовно переданную атмосферу Африки и роман, который РАЗВИВАЕТСЯ, а не возникает просто на том основании, что оба героя гетеро. У фильма очень красивое начало и финал, думаю, что спустя несколько лет я буду вспоминать именно их. И "к нам пришел Бог". Это самое лучшее, что можно сказать, когда во время грозы... хотя спойлерить не стоит даже старые картины.
9 из 10.

Йоганутые

Было интересно узнать действительно ли этот фильм хуже "Мордекая" (его-то хотя бы весело смотреть как гельбусное АУ). Действительно. Тот случай, когда пытался быть оригинальным и веселым, но всего лишь обосрался. Мне правда грустно, что последним фильмов с камео Стэна Ли, что видел при его жизни, останется вот это. зачем там камео Ли, зачем там семья Деппа в полном составе, зачем там Скотт из Волчонка??? Не представляю о чем думала Лили, решив, что фильм с таким-то сценарием будет удачным стартом для кинокарьеры. "Зомбилэнд" по сравнению с этим - интеллектуальное кино. Можно отметить свежую идейку с мини-наци из квашенной капусты (да, вы все верно прочитали...), но в остальном фильм низкопробный трешак. Несмешной, что особенно плохо для трешака.
правда, Лили очень красивая, так что можно вырубить звук и просто смотреть на нее.
2 из 10.

Под Сильвер-Лэйк

А вот этот фильм лютый вин! Абсолютно, от начала до конца. Кажется, в рядах режиссеров освободилось местечко для нового Дэвида Линча (ну да, мы еще старого не износили, но пусть будет запасной). Я в полном восторге от того как ярко, умно, креативно и загадошно был передан дух Голливуда, где самая невероятная и лютая ебанина соседствует с обыденными вещами. Где есть подземное кафе со столиками в виде могильных плит, где люди трахаются перед плакатом Курта Кобейна, попутно обсуждая настоящий на плакате автограф или нет, где запущенный в квартиру к модели нижнего белья квадрокоптер покажет только как она уродливо рыдает, сидя на кровати, где экскорт-служба пиарит себя слоганами навроде "Хочешь переспать с прошлогодней номинанткой на Оскар в категории Лучшая актриса второго плана?", а все великие песни, что ты любил с детства, придумываются единственным стариком-мудаком, являющимся живым воплощением капитализма. Где актер немого кино, позавидовав успеху собаки, кончает с собой, оставив записку "Никто не будет счастлив в этом проклятом месте, пока не умрут все псы". И так далее и так далее...
На моменте, где запертая в бункере девушка со слезами на глазах говорит:
— Выбраться отсюда все равно не получится, так что постараюсь получить удовольствие.
и камера показывает крупным планом буквы "Голливуд" на холмах, хотелось встать и немного поаплодировать.
Фильм оставляет после себя столько вопросов без ответов, что от него хочется получить сериал. Его стопроцентно недооценят, но он охуенный, визуально роскошный и отправляется прямиком в список самых любимых Возможно, посоперничает там в этом году с Фавориткой.
10 из 10.

@темы: фильмы

---

вчера была Лондонская премьера Тварей, где мне наконец додали Жонни (ура, Жонни, ты жив!), Джонни с Жужем, Жужа с райским говоруном Эзрой и просто Эзру, королеву нарядов. Жаль, что категорически недодали Жонни с Эзрой, но не буду уж жадничать. Очень приятно снова видеть Джонни в окружении фанатов после прошлогоднего щитшторма. В данном случае мне все равно насколько он там проблематик, он одна из моих первых киношных любовей и этого ничто не изменит. А "Эд Вуду" спасибо за один из самых верных жизненных уроков.)

много фоточек, сортировать лень

на той, где Джонни подмигивает, опять хочется кричать про их с Тимми сходство и что время плоский круг.
-----------------
Любителей всего необычного и интересного в сети наверняка заинтересует сборка странных сайтов из личного блога Адамовны. Например, в подборке можно найти сайт с расшифровками различных аббревиатур или сайт, где вы можете попинать машины) Это успокаивает, если вас в реале раздражают машины, которые стоят не там, где им положено быть.

@темы: грешноватая подворотня, ебливая кисуля, список странных сайтов

---

И вот, спустя энное количество месяцев, мы возвращаемся к тому с чего начали. Т. е., к Никки на наркоте.
Искушение приложить к этой главе запись Belle было сильно, но нет, держите лучше еще одну милую фоточку Зельды.

Это самая идиотская история возвращения к наркотикам, какую я встречал, нарочно не придумаешь

Tweak: Growing Up on Methamphetamines

День триста девяносто шестой

День триста девяносто шестой

Я уведомил арендодателя о переезде и всего за два дня перетащил все свои вещи к Зельде. Она ушла со своей работы в Беверли-Хиллз и теперь подрабатывает временным помощником костюмера на съемках рекламы дезодоранта. Эта работа ей, похоже, куда больше подходит. Каждый день она возвращается домой поздно, полная энтузиазма. Я в одиночестве засыпаю на нашей постели, но сквозь сон замечаю, как Зельда прокрадывается в ванную. Если я окликаю ее по имени, то слышу, как щелкает замок. Она отпирает дверь только несколько минут спустя, подходит ко мне и целует, но после этого немедленно вновь запирается в ванной. Создается впечатление, что она больше не спит по ночам и, честно говоря, это вызывает у меня некоторые подозрения. Я посматриваю на ее руки, выискивая следы от уколов, но следов нет, так что, наверное, она не употребляет. Тем не менее, ведет она себя, как минимум, странно. Не знаю, что и думать.

Когда спрашиваю напрямую, она отвечает, что у нее была череда ужасных приступов астмы. Поэтому она должна была дышать через штуку под названием распылитель. Распылитель производит слишком много шума, а ей не хотелось меня будить. Зельда говорит, что раньше ей в таких случаях приходилось ехать в отделение скорой помощи, но после приобретения распылителя можно стало ограничиваться его использованием. Через него она вдыхает всякие стероиды, из-за которых становится чересчур энергичной, решает, что пора бы разукрасить ногти и тд.
На работе Фаун рассказывает мне, что у ее трехлетней дочки похожая схема лечения астмы и что после процедур девочка ведет себя так же, как Зельда. Зарядившись сумасшедшей энергией, носится по всему дому. Узнав обо всем этом, я решаю поверить Зельде и больше не донимаю ее расспросами.

Я наконец-то поговорил со Спенсером про смену наставника. Он сказал, что будет помогать мне, независимо от того, какую стратегию я избрал для прохождения программы "12 шагов". Он не выглядел рассерженным или обиженным. Это меня удивило. Он сказал, что останется моим другом, несмотря ни на что. Его слова меня порадовали, не скрою.
Вольтер довольно-таки ненавязчивый наставник. Я звоню ему каждый день, но, похоже, что ему не особо интересно слушать про мои личные дела. В основном, мы обсуждаем "шаги". Больше он ни во что не вмешивается и меня это полностью устраивает.
К тому же, мы с ним постоянно ужинаем в больших компаниях или бываем на приемах по случаю открытия какой-либо художественной выставки, все в таком духе. Я ощущаю себя важной персоной. Чего еще желать?

Когда я прихожу домой с работы, Зельда уже там, успела вернуться со съемок рекламы. Они сегодня закончили пораньше и Зельда хочет поужинать вместе со мной в итальянском ресторанчике на Робертсон. Я переодеваюсь к ужину, но тут желудок вдруг резко сводит судорогой и я понимаю, что мне стоит ненадолго прилечь.
— Что с тобой, малыш? — спрашивает Зельда.
Я объясняю.
Она жалеет меня и спрашивает не дать ли мне таблетку.
Боль очень сильная.
— А какие у тебя есть? — спрашиваю я.
Она подходит ближе и садится на кровать рядом со мной, положив мою голову к себе на колени.
— Я скучал по тебе днем, — говорю я.
— И я по тебе.
Она протягивает мне маленькую оранжевую таблетку и говорит, что та избавит меня от боли в желудке. Сперва я хочу спросить, как это лекарство называется, но в то же время не желаю казаться наивным, недостаточно опытным для нее. Я хочу быть крутым и беспечным.
Думаю, предложи она мне пробежаться по оживленной автостраде, я бы и на это согласился. Так что я просто глотаю таблетку, не запивая ее водой. Тяжесть в желудке так никуда и не девается, и я все еще понятия не имею из-за чего она появилась.

Вчера Зельда рассказала отцу и мачехе про предстоящую свадьбу, и они пришли в восторг. Сразу же начали строить планы: где состоится прием, кто именно нас поженит. Зельда хочет, чтобы свадебную церемонию провела ее бывшая наставница, Кортни, и чтобы проходила церемония на заднем дворе у ее отца. Это все замечательно, но когда я сегодня ехал домой, то подумал, что и мне пора бы позвонить папе, ввести его в курс дела. Каким-то образом мне удалось убедить себя, что он меня поздравит и согласится прийти на свадьбу. Я бы хотел, чтобы Дейзи несла корзинку с цветами. Я решил, что если буду говорить уверенно и вдохновленно, то это настроение передастся и отцу.
Ничего не вышло.
Папа сказал, что я совершаю ужасную ошибку. Он практически умолял меня все отменить. Разговор закончился тем, что я разозлился и бросил трубку, выкрикнув напоследок, что ему плевать на мое счастье. Может быть, боль в желудке как-то связана с этим происшествием, а может нет. Со мной такое и раньше частенько случалось. Когда я был маленьким, то у меня ужасно болел живот каждый раз, когда я летел на самолете от мамы к папе или наоборот. Помню, что аж пополам сгибался от боли. Иногда проблемы с желудком начинались еще за два-три дня до отъезда, а в последнюю ночь боль обязательно усиливалась. Источник стресса у меня точно находится в желудке.
Но я не хочу рассказывать Зельде о случившемся. Делаю вид, что все идет как надо.

Как только мы добираемся до "Al Gelato", я понимаю, что со мной что-то не так. Свет от заходящего солнца внезапно кажется очень тусклым и у меня возникает чувство будто я двигаюсь сквозь густую-густую патоку. Когда мы подходим к столику, я едва не сажусь мимо стула. Приходится прислониться к белой отштукатуренной стене. Голова кажется слишком большой для моего тела, а глаза сами собой закрываются.
— Ник, — обращается ко мне Зельда, встряхивая за плечи, — эй, Ник, милый с тобой все в порядке?
— Конечно, — машинально отвечаю я. Взглянув в зеркало, висящее в углу помещения, я замечаю, что зрачки у меня практически исчезли.
— Зельда, что за таблетку ты мне дала?
— О Господи, ну почему?! — восклицает Зельда, вскакивая на ноги.
— Я словно... словно... словно героин себе вколол.
Похоже, она впадает в панику.
— Блять, Ник, думаю, нам нужно убираться отсюда.
— Что? Что происходит?
Она хватает меня за руку и тащит обратно к машине, по пути успевая извиниться перед грузной официанткой.
Я пребываю в эйфории. Точнее, я напуган и понятия не имею, что происходит, но совсем не переживаю из-за этого. К тому же, боль в желудке полностью проходит. Все эти ощущения моему телу давно знакомы и я осознаю, как сильно по ним скучал.
Я прошу у Зельды сигарету. Она сама зажигает ее и передает мне по пути домой. Некоторое время я ничего не говорю, просто дышу и стараюсь оставаться в сознании.
Внезапно я замечаю, что Зельда плачет. До чего же она красивая.
— Что бы не случилось, — говорю я, — я все пойму. Я тебя никогда не покину, несмотря ни на что.
Она делает судорожный вдох, всхлипывает.
— Обещаешь?
— Да, — киваю я. — Да, обещаю.
— Видишь ли... Богом клянусь, я не знала, что Бупренорфин так на тебя подействует. Видимо, я его слишком долго принимаю и поэтому уже ничего не чувствую.
Я поворачиваю голову и недоуменно смотрю на нее.
— Ник, я не в завязке. Я уже год как сижу на Бупренорфине. Это что-то типа метадона, понимаешь? Благодаря ему на меня не действуют опиаты, но, видимо, поначалу от него такие же ощущения, как от героина. Вот что с тобой случилось.
Она захлебывается рыданиями, а я говорю ей, что это все пустяки.
— Нет, — возражает она, — это важно. Послушай, Ник, я люблю тебя и хочу, чтобы ты знал правду.
— Рассказывай, детка.

И она рассказывает. Я сижу и слушаю, как она выкладывает мне все. Как выясняется, последние три месяца Зельда принимает бензодиазепины и курит крэк. Она вновь подсела на наркотики за компанию с тем парнем, Алекси, которого я видел всего пару раз. Он старше нас обоих и два года назад ему стреляли в голову. Его пыталась застрелить собственная подружка, девушка по имени Бижу. Они жили в Голливуде, и Алекси в тот день взобрался на балкон их спальни, одетый во все черное, с черной маской на лице, потому что думал, что Бижу ему изменяет. В постели с ней никого не было, зато у нее под рукой оказался пистолет, его же пистолет, из которого она и выстрелила в предполагаемого преступника. Алекси снесло пол-головы, но каким-то чудом ему удалось выжить. Некоторое время он посещал собрания группы, где и познакомился с Зельдой, но потом сорвался и уехал с Бижу в Лас Вегас. Он все еще приезжает в Л. А. время от времени и, насколько я понял, в один из своих визитов предложил Зельде покурить крэк вместе с ним.
Помимо этого, я узнаю, что ее доктор, тот самый доктор Е., по сути является ее дилером и может выписать ей рецепт на что угодно.
Она говорит, что поймет, если я захочу с ней расстаться.
— Нет, малышка, — отвечаю я, — если ты избрала для себя такой путь, я хочу идти по нему вместе с тобой. Я хочу быть твоим компаньоном в любых путешествиях, какие случатся в твоей жизни.
Несмотря на эффект от Бупренорфина, в моем желудке снова возникает тяжесть, когда я произношу эти слова.
Стоит ли Зельда того? Начнется ли теперь такой же кошмар, в каком я жил, когда был с Лорен?
Нет. С Зельдой все будет иначе. Я жизнь готов отдать за возможность провести с ней еще одну ночь. К тому же, я много чего узнал про жизнь без наркотиков, про Бога и все остальное, чему Спенсер учил. Уверен, что полученные сведения помогут мне пережить все это. Мы с Зельдой только сильнее станем. Наша любовь преодолеет зависимость. Наша любовь преодолеет все.
Преодолеет.
Должна преодолеть.
— Мы пройдем через это вместе, — произношу я.
— О, мой красивый мальчик, я так сильно тебя люблю.
Она больше не плачет, и мы долго целуемся, пока на светофоре горит красный цвет. Зельда спрашивает хочу ли я пойти на вечеринку к Якудзе и Джастину в их новую квартиру. Они только что переехали в Беверли-Хиллз. Я по-прежнему не в себе из-за Бупренорфина и согласен на все.
Солнце садится, зажигаются уличные фонари.
— Зельда, а Якудза не волнуется из-за того, что у Джастина был рецидив? — спрашиваю я.
— Волнуется, но, похоже, она и сама снова употреблять начала. Иногда она безумные вещи вытворяет.
Я киваю.
Квартира Якудзы и Джастина находится в нижней части Сансет-Бульвара, на пересечении с бульваром Уилшир. Она в высотном здании, где на входе стоит швейцар, а внизу есть собственный гараж. Нам приходится сперва позвонить им по домофону.
Вестибюль просто огромный, с пальмами в кадках и небольшим фонтаном с водопадом.
Мы поднимаемся на восьмой этаж и шагаем вниз по коридору, к последним апартаментам слева. Кто-то нарисовал на двери "Х" грязно-белой краской. Мы жмем на звонок, Джастин открывает дверь. Он укурен в хлам, челюсть так и ходит ходуном. Мы проходим внутрь. Квартира у них по-настоящему просторная, в центре гостиной стоит бильярдный стол, а из окна открывается вид на Сансет-стрип. На одном из столиков в гостиной высится горка мета, а рядом с ней есть и горка кокаина. При виде мета у меня дыхание перехватывает от предвкушения.
Чистых шприцов не осталось, но Якудза разрешает воспользоваться одним из ее. Также она принесла для нас обручальные и помолвочные кольца, чтобы мы могли их примерить.
Зельда никогда не пробовала мет и сразу вкалывает кокаин, ну а я, конечно, готовлю для себя дозу кристаллов. Я позволяю Зельде воткнуть шприц мне в руку и ввести дозу. Ощущения просто неописуемые. Не представляю, как я целый год обходился без этого дерьма. Я зажигаю сигарету и чувствую, что достиг пика наслаждения.
Потом мы начинаем разглядывать кольца. Мы решаем, что на помолвочных кольцах внутри должна быть гравировка, но потом Зельда сразу выбирает для себя обручальное кольцо. Якудза говорит, что продаст нам его за семь тысяч долларов. Я выписываю ей чек на триста баксов, потому что больше у меня в данный момент просто нет, но Якудза говорит, что оставшуюся сумму можно будет выплачивать в рассрочку.
Пару часов мы сидим и болтаем обо всякой фигне. После вколотой дозы мета у меня болит рука, но я не обращаю это на это внимания.
В какой-то момент Якудза запирается в ванной со всем запасом наркотиков и отказывается выходить. Она начинает орать из-за двери, что ее выселят из квартиры, что ей нужно позвонить адвокату и подать в суд на владельцев здания. Она говорит что-то насчет входной двери, что ее вычислят по метке, и я понимаю, что она сама и нарисовала "Х". Зельда пытается утешить ее, но Куза совсем с катушек слетела. Я слышу, как она что-то тихо бормочет.
Джастин отрубается на черной кожаной кушетке.
Похоже, нам пора уходить, и я спрашиваю Зельду, не желает ли она взглянуть на бассейн на крыше. Она соглашается, и мы идем туда. Бассейн закрыт. Сейчас примерно три часа утра, но я все равно раздеваюсь догола и ныряю в воду. Зельда смотрит на меня и смеется. Я успел стащить у Кузы кучку кристаллов и стеклянную трубку. И несмотря на то, что Зельда сомневается, стоит ли ей пробовать мет, мы все равно накуриваемся прямо там. Я насквозь мокрый.
Я судорожно вздыхаю, когда химические пары обжигают горло.

Мы едем домой. Я веду машину, и мы болтаем, болтаем, болтаем.
Около семи часов утра я засыпаю на кровати. Не знаю, как долго я сплю, но когда просыпаюсь, Зельда стоит надо мной, сжимая в руках свою сумочку от "Прада".
— Поверить не могу, что ты это сделал! — кричит она. Глаза у нее стеклянные, взгляд безумный.
— Что?
— Не строй из себя дурачка! Я не идиотка какая-нибудь, Ник! Ты отрезал подкладку, а потом назад ее пришил, так ведь? Здесь наркотики спрятаны, верно? Я уже нашла наркотики под плитками в ванной!
— Зельда, о чем ты говоришь?
— О, ну конечно. Да-да, само собой.
— Нет, я серьезно.
Я иду за ней в ванную и вижу, что она отодрала все плитки, примыкавшие к белым стенам. Она демонстрирует мне горстку белых хлопьев.
— Скажи еще, что это не мет! — говорит она.
— Это не мет. — Отвечаю я. — Это хренова штукатурка. Зельда, у тебя психоз или что-то типа того. Ты не в состоянии мыслить здраво.
— Да я даже не под кайфом! — спорит она. — Это ты, блять, под кайфом и рассовал наркотики по всей этой квартире.
— Эм, нет, детка, я этого не делал. У меня их нет.
— Ник, скажи мне правду!
— Зельда, я тебе уже все сказал.
Она предпринимает попытку отодрать еще одну плитку.
— Зельда, пожалуйста, перестань, тут ничего нет. Сама погляди. Слушай, давай заключим сделку. Подожди до утра. Наркотики все равно никуда не денутся. Если утром тебе все еще будет хотеться их искать, мы вместе тут все разломаем. Но, малышка, здесь правда ничего нет. Я тебе никогда не лгал и не солгу.
Она мне не верит. Она просто не в себе. Я готовлю еще одну дозу из остатков мета и даю ее Зельде. Кажется, это ее немного успокаивает и тогда я предлагаю ей прокатиться куда-нибудь на машине. Она соглашается и мы едем в аптеку "Rite Aid" на пересечении Франклин авеню и Сансет-бульвара. Уже почти полдень и солнце светит чертовски ярко.
Я покупаю пачку сигарет, а Зельда крадет три баночки мороженого, коробку хлопьев "Lucky Charms" и что-то из косметики. Она просто кладет все это в свою сумочку. Вот так легко. Я целую ее на ступеньках магазина, и все снова возвращается в норму. Мы едем домой, и она извиняется передо мной за устроенную истерику. Говорит, что никогда больше не будет пробовать мет.
Мы вместе дремлем на кровати под шум телевизора.

@темы: «Неужели вы считаете, что ваш лепет может заинтересовать лесоруба из Бад-Айблинга?», никки сын метамфетамина

---

28 часть стори Никки! Одна глава до окончательного падения обратно на днище...
В нынешней серии: разрыв со Спенсером и внезапная помолвка.

Tweak: Growing Up on Methamphetamines

День триста шестьдесят восьмой

День триста шестьдесят восьмой

Зельда вот уже больше двух недель не ходит на работу. Какие бы лекарства ей не прописал врач, не заметно, чтобы они помогли ей справиться с недомоганием. Я отправляюсь на работу в салон, а когда возвращаюсь, то вижу, что Зельда по-прежнему в постели. В последнее время она кажется отстраненной, но я не хочу на этом зацикливаться. По крайней мере, мы по-прежнему занимаемся любовью каждый день. В этом плане ничего не изменилось.

Я просыпаюсь около шести утра. Час уходит на пробежку, бегаю вверх и вниз по парку Раньон Каньон. Так здорово оказываться на вершине. Взбираясь на хребет, откуда можно окинуть взглядом весь Голливуд, я ловко маневрирую, уклоняясь от собачников и туристов, которые попадаются на пути.

Мне с трудом удается сосредотачиваться на работе. Теперь мне слишком скучно находиться в салоне и, уверен, это легко заметить по моему поведению. В конце концов, я ведь практически знаменитостью стал, благодаря роману с Зельдой. Почему я должен оставаться на должности сраного администратора в салоне красоты? Я целыми днями переписываюсь с Зельдой, мы вовсю флиртуем. Хочу проводить с ней каждую секунду каждого дня. Нет ничего важнее, чем это. Я готов умереть за нее. Лучше смерть, чем жизнь вдали от нее. Она — мое все. Благодаря ей у меня появилась цель в жизни, я почувствовал себя целым. Именно этого я всегда и хотел. Она — то, чего я всегда хотел. Она лучше чем метамфетамин. Она идеальна. Я пойду на все, лишь бы остаться с ней. Никто не смеет утверждать обратного — особенно Спенсер. По правде говоря, он меня уже достал. Кто он такой-то? Заурядный продюсер, который живет в Уэст Лос Анджелесе, в заурядном доме, со скучной женой. Я потерял уважение к нему. Зачем мне прислушиваться к его словам? Он не имеет никакого отношения к той жизни, о которой я мечтаю. Я его просто перерос. К тому же, он напоминает мне о том, каким я был: жалким неудачником, без карьеры, без нормальной жизни, без единого цента в кармане. Кому же понравиться о таком вспоминать? Точно не мне. А Спенсер не позволяет об этом забывать.
Но я-то теперь кое-чего добился. А он так и остался пустым местом.
К тому же, его обескураживают мои отношения с Зельдой. Не то, чтобы он не был добр ко мне, он просто не понимает в каком направлении теперь движется моя жизнь. Он не поспевает за мной. Мне нужен другой наставник. Точно.

Два дня назад я отпраздновал год без наркотиков. Пора двигаться дальше. Чего я действительно хочу, так это попросить Вольтера стать моим наставником, поэтому и звоню ему во время обеденного перерыва. Вольтер стал отличным наставником для Джоша. Он является частью Голливудской реальности. У него номер Пэрис Хилтон на быстром наборе в телефоне! Надо ли что-то еще объяснять? Вольтер меня действительно понимает. Он разбирается во всем этом звездном дерьме. Уверен, что он сможет перезнакомить меня с кучей людей. И Зельда его знает. А про Спенсера ей ничего не известно.
Слушая гудки в трубке, я нервничаю, пытаясь придумать, что же ему скажу. Боюсь, что он откажется или посмеется надо мной или еще что. Страшусь, что он меня не примет.
Он поднимает трубку на пятом гудке.
— Аааллооо?
— Эм, Вольтер, это Ник, — я говорю с запинками.
— Ник Шефф… Что я могу для тебя сделать?
Примерно минуту мы обсуждаем мои текущие дела. Он кажется очень понимающим. Как будто заранее предугадывает каждое мое слово.
— Ник, кобель ты эдакий, — говорит он, — я Зельду уже лет сто знаю, йоу. Если кто и может помочь тебе продраться сквозь весь этот бедлам, то только я.
Я рассыпаюсь в благодарностях, благодарю его за то, что он готов взять надо мной шефство. Он предлагает встретиться после работы в местечке под названием «Кафе Суши» в Беверли Хиллз. Хочет обсудить, как мы будем работать над «шагами» вместе и какое влияние это может оказать на мои отношения с Зельдой.

Спенсеру я ничего не рассказываю. Боюсь услышать, что скажет он. Даже будучи на работе, я стараюсь не попадаться на глаза Мишель. Чувствую себя так, словно предал ее и Спенсера. Тем не менее, я все еще считаю, что это было правильное решение.
Перед уходом с работы я звоню Зельде. Рассказываю ей, что попросил Вольтера стать моим наставником.
— Ох, малыш! — восклицает она. — Какая отличная новость!
— Да, я считаю, что так будет лучше для всех.
— Славно, любимый.
— Вернусь домой так скоро, как только смогу.
— Не сомневаюсь.
Она просит захватить для нее запеченный овощной ролл и салат с водорослями. Я обещаю, что так и сделаю.

Спенсер звонит мне в то время, как я еду на встречу с Вольтером. В этот момент я нахожусь на Кресент Хайтс. Телефон звонит снова и снова. Я не беру трубку. Не знаю, во что теперь превратятся наши с ним отношения. Хотелось бы остаться друзьями.

Зайдя в кафе, я вижу, что Вольтер уже ждет меня за столиком. Он очень худой, лысеющий, с толстыми усами, но каким-то образом ему удается быть в центре внимания. Все официантки его знают. Он даже взял на себя смелость заранее заказать мне еду.
Разговор с Вольтером кардинально отличается от моих встреч со Спенсером. Вольтер говорит, что в принципе-то без разницы, чем я занят, до тех пор пока остаюсь в завязке и стараюсь помогать новичкам из программы «12 шагов». Он даже дает мне список с номерами телефонов новичков, которым я, как ему кажется, мог бы помочь. У него есть ряд условий, я должен их соблюдать, если хочу, чтобы он оставался моим наставником.
Я должен звонить ему каждый день, без исключений. И еще я должен говорить о своей «трезвой» жизни с новичками и работать над шагами вместе с Вольтером, а в остальное время могу заниматься чем мне заблагорассудится. В отличие от Спенсера, он не выказывает никакого скептицизма и опасений по поводу моего нового образа жизни. Работа над «шагами» с Вольтером, очевидно, не будет иметь ничего общего со строгим и дисциплинирующим подходом Спенсера. Я искренне радуюсь тому, что сменил наставника.

Когда я возвращаюсь домой, Зельда смотрит по телевизору какой-то фильм Брайана де Пальмы. Ей по-прежнему нездоровится и она курит сигареты. Мы разговариваем о повседневных делах, обсуждаем мою встречу с Вольтером. Зельда считает, что мне стоит окончательно перебраться к ней и, таким образом, сэкономить на аренде. Я уточняю всерьез ли она это говорит.
— Да, милый. Ты же знаешь, я люблю тебя больше всего на свете. Я так рада, что ты стал частью моей жизни.
— Я тоже, — лепечу я, едва не задыхаясь.
Безумно в нее влюблен.

Где-то в одиннадцать тридцать ей звонит подружка, Якудза. С ней мне пока встречаться не доводилось, но я о ней наслышан. Ей тридцать семь лет и она является наследницей состояния, оцениваемого в десять миллиардов долларов. Недавно она вышла замуж в пятый раз, за двадцатипятилетнего парня по имени Джастин. Судя по ее словам, он опять начал употреблять кокс после года участия в программе «12 шагов». Якудза просит о помощи. Ни секунды не сомневаясь, Зельда встает с кровати и мы быстро одеваемся.
Двигаясь на запад по Сансет-бульвару, я оглядываюсь назад, чтобы полюбоваться на городские огни, свет которых отражается в буквах «Голливуд», парящих в окружении темноты.

Якудза живет в Брентвуде, дом ей тоже достался по наследству. Зельда сдружилась с ней всего пару месяцев назад, но Якудза уже не раз выручала ее в финансовом плане, одалживая различные суммы денег. Они встретились на благотворительном вечере «Musicians’ Assistance Program», программы лечения, которую когда-то проходила и Якудза. Пока мы едем по Сансет-стрип Зельда рассказывает, что они с Якудзой подумывают открыть свой бизнес, хотят быть дизайнерами одежды. Зельде часто доводилось придумывать дизайны костюмов для героев рекламных роликов.

Дом Якудзы находится в самом конце Мандевилл Каньон и окружен выбеленным забором. Само здание походит на сказочный замок. Его увенчивают две башенки с черепичной крышей, а позади него находится большой задний двор.

Внутри воняет собачьим дерьмом. По всему дому развешаны картины, полки с книгами и странные гравюры. Дверь нам открывает Джастин. Он определенно очень красивый парень. Волосы его выкрашены в черный цвет, на затылке они длинные, а виски выбриты. Черты лица точеные, на подбородке какая-то грязь. Судя по тому, как он разговаривает, он и правда находится по кайфом. Слова звучат так, словно ему приходится с силой выталкивать их сквозь сжатые зубы.
— Вы из полиции?
— Эм, нет, — отвечаю я. — Я Ник.
— А я Зельда. Где Куза?
— Где-то наверху.
Зельда идет к ней, а я остаюсь с Джастином, пытаюсь наладить с ним диалог. Он все никак не успокоится, рыскает по комнате и выглядывает на улицу, прячась за шторой.
— Джастин, — говорю я, — расслабься. Никто за тобой не явится.
Через некоторое время Якудза спускается на первый этаж. У нее короткие волосы, выкрашенные в белый цвет, а одета она в комбинезон, поверх толстого шерстяного свитера. Я поднимаюсь и пожимаю ей руку. Начиная с этого момента, она, ну, ни на минуту не затыкается. А я даже не в состоянии понять, что именно она говорит. В смысле, говорит-то она по-английски, но так быстро перескакивает с одной темы на другую, что я за ней просто не поспеваю.
Зельда садится рядом со мной, и я обнимаю ее. Мы обмениваемся взглядами. Якудза продолжает трещать, а Джастин застывает на месте. В конце концов, он извиняется перед нами и уходит наверх.
— О Господи, — начинает причитать Якудза, как только он скрывается из виду, — он еще дозу в ванной занюхает. Он умрет. Его сестра умерла от передоза кокаином. Я этого не выдержу. Я этот брак аннулирую нахрен. Вы должны ему помочь. Ник, вы с ним ровесники, пожалуйста, помоги ему!

Понятия не имею, что я могу сделать в этой ситуации, но все равно тащусь вверх по лестнице, в ванную.
Внезапно мне отчаянно хочется закинуться наркотой. Это желание появляется из ниоткуда, в то время, как я поднимаюсь наверх. То есть, я почти что надеюсь, что у него там и правда будет кокаин, который я смогу вдохнуть. Эта мысль меня не пугает. Я знаю, сколь многого могу лишиться, но просто не думаю об этом. Я словно перешел на автопилот.
Но, к счастью, я открываю дверь ванной как раз в тот момент, когда Джастин, сидя на корточках, смывает в унитаз большой пластиковый пакет кокса и две трубочки.
— Все в порядке, — заявляет он, подняв на меня глаза, — я больше не буду употреблять. Скажи Кузе, что я все выкинул. Блять, мне так жаль.
— Спустишься вниз вместе со мной? — спрашиваю я.
— Конечно-конечно, чел. Как там тебя звать?
Я снова представляюсь.
— Точняк, точняк. Куза тебе позвонила?
— Она позвонила моей девушке.
— Ого, — говорит он, вставая на ноги. — Как же я проебался. Копы еще не приехали?
— Нет. Никто не вызывал копов. Ты в безопасности, понимаешь?
— Спасибо.
Мы возвращаемся вниз. Я рассказываю Якузе, что Джастин выкинул весь его кокс и все остальное. Она в ответ разражается новым бессмысленным монологом. Я улыбаюсь и киваю, крепко сжимая руку Зельды. Джастин даже не пытается принять участие в разговоре. На самом деле, несколько минут спустя он попросту вырубается. Не представляю, как кто-то может уснуть после огромной дозы кокаина, для меня это настоящая загадка. Якудза беспрестанно благодарит нас за помощь. Говорит, что если мы соберемся пожениться, то она раздобудет для нас лучшие помолвочные и обручальные кольца. Ее сестра занимается производством ювелирных изделий, так что она может их оптом скупать.
— Я знаю, что Зельде этого хочется, Ник. Точно знаю. Вы идеально друг другу подходите.
Я краснею.
— Зельда, — говорю я, — ты когда-нибудь задумывалась об этом… в смысле, ты бы вышла за меня?
— Если захочешь.
— Малышка, я хочу этого больше всего на свете!
Мы целуемся и Якудза объявляет, что мы охренительно милые.
— Так что, решено?
— Да, — соглашаюсь я.
— Супер! Возвращайтесь сюда завтра, я принесу несколько разных колец, посмотрим, что вам больше приглянется.
Зельда хихикает.

Когда мы едем домой, я спрашиваю, всерьез ли она говорила.
— Конечно! Не могу дождаться, когда расскажу об этом отцу.
— Он не будет против?
— Шутишь, что ли? Он будет в восторге! А как твои родители отреагируют?
— О, — я поворачиваюсь к окну и смотрю на густую листву деревьев, — уверен, что они будут счастливы.
Разумеется, я знаю, что это неправда. Приходится сглотнуть, чтобы избавиться от комка в горле. Как я им расскажу об этом? Заранее могу представить, какое жуткое молчание воцарится в комнате, после того я поделюсь этим известием с отцом. Мне всегда хотелось, чтобы он мной гордился, но нельзя допустить, чтобы это стремление влияло на мои решения. Ему придется просто смириться. Как и всем остальным. Я люблю Зельду и хочу всего себя ей посвятить. Ничто не сможет разрушить нашу связь. Я женюсь на ней и проживу с ней до старости, мы будем вместе в болезни и в здравии, в богатстве и в бедности. Пройдет время и родители примут Зельду в семью.
Тем не менее, я в ужасе от перспективы предстоящего разговора с ними. В полном ужасе.
Зельда берет в рот сигарету, и я наблюдаю за тем, как она делает несколько затяжек.
— Можно и мне одну взять? — спрашиваю я.
— Конечно, малыш.
Она протягивает мне пачку «Парламента» и смотрит, как я прикуриваю.
Она смеется.
— Знаю, что нельзя так говорить, но мне действительно хочется, чтобы ты курил, милый.
— Правда?
— Мне кажется, что это нас еще сильнее сблизит.
— Точно… согласен с тобой.
Больше года прошло с тех пор, как я бросил курить, но стоит сделать первую затяжку здесь, сидя в машине, и кажется, что я ни дня не пропускал. Все происходит само собой, я даже не до конца понимаю как оказался здесь, с этой штукой в руке. Клянусь, я чертовски импульсивен. Но, не буду отрицать, возвращение к курению меня радует. Я знаю, что выгляжу потрясно, сидя рядом со своей невестой, куря сигарету, двигаясь по направлению к Голливуду в два часа ночи.

@темы: «Неужели вы считаете, что ваш лепет может заинтересовать лесоруба из Бад-Айблинга?», никки сын метамфетамина

---

сад стори. Что-то по этому ролику выходит, что от Лили одни проблемы Сперва в говно-фильм затащила, потом запретила резиденцию в Сен-Тропе продавать, хотя это могло помочь папе разобраться с частью долгов...
Хочется верить, что Твари его спасут.

@темы: фильмы, видяшки

---

Когда нам страшно идти домой в одиночестве, по темным улицам, и даже связка ключей, зажатая в потной ладони, перестает спасать от страха, то к кому мы обращаемся? Правильно, в службу такси. Такси становятся настоящим спасением, если собрался вернуться из гостей далеко за полночь или слишком устал на работе и не хочешь тащиться до остановки общественного транспорта. Такси могут с ветерком доставить пассажира до здания аэропорта или вокзала, когда понимаешь, что уже опаздываешь. Такси - наши друзья.
Поэтому я считаю нужным воспользоваться удобным случаем и порекомендовать жителям Питера одну определенную службу такси. Дешевое такси это вовсе не миф и не синоним низкого уровня обслуживания. Зачем переплачивать, если можно немного сэкономить?
Я лично пользовался услугами компании "Свое такси", когда бывал в Санкт-Петербурге и остался очень доволен. Эта служба такси работает круглосуточно, без выходных. И даже в праздничные дни. У них есть свои автомобили в каждом районе города, которые только и ждут, чтобы отправиться в путь, к верным пассажирам. А также их машины ожидают путников около Пулково и рядом с ЖД-вокзалами. Если нужно куда-то доехать очень быстро, то следует оформлять срочный вызов. Благо, такая возможность тоже есть. В этом случае такси прибудет не позже, чем через двадцать минут с момента вызова. Водители там работают вежливые, не надоедливые. И ездят они на современных моделях машин, а не каких-нибудь древних развалюхах, куда и залезать-то страшно.
Что же до диспетчеров, отвечающих на звонки клиентов, то они неизменно рады помочь подобрать оптимальный вариант тарифа и подсказать как там обстоят дела с дополнительными услугами.
Думаю, что если я еще соберусь ехать в Питер (а скорее всего, соберусь, жизнь-то длинная), то снова буду пользоваться услугами "Свое такси". Оптимальное сочетание цена+безопасность+хорошие доп. услуги.

@темы: служба такси, служба такси санкт-петербург

---

Лантимос, и почему ты только такой гений! На самом деле, на 95% уверен, что этот фильм назову лучшим в 2018 (и пофиг, что у нас его покажут только в январе).
мне нужен значок "Любил Лантимоса до того, как он начал снимать нечто понятное широкой общественности"

@темы: фильмы, видяшки

---

27 часть стори Ника! Осталось меньше ста страниц, да неужто же

Орал с его этих "пожалений" Спенсера как фантастическая тварь Идиооотина.
и, будучи упоротым переводчиком, я даже раскопал теорию, простигоспади, одеяла, упоминающуюся в этой главе. Инджой.

Tweak: Growing Up on Methamphetamines

День триста пятьдесят второй

День триста пятьдесят второй

Мне удается некоторое время поспать, но встаю я очень рано и еду на велотренировку в Уэст Лос Анджелес, куда нужно заскочить перед работой.

Я быстро кручу педали на тренажере, утопая в собственном поту, отчаянно работая ногами. Это не может полностью отвлечь от ночных треволнений, но мне становится немного легче. Интересно, что бы мне сказал Спенсер?
Вероятно, он бы предложил помолиться за Зельду и Майка, просто молиться за них. В конце концов, когда ты помогаешь другим, то и себе таким образом помогаешь. Предполагается, что все именно так устроено. Так что я пытаюсь. Выполняя упражнения, приподнимаясь в седле неподвижного тренажера, я мысленно возношу молитвы. Заставляя свое тело работать на пределе возможностей, я в то же время отвлекаюсь неким подобием мантры, повторяющейся молитвой о Зельде и Майке. И судя по всему это действительно помогает. Я ощущаю подъем, как на физическом, так и на духовном уровне, чувствую связь с неким Божеством или тем, что могло бы быть так названо. Внезапно я перестаю быть обособленной сущностью и ощущаю себя частью чего-то большего. Это как в концепции одеяла из "Взломщики сердец" Дэвида Оуэна Расселла. Дастин Хоффман в этом фильме сравнивает Вселенную с огромным белым одеялом, вмещающим в себя все вокруг. В этом одеяле можно разглядеть отдельные проявления человеческого существования: тебя, меня, Эйфелеву башню, оргазм. Все перечисленное существует по отдельности, но вплетено в ткань единого "одеяла".
Как бы то ни было, молитвы вкупе с физическими упражнениями доводят меня до состояния экстаза, поднимают на ту высоту, где я чувствую, что снова сделался частью ВСЕГО. Это похоже на эффект от наркотиков. В прямом смысле. Раньше мне только после дозы мета удавалось достичь "единения".
Находясь на грани смерти, в те моменты, когда химикаты превращали мою кровь в яд, и я едва мог двигаться и говорить, оказываясь беспомощным перед своей зависимостью, то чувствовал, что улавливаю саму суть жизни и смерти. Это был беспрецедентный опыт.
И вот теперь, трудясь на износ, разрывая на части ноги и легкие, и в то же время пользуясь методиками Спенсера, обращаясь к Богу, я испытываю похожую эйфорию. В моем случае, это идеальная альтернатива наркотикам. Высший класс.

Я звоню Спенсеру, пока еду на работу из тренажерного зала, желая обсудить с ним все, что произошло.
Он отвечает на звонок и выясняется, что он сейчас ведет Люси в школу.
— Привет, Спенсер, — говорю я.
— Ник! Что случилось, братишка?
— Ничего, — отвечаю я. — Ты тренировался сегодня утром?
Возникает небольшая пауза.
— Эм, нет. А ты?
Я говорю, что да. Как ни странно, когда речь заходит о тренировках, то я чувствую себя конкурентом Спенсера. Мне всегда хочется ездить чаще, чем он. Когда мы катаемся вместе, то для меня важно держаться впереди или раньше него взбираться на холмы, все в таком духе. Не уверен, откуда это берется. Между нами установилось странного рода соперничество. Честно говоря, это очень похоже на мои отношения с отцом. То есть, я уважаю их обоих, но еще я отчаянно хочу их превзойти. Это всепоглощающее желание. Каждый раз, когда я разговариваю с отцом, то из кожи вон лезу, чтобы доказать ему насколько хорошо идут мои дела. Возможно, я пытаюсь пробудить в нем чувство зависти, потому что я-то ему, черт возьми, завидую. Завидую его журналисткой карьере. Мучаюсь от зависти, глядя на его дружную семью, частью которой не являюсь.
То есть, я просто хочу стать лучше, чем он.
Нынешний разговор со Спенсером идет по той же схеме. Я отношусь к Спенсеру как к своему проклятому отцу. Параллели неоспоримы. Есть определенные причины, почему мне так отчаянно хочется стать частью семьи Спенсера, быть частью мирка, который он и Мишель создали для Люси. Я хочу быть ее братом. Хочу, чтобы Мишель заботилась обо мне так же, как о своей дочке. Я просто хочу начать все сначала... С Джаспером и Дейзи... С Люси. Но, к сожалению, мне известно, что эта мечта неосуществима. Я должен жить сам по себе и от этого никуда не денешься, сколько ни старайся. Так что, пока я говорю со Спенсером, провожающим Люси в школу, то ощущаю потребность доказать, что я лучше его. Может быть, я злюсь на него, обижен за что-то?
Я не знаю, как выбросить все это из головы и перестать вести себя агрессивно. Я рассказываю Спенсеру о событиях прошлой ночи. Он предлагает мне воспринять случившееся как знак того, что мне не следует участвовать в этом бардаке. Я отвергаю его предложение. Не хочу с ним спорить, но совершенно очевидно, что он не неверно оценивает ситуацию. Наша связь с Зельдой настолько мощная, что никто этого не в силах постигнуть. Мне даже почти что жаль Спенсера. Ему просто не дано понять. В его жизни никогда не было такой потрясающей любви, как у нас с Зельдой. Он жалок.

Наш разговор быстро заканчивается. В последнее время я с трудом могу выносить Спенсера. Даже странно, ведь было время, когда я ловил каждое его слово и считал все, что он говорит непреложной истиной.
Он вечно повторял:
— Когда ты пытаешься действовать самостоятельно, то ничего не получается, так почему бы хоть разок не прислушаться к чужому мнению?
Всего месяц назад я только этим и занимался: следовал всем его советам. А теперь я вдруг почувствовал, что расклад изменился. Может, это как раз Спенсеру стоило бы попросить совета у меня.

Добравшись до работы, я внезапно начинаю злиться и на работу тоже.
Мне скучно, я раздражен и с трудом изображаю дружелюбие. К тому же, я сильно переволновался из-за событий прошлой ночи и теперь не могу сфокусироваться на повседневных задачах, допускаю кучу мелких глупых ошибок. Дважды записываю на прием одних и тех клиентов, назначаю встречи не получив номера телефона или не спросив имя клиента и тд. Не уверен, заметил ли это кто-нибудь, но сам себе я кажусь медлительным и рассеянным.
День такой долгий. Часы тянутся болезненно-медленно.

Когда я возвращаюсь домой, к Зельде, то выясняется, что она весь день провела в постели. Взяла отгул на работе. Она говорит, что у нее голова кружится и просит пойти на сегодняшнюю встречу по "12 шагам" без нее. Я тревожусь из-за того, что она пропустит встречу, но раз уж ей нездоровится, то тут ничего не поделаешь.

Здесь жарко, жарко, жарко, и я наполняю наш испарительный охладитель льдом и водой, чтобы в комнате стало приятнее находиться. Коммунальные услуги включены в стоимость аренды, поэтому Зельде не разрешается покупать нормальный кондиционер.
Я трижды целую Зельду в лоб. Сперва короткий поцелуй, потом дольше и дольше.
— Перестань, — говорит она, отворачиваясь, — мне плохо.
Больно. Я едва в панику не впадаю, когда она это произносит.
Холодный ужас изнутри колет тысячью иголок. Я не могу представить, что стал бы избегать Зельду, даже будучи очень больным.
Боюсь, что могу потерять ее. Мысли мчатся галопом, я пытаюсь придумать, что должен сказать и сделать, чтобы снова завоевать ее расположение.
— Хочешь останусь с тобой? — спрашиваю я.
— Нет-нет, сходи на встречу.
— Принести тебе что-нибудь?
— Нет, со мной все будет нормально. Думаю, это просто головокружение, ничего больше. Может, врач мне выпишет какое-нибудь лекарство. Да не пугайся ты так. Все в порядке.
Я немного успокаиваюсь. Возможно, я отреагировал слишком бурно.
— Я тебя люблю, — говорю я.
— И я тебя люблю, Ник.
— Просто...
— Знаю, знаю, — произносит она. — Тяжелая выдалась ночка.
— Я так боялся, что ты решишь вернуться к нему.
— Ник, я никогда к нему не вернусь. Клянусь душой матери.
Именно это я и хотел услышать. Все тревоги и страхи уносятся прочь, и я чувствую, что мы с ней снова возвращаемся к нормальной жизни. Насколько нормальной она у нас может быть.
— Тебе точно ничего не нужно? — повторяю я свой вопрос, уже стоя на пороге.
Она просит захватить для нее молочный коктейль из "Кафе 101", если успею заехать туда на обратном пути. И она разрешает взять ее "Jetta", так что не нужно морочиться и тащиться за моей машиной.

Пока я еду на встречу за рулем машины Зельды, то чувствую себя очень крутым. Втайне мечтаю, чтобы все участники встречи заметили, что я приехал на ее машине. Готов на каждом углу об этом кричать.
И в конце концов, мне все же удается упомянуть об этом в разговоре с друзьями.

Собрание на пересечении Проспект-авеню и Ронда Виста Драйв в Лос Фелис посещает особенно много народу. Мне удается присоединиться к группе элиты, занявшей места вдоль стены в задней части помещения. Здесь Джош, Карен и этот парень, Эрик, который пишет сценарии к голливудским фильмам. Еще здесь есть Вольтер, наставник Джоша, консультант по наркотикам и по совместительству швейцар в местных ночных клубах. Риа, менеджер общежития "Sober Living", где я жил, и Вакиза, модель с автозагаром. Также я замечаю одного хорошо известного актера, сидящего рядом с барабанщиком из панк-группы семидесятых. Я чувствую себя уверенно, разговариваю со всеми. Шутки шучу и все такое. Вольтер слегка стебется надо мной из-за связи с Зельдой, но я ею горжусь. Вольтер Зельду знает еще с тех пор, как она впервые пыталась завязать.
— Эта девчонка настоящая сутенерша, йоу, вот что я тебе скажу.
Я только смеюсь в ответ. Понятия не имею, что он имеет в виду.
На встрече есть оратор, но я ни единого его слова не слышу. Джош злобствует на пару с Вольтером, они осуждают всех подряд, не стесняясь в выражениях. Но при этом они остаются остроумными, и я очень хочу быть принятым в их компанию. Вольтер знаком буквально со всеми в Л. А, и когда он приходит на встречи, то забивает имя выступающего в строку поиска на IMDb (Internet Movie Database) на своем BlackBerry, чтобы мы точно знали насколько это влиятельный человек в Голливудской индустрии развлечений. Есть нечто отвратительное в том, насколько поверхностны их суждения, но я стараюсь не обращать на это внимания.

После встречи мы все отправляемся в "Кафе 101". Над одним из столиков здесь висит детская фотография Зельды.
Нас так много, что приходится сдвинуть пять столов. Я впервые чувствую себя полноценным членом компании. Теперь-то я работаю кинокритиком и встречаюсь с бывшей женой известного актера. Внезапно люди из группы стали относиться ко мне с уважением, еще немного и меня самого можно будет назвать знаменитостью. Я могу посоперничать с любым из присутствующих. Осознание этого факта пьянит и возбуждает. Я тоже являюсь частью элиты, как и все они. Я сижу рядом с актером, засветившемся в популярном порно-фильме и совсем не нервничаю. Мы даже немного болтаем. В данный момент времени я рад быть собой.
Я заказываю молочный коктейль на вынос и говорю всем, вздохнув:
— Зельда попросила. Клянусь, она одним мороженым питается.
Все смеются, как будто им отлично известны ее пищевые привычки.
Люди, которым раньше было плевать на меня, теперь относятся ко мне как к равному. Точнее, прежние приятели все еще обеспокоены моим поведением, зато всем новым знакомым я, похоже, нравлюсь.
Актер рассказывает мне о своей борьбе с зависимостью. Задает вопросы, на которые я отвечаю с видом эксперта. Все мои высказывания умны и привлекают всеобщее внимание. Скажу честно, я не хочу, чтобы это чувство когда-либо исчезало. Я наконец-то стал кем-то. Может, достижение и незначительное, но это правда.

После ужина я еду на машине Зельды обратно в квартиру.
Зайдя внутрь, я вижу, что Зельда спит, завернувшись в толстое одеяло. Телевизор включен. Я сворачиваюсь клубком рядом с ней, смотрю какой-то фильм с Мэрилин Монро и Кэри Грантом.
Она никак не просыпается.
Вспомнив про Спенсера и все, чему он меня научил, я благодарю Бога за Зельду и за свою жизнь, за все, что сейчас в ней происходит. Мне двадцать два и целый мир застыл на моих кончиках пальцев. Остается только протянуть руку и схватить его. Сделаться частью этого невероятного, завораживающего, гламурного мирка под названием "Голливуд". Ничто другое не доставит мне большего наслаждения.

Я целую Зельду в горячий лоб. Она открывает глаза.
— Привет, малыш, — говорит она.
— Привет. Тебе лучше?
— Немного. Заходил доктор Е. и принес кое-какие лекарства. Он так добр ко мне. Надеюсь, ты с ним еще познакомишься.
— Было бы здорово, — соглашаюсь я. — Что он тебе дал?
Она целует меня в щеку и поворачивается набок, лицом к стене. Ответить она не успевает, снова проваливается в сон.
Я смотрю телевизор, испытывая чувство полнейшего удовлетворения.

@темы: «Неужели вы считаете, что ваш лепет может заинтересовать лесоруба из Бад-Айблинга?», никки сын метамфетамина, видяшки

---

У котопса сегодня лирический настрой. Деревья, скучания...




А это видео соу тру

아미&티미 귀여워서 퍼왔는데 확실히 티미시선처리 너무 이상해ㅋㅋㅋ😅뿌셔!!!!

📎tb@/dimorisik pic.twitter.com/LA9tOHxHo6

— Mong40™️ (@cmbyn40) 6 ноября 2018 г.

Как бы Тимми не старался прокачаться и звездить, рядом с Арми он все еще просто восторженный влюбленный мальчик.

@темы: персиковые мужья, видяшки

---

она потрясающая. меня очень, очень редко цепляет музыка в фильмах, но эта музыкальная тема великолепна, композитору просто обязаны дать Оскар (да, еще один, человек заслуживает гору).
-------------
Если кто-то из ваших знакомых собирается в скором времени вступить в брак и хочет, чтобы на свадьбе присутствовал фотограф (я бы хотел, должна же остаться память о столь важном событии), то настоятельно советую обращаться в Свадебную фотостудию Себастьян. Они отлично снимают и цены у них вполне умеренные. Более подробную информацию можете найти на сайте студии svadebnyy-fotograf.engiapa.com/novostnoj-dajdzh... #свадьба #фотограф #фотосъемка #фотограф

@темы: свадебный фотограф, Музыка странного сна (с)

---

Богемская рапсодия


Сразу оговорюсь, что не являюсь огромным фанатом Quee и Фредди. Конечно, я знаю многие их песни и считаю их великими, но так, на расстоянии. И как человек, практически незнакомый с биографией Фредди, могу сказать, что фильм не облегчает жизнь данной категории зрителей, потому что одновременно и не показывает и не рассказывает. Он действительно напоминает экранизацию странички из Википедии, как уже говорили до меня. Сперва у фильма как будто адовый дедлайн и реально "чихнул - они уже подписали контракт и колесят по стране", а в середине он хоть и принимает слоупокаин и начинает показывать сцены на нормальной скорости, но акцентируется совсем не на тех моментах, на каких хотелось бы. Почему Фредди встречается с Полом? Почему Пол такой мудила? Почему остальные члены группы относятся к Полу с предубеждением как будто бы с самого начала, если долгое время не показывается, что ужасного он сделал? Сперва Фредди с ним "я не такая, я жду трамвая" в сарае, а потом у них кокаиновые вечеринки и совместное хозяйство. В перерыве между первым и вторым моментом Фредди было грустно из-за отстраненности жены, но ничего же не предвещало роман с Полом! Диалоги для слабаков?
Слишком много времени, на мой взгляд, уделено жене, так что его перестало хватать на остальных персонажей. Сцена расставания под дождем - это жуткая безвкусица, даже Рами, несмотря на то, что я считаю, что он справился на пятерочку и тащит этот проект на себе, не может развернуться в настолько клишированных декорациях. Тема вечеринок вообще не раскрыта, из отношений худо-бедно додали только брачным. Вот Джимми, у него есть пять минут, он хороший. Вот Пол и он плохоой, настолько плохооой, что ему хватит и проработки на уровне диснеевских злодеев. Уж лучше бы вовсе отрезали начало, но зато добавили бы диалогов. А двадцатиминутное выступление в конце? Ну хорошо, фанаты рады, но для меня это также знак того, что сценарист радостно подумал "о, так последние сто страниц можно бросить на Рами и камера-мэнов!", после чего удалился нюхать кокаин в одиночестве.
В итоге, касса собирается на Рами и песнях, хотя по структуре это скучный, прилизанный, пугливый байопик, не привнесший ничего нового.
6 из 10.

1408


Просмотрен в Хеллоуин, все как полагается И мне понравилось! Вот пример удачной экранизации истории Маэстро. Несмотря на то, что историю видеоизменили и расширили, создателям удалось верно уловить дух рассказа и хорошо продемонстрировать изобретательность чистого зла, запертого в отельном номере. Хотя сперва чистое зло вообще себя мило вело, шоколадушки подарило. Надо было себя с ним повежливее вести, тогда может и обошлось бы все.) Джон Кьюсак умничка, отлично играет. Будучи в замкнутом пространстве, он хорошо справляется и без актеров-партнеров, поддерживая напряженную атмосферу.
8 из 10

Квартира (1960)


Ох, оно такое милое и лирическое! У него много общего с нашей Иронией судьбы. Тут тоже есть два человека, которым не везет в любви и они довольно долго сидят вдвоем в квартире, ведут разговоры, попадают в нелепые ситуации из-за того, что соседям и близким их отношения видятся отнюдь не такими, какие они есть на самом деле... Начинается все с того, что скромный служащий страховой компании, в надежде на повышение, предоставляет ключ от своей квартиры различным сотрудникам рангом повыше, чтобы им было где встречаться с любовницами. И все идет нормально до тех пор, пока он не влюбляется в любовницу босса.)
"Квартира" из тех фильмов, что до сих пор смотрятся хорошо, он трогательный, слегка наивный, местами печальный. Одним словом - душевный. Чувствую, что нужно больше узнать о творческом тандеме Уайлдер-Леммон, теперь я их обоих люблю еще сильнее
9 из 10.

@темы: фильмы, Эстер

---

@темы: фильмы, видяшки

---

26-тая часть истории Никки!
Поцелуи на могиле, охуительные истории из прошлого, крейзанутые бывшие мужья в настоящем и другие прелести жизни с Зельдой.

Tweak: Growing Up on Methamphetamines

День триста пятьдесят первый

День триста пятьдесят первый

Сегодня шестнадцатое февраля, годовщина смерти матери Зельды. Зельде было где-то двадцать пять, когда ее мать покончила с собой. С тех пор прошло более десяти лет, но Зельда все еще рыдает и злится, когда упоминает про ее кончину.
Мы поехали в Мемориальный парк Форест Лон, где ее мать похоронена. Мир снаружи такой яркий и хрустящий, что мне не обойтись без солнцезащитных очков. Холмов в долине по-прежнему не коснулись холода, они ухоженные, полные зелени. Мы едем в «Volkswagen Jetta», слушаем первый сольный альбом Дэвида Кросби. Я думаю о том, какой прекрасный сегодня день, как прекрасно выглядит Зельда и как невероятно то, что она взяла меня с собой на кладбище. Она уже сказала мне, что я первый человек, после ее бывшего мужа, который увидит могилу ее матери. А я в ответ снова повторил, что люблю ее и никогда не брошу. Она наклонилась и поцеловала меня, даже не сбавив скорости.
С тех пор, как мы воссоединились, я ни на одну ночь с Зельдой не расставался. Но я каждый день катаюсь на велосипеде со Спенсером или плаваю, или бегаю в парке Руньон Каньон — просто, чтобы некоторое время побыть вдали от нее. Я тренируюсь не меньше часа в день, вне зависимости от того рабочий день или выходной. И я так и не начал курить, в то время как она выкуривает по пачке в день. Мы со Спенсером перестали обсуждать Зельду. Теперь это тема под запретом.
Катаясь вместе, мы говорим о фильмах, Боге и «двенадцати шагах». Мои отношения с Зельдой должны восприниматься как данность, они ничем не отличаются от отношений Спенсера с Мишель.
Но я больше не сижу с их дочкой. И вообще мы со Спенсером теперь меньше общаемся, встречаемся реже. Я не могу долгое время оставаться вдали от Зельды. Она — самое важное.
Спенсер снова и снова повторяет, что это опасно. Продолжает говорить, что я должен «веселиться», а не относиться ко всему настолько серьезно.
— Тебе всего двадцать два, — говорит он, — у тебя вся жизнь впереди.
Очевидно, что он не понимает. Никто не понимает. Никто не может понять. Но, по крайней мере, на работе я стал кем-то вроде кумира для некоторых из стилистов. Аюна не может поверить, что я встречаюсь с бывшей женой актера, кузена ее знаменитого друга. На самом деле, это всех впечатляет, а я сам беспрерывно говорю о Зельде. Она даже однажды заехала проведать меня на работе.
— Ник, — сказала Аюна после ее ухода, — ты встречаешься с супермоделью.
Я просто отвел взгляд и улыбнулся, ничего не ответив.

Мать Зельды покоится в самой обычной могиле неподалеку от здания кладбищенской церкви. Зельда кивает в сторону этой церкви и говорит, что она там в туалете закинулась героином во время похорон. Мы паркуемся и проходим всего несколько ярдов, прежде чем оказываемся подле нужной могилы. Я читаю надпись на надгробии. Ее придумала Зельда. Сама Зельда ложится на траву и кладет цветы на надгробный камень. Она тихо обращается к маме, я не могу расслышать слов.
А чем занят я?
Пытаюсь представить какой была ее мать. Нет, вру. Я пытаюсь придумать, что сказать. Внезапно в моем мозгу вспыхивает видение Зельды-маленькой девочки. Я осознаю, что безмерно благодарен матери Зельды, женщине, которая подарила жизнь моей возлюбленной. Я начинаю благодарить ее. Снова и снова повторяю слова благодарности. Благодарю ее и реву.

Мы с Зельдой лежим на траве рядом друг с другом и целуемся. Я с силой сжимаю пальцами ее талию. Никогда ее не отпущу. Стану ее вечным защитником. Это желание глубоко укоренилось в моей душе. Мы оба плачем, и я чувствую ее слезы на своем лице. Я принадлежу ей. Она принадлежит мне. Мы являемся единым целым, и я ее безумно люблю. Правда. Я с ума по ней схожу. Только о ней одной и могу думать. Любовь поддерживает во мне жизнь. Я испытываю чувство абсолютного блаженства, может, оно даже мощнее, чем от мета. Зельда — мой мир.

После визита на кладбище, мы отправляемся обедать на Пико — Робертсон. Она заказывает еду для нас обоих, точно зная, чего хочет. Мы получаем по сэндвичу с фрикадельками, салат и кофе со взбитыми сливками. Идеально. Я в восторге от нее. Однако, сегодня вечером мы собираемся на скрининг фильма, и это уже моя заслуга. Я продолжаю регулярно писать рецензии на фильмы для Nerve с тех пор, как прислал им свою заметку про «Дурное воспитание». Более того, мне даже доверяли взять интервью у солиста группы «Mr. Bungle» Майка Паттона и у Юки Хонд, автора песен группы «Cibo Matto». За каждое интервью мне платят по триста баксов. Для меня это большие деньги. А сегодня я беру Зельду с собой на скрининг нового фильма от того самого режиссера, что снял «Город Бога». Фильм основывается на какой-то книге про шпионов, в главных ролях Райф Файнс и Рэйчел Вайс. Фильм называется «Преданный садовник» и я жажду его посмотреть. Но для Зельды скрининг-показы, похоже, являются делом обыденным, поскольку как только мы занимаем свои места, она засыпает, положив голову мне на плечо. Вот так я и сижу весь фильм, слушая, как она храпит мне в ухо. Мне неловко из-за этого и перед уходом я приношу извинения нескольким актерам, присутствовавшим на показе. Зельду трудно добудиться и мне приходится самому вести машину.

Я думаю, что она слишком устала и сажусь писать рецензию на своем ноуте, пока она спит на кровати.
Просыпается она примерно в час ночи. Вскакивает на ноги как раз тогда, когда я ложусь спать.
— Что?! Что происходит?! — восклицает она, практически кричит. Я смотрю на нее. Глаза у нее круглые от страха.
— Где я?! — спрашивает она.
Я крепко хватаю ее за плечи.
— Ты здесь. Ты здесь, в своей квартире. Ты со мной, с Ником.
— Ох, Ник, — говорит она, — я тебя люблю.
Я вздрагиваю всем телом, услышав это.
— Зельда, — произношу я, целуя ее в потный лоб, — я так тебя люблю. Ты уснула, помнишь?
— Ах да, — медленно проговаривает она. — Эм, Ник, я должна тебе кое-что рассказать. У меня, ну, нарколепсия. Ты должен об этом знать. А наставник не разрешает мне принимать никакие лекарства. После того, как я слезла с антидепрессантов и всего остального, мой доктор заявил, что я нарколептик. Он отличный специалист. Может, ты с ним еще встретишься. Его зовут доктор Е., я у него наблюдаюсь с тех пор как себя помню.
Нарколепсия? Мне хочется рассмеяться. Ну конечно же, у Зельды нарколепсия. Это превосходно сочетается со всеми прочими безумствами и катастрофами в ее жизни.
— Детка, мне так жаль, — сочувственно произношу я.
— Нет-нет, — отмахивается она, — все нормально.
Мы некоторое время разговариваем. По большей части говорит она, а я просто слушаю. Ни с того ни с сего она рассказывает мне про свой роман с солистом одной известной панк-группы.
— Ты уже слышал эту историю? — интересуется она.
Я качаю головой.
— Так вот, я в тот момент не употребляла и пошла потусоваться с друзьями. Когда я уже собиралась уйти из клуба, этот парень подошел ко мне, сунул свой номер и сказал, чтобы я ему позвонила, если отважусь. Мне понравился его подкат, а кто он такой я узнала позже.
Она рассказывает мне о том, как съехалась с тем парнем, Т., и впервые войдя в их общую квартиру, увидела, что он раскинулся на кровати в белоснежном пеньюаре и туфельках на высоком каблуке. Она с трудом сумела сдержать смех.
— Знаешь, — поясняет она, — это не совсем по моей части.

Я слушаю истории про их безумный секс: Т. делал спидболы, закидывался разной наркотой, а ей, поскольку она не употребляла, втирал порошок прямо в лицо. Однажды он оставил рядом с кроватью свой дневник, открытый на странице с заголовком «Зельда: за и против». Первым пунктом в колонке «За» была указана ее связь с бывшим мужем. Похоже, он был настоящим зверем и плохо с ней обращался. Постоянно унижал. Он был одержим гитаристкой из своей группы. Зельда утверждает, что он болтал о ней без умолку. Зельда все сильнее ревновала его и мучилась из-за этого. В конце концов, она сорвалась и вколола себе героин. А на следующий день сказала Т., что между ними все кончено. Он не особо расстроился, но попросил напоследок оказать ему одну услугу. Захотел, чтобы она трахнула его в зад страпоном.
— Так я и сделала, — смеется она. — Подумала, а почему бы и нет? Я трахнула его так жестко, как только могла и, надо отдать ему должное, он хорошо держался.
— Господи, — говорю я.
У меня внутри все леденеет, по коже бегают холодные мурашки. Я знаю, что по идее эта история должна веселить, но чувствую себя потерянным, испуганным, недостойным Зельды. Это просто очередное доказательство того, что она куда искушеннее и круче, чем я когда-либо смогу стать. Большинство ее историй вызывают у меня схожие эмоции. На днях она перелистывала фотоальбом и выяснилось, что почти все ее бывшие парни были, ну, кем-то. Ее друзья — знаменитости и она знакома практически со всеми звездами. Мой жизненный опыт, каким бы безумным он не казался, ничто в сравнении с жизнью Зельды. Но из-за всего этого я хочу ее еще сильнее. Мне кажется, что если я останусь с ней, то докажу, что чего-то да стою. Если она меня выберет, то я наконец себе понравлюсь.
Зельда встает с кровати и уходит в ванную. Она закрывает дверь и я слышу щелчок замка. Повернувшись на другой бок, я крепко засыпаю.

Несколько часов спустя раздается стук в дверь. Оглядевшись по сторонам я понимаю, что Зельда, должно быть, все еще в ванной, поскольку дверь закрыта и свет пробивается в щель из-под нее. У меня желудок сводит, когда понимаю, кто стоит на лестнице.
— Зельда! — слышу я голос Майка.
Не зная, что мне делать, я кричу в ответ:
— Эй, Майк, чувак, сейчас не лучшее время для визита.
За этим следует долгая звенящая тишина.
Я чувствую себя так, словно корчусь на огне, это напряжение сжигает меня заживо. Что Майк тут делает? Мне казалось, что между ними все кончено. Я почти дрожу. Ненавижу ссоры.
Внезапно он снова кричит:
— Зельда, открой эту чертову дверь!
Зельда отпирает дверь и высовывает голову из ванной
— Кто там? — спрашивает она.
Я отвечаю.
— Вот черт!
Она спешно одевается и подходит ко мне. Стук в дверь не прекращается.
— Слушай, — обращается она ко мне, глядя прямо в глаза, — пожалуйста, не волнуйся и не лезь в это дело.
— Окей, — соглашаюсь я. Все равно понятия не имею, чем могу помочь.
Зельда открывает дверь и выходит в коридор. Я слышу как Майк кричит:
— Что, я тебе помешал?! Трахалась там с ним?! Да?
Потом я слышу как она просит его успокоиться. Они приглушенно спорят.
Я лежу на кровати, свернувшись калачиком, и тяжело дышу.
Я словно в детство вернулся и снова прикрываю уши во время родительской ссоры. Внутри все опять холодеет, и я вдруг начинаю бояться, что Зельда надумает со мной расстаться. Я хочу позвонить Спенсеру, но знаю, что он сейчас спит. Так что я просто лежу на кровати с закрытыми глазами, пытаясь абстрагироваться от происходящего. И вот тут-то я и вспоминаю про наркотики. Хотел бы я знать, где могу раздобыть мет. Одна доза — и от этой боли не осталось бы и следа, не пришлось бы ни о чем переживать. Но в данный момент я переживаю на полную катушку.
Я поплотнее заворачиваюсь в одеяло и накрываю ухо подушкой, чтобы не слышать как Майк с Зельдой орут друг на друга. Проходит пятнадцать минут, прежде чем Зельда возвращается обратно в комнату.
— Я вызвала копов. Сегодня он сюда не вернется.
Она разражается слезами, падает на пол и захлебывается рыданиями. Я обнимаю ее, а она все плачет и плачет. Я говорю как сильно ее люблю и какая она потрясающая, но все без толку. Она только твердит, что он наговорил ей ужасных вещей и ей очень плохо.
— Все это ложь, — успокаиваю ее я, — он не сказал ни слова правды.
— Нет, — возражает она, — он прав. Ты меня не знаешь, малыш. Если бы я была с тобой полностью откровенна, ты бы давно выскочил за дверь.
— Ничего подобного, — говорю я.
Но она продолжает плакать, и я никак не могу ее успокоить. Не знаю, что именно Майк ей наговорил, но его слова попали точно в цель.
— Если бы он действительно тебя любил, но никогда бы не стал над тобой издеваться. Когда любишь по-настоящему, то желаешь любимому человеку только добра, что бы не происходило. Майка к тебе явно что-то другое привело. Это что-то нездоровое и эгоистичное. Точно не любовь.
— Ты прав, — повторяет она, но по ней заметно, что она все еще верит в правдивость его слов. Мне первый раз в жизни хочется избить другого человека. Я бы этого ублюдка на части разорвал. Желание возникает на уровне инстинктов.
— Зельда, что он тебе сказал?
Она молча плачет.
— Зельда, пожалуйста, расскажи мне.
Она отвечает, уткнувшись лицом мне в плечо:
— Он уверен, что я снова подсяду на наркоту и собирается помочиться на мою могилу, когда я умру. Он считает, что я бесполезна и покончу с собой в следующем году
— О Господи! — ужасаюсь я. — Он конченый мудак!
— Нет, — протестует она, — он знает меня лучше, чем кто-либо другой. В смысле, Ник, ты должен понимать, что какая-то часть меня все еще его любит. Я провела с ним последние три года. Не могу же я просто забыть об этом, пожив один месяц с тобой.
Мне так больно. Я просто уничтожен.
— Ты заслуживаешь кого-то получше, чем он, — наконец выдавливаю я.
— Знаю, — соглашается она. — Я знаю. Я люблю тебя, милый.
— Я тоже тебя люблю.
Зельда достает какие-то таблетки из своей сумочки, и мы ложимся на кровать. Она держится отстранено. Я обнимаю ее до тех пор, пока она не засыпает.
Мне очень страшно. Я чертовски напуган.

@темы: «Неужели вы считаете, что ваш лепет может заинтересовать лесоруба из Бад-Айблинга?», никки сын метамфетамина

---

И я дарую тебе свободу
Но ты ко мне возвращаешься вспять
Как в окна ветер, как путник к дому
Как то, что мне не дано поменять
И в этом самое главное чудо
Иметь, что никто не в силах отнять
Пусть мир не вечен, но я не забуду,
А значит и не смогу потерять.

@темы: люблю тебя шизофренически (с), Музыка странного сна (с)

---

И вот этот день настал! У нас снова есть четкие фотки котопса! Где-то дракон умер, не иначе

Какие же они идеальные вместе

@темы: шаламэ мое шаламэ, золотистая жопка, персиковые мужья

---

Немного авок по промо-фоткам Мальчика (вот ета с героином - мой личный фаворит, будет для новых глав xD). Какие же в этом фильме цветовые гаммы, чудо. Даже если им удалось проиграть по многим пунктам, визуал явно достойным.

1	2	3	4
5	6	7	8
9	10	11	12
13	14	15	16
17	18	19	20
21	22	23

Вопрос: кнопка фидбека

1. <3		22	(100%)
Всего:		22

@темы: фотошоп сделал мне хорошо, шаламэ мое шаламэ, никки сын метамфетамина

---

the international implications that this has pic.twitter.com/kGI9AZSa9I

— carol (@franceschalamet) 4 ноября 2018 г.

Тимми и французский - это две вечные любви, когда они вместе, то я на небесах.
----------
Хочу попробовать посмотреть проект Сабрина Netflix. Да, я уже давно понял, что он мало общего имеет со старым сериалом, который я смотрел в детстве, где был говорящий кот и безобидные приколы, но тем интереснее! Хочется познакомиться с дарковой стороной этой вселенной, о которой раньше только в комиксах писали.

@темы: сериалы, шаламэ мое шаламэ, Леденящие душу приключения Сабрины, видяшки

---

Небольшая 25-тая часть истории Никки. Его знакомство с родителями Зельды. С тем родителем, что остался, мда.
Песня, что упоминается в главе:

считаю без нее картина не полная.

Tweak: Growing Up on Methamphetamines

День триста девятый

День триста девятый

Я по-прежнему катаюсь на велосипеде вместе с группой, участники которой встречаются на перекрестке 26-той улицы и бульвара San Vicente в 6:30, но теперь выезжаю к ним от дома Зельды в Голливуде. Вот уже месяц, как я провожу каждую ночь у нее в квартире, и Новый год мы тоже встречали вместе. Переезд произошел быстро. Мы ничего не планировали заранее, и он случился спонтанно, как-то сам собой, понимаете? Сложившаяся ситуация, по всей видимости, беспокоит всех моих знакомых. Каждый из друзей счел своим долгом ясно дать мне понять, что по их мнению, я веду себя глупо. Они твердят, что Зельда нестабильна и представляет угрозу для моей «трезвой» жизни.
К тому же, все заметили, как сильно я ею одержим. Не хочу и на минуту с ней расставаться. Мечтаю, чтобы мы стали единым целым.
Отец с мамой единодушны в своих опасениях. Спенсер только головой качает, каждый раз, как я разговариваю с ним на эту тему.
— Я люблю ее, — говорю я.
— Тебе нравится ее идеализированный образ, — возражает он. — Ее саму ты не любишь.
— Боже, Спенсер, ты меня не слышишь. Не представляю, как мне тебя переубедить.
— Видимо, никак, — произносит он. — Развлекайся.
Я вешаю трубку.
Я еду домой (в смысле, домой к Зельде) с работы. На автостраде I-10 все двигаются бампер к бамперу, неповоротливый динозавр, состоящий из машин, раскинулся вплоть до Пасадены. Хотя поди разгляди Пасадену в этом чертовом смоге. Я слушаю концертный альбом Talking Heads. Раздумываю, не позвонить ли папе, но он ведь отнесется к моим словам точно так же как Спенсер: скептично и снисходительно. С мамой та же история.
А я нервничаю.
Зельда позвала меня на ужин с ее отцом и мачехой. Ее настоящая мама умерла десять лет назад. Она проходила лечение от героиновой зависимости и повесилась на собачьем поводке. Кроме отца у Зельды никого нет.
Он редко виделся с ней, когда она была маленькой, но теперь осел на одном месте, и они сблизились. Я буду представлен ему как ее новый парень. Она сказала, что отец ненавидел Майка, но я-то ему точно понравлюсь.

Когда я добираюсь до дома, Зельда валяется на кровати, смотрит «Будучи там» по телевизору. Я устраиваюсь рядом с ней. Питера Селлерса на экране запихивает в лифт какой-то слуга из здешнего огромного особняка.
— Это такая крохотная комната, да? — интересуется Питер.
Мы с Зельдой смеемся. Обсуждаем повседневные дела. Занимаемся любовью. Она выкуривает сигарету, и мы вместе идем в душ. В душевой кабинке она сама моет меня. Обтирает меня губкой. Моет мои волосы и распутывает пряди.
После душа она намазывает мое лицо кремом и причесывает меня. Спрашивает, хочу ли я одолжить какую-нибудь одежду. Я соглашаюсь, и она начинает вытаскивать из шкафа разные брюки и рубашки, чтобы я мог их примерить.
— Это реально «Прада»? — спрашиваю я, натягивая черные расклешенные брюки.
— Ага, — смеется она, — так что поаккуратнее.
Когда я надеваю всю эту дорогую одежду, то чувствую себя весьма модным и стильным.
— Откуда у тебя эти вещи? — интересуюсь я.
— О, понимаешь, когда я еще была замужем, то могла просто пойти в «Barney's» или любой другой бутик, и продавцы там на время закрывали магазин, чтобы все свое время уделить мне. Они приносили мне бокал вина, и я могла покупать все, что пожелаю. У меня полно одежды. Весь гараж забит тряпками. Надо нам съездить туда, сможешь взять себе все, что захочешь. Там валяется куча одежды с его гастролей.
— Было бы круто, — соглашаюсь я.
Глядя в зеркало, я нервно сглатываю. С трудом могу узнать себя в таком образе.
— Так, — говорит она, подойдя и поцеловав меня, — я немного волнуюсь из-за твоего возраста, малыш. Не знаю, что все могут подумать. Запомни, ты не должен говорить им, что работаешь на ресепшене. Можешь называть себя писателем. Это же не ложь.
— Нет, конечно. Назовусь писателем, без проблем.
Я снова смотрю в зеркало.
— Отлично, идем.
Мы едем на ужин в новеньком «Volkswagen Jetta», подаренном Зельде ее отцом, объезжаем голливудские холмы, направляясь к Студио Сити. Я не так уж много времени проводил в Долине, поэтому не представляю, где мы находимся. Зельда врубает на полную громкость альбом Кэта Стивенса. Я знаю только его песню из «Гарольд и Мод».

Зельда курит одну сигарету за другой. Она едет быстро, срезая углы, не заботясь о безопасности. Под толстым слоем ее макияжа я могу разглядеть измученное лицо человека, на котором прошлое оставило свой след. Из-за героина люди выглядят так, словно их заморозили в формальдегиде. В случае с Зельдой это не сильно заметно, но иногда, при правильном освещении, я вижу это особенно четко. А на ее руках все еще различимы многочисленные следы от игл. Но мне все равно. Я считаю ее самим красивым человеком на Земле.
Я наклоняюсь к ней и целую в щеку.
— Малыш, — произносит она.

Встреча с ее отцом и мачехой пройдет в каком-то шикарном итальянском ресторане на бульваре Вентура. Мы не пользуемся услугами парковщика, поскольку на это у нас просто нет денег.

В самом ресторане свет очень тусклый. Зельда машет рукой своему отцу, огромному мужчине с седыми волосами и тату Морской Пехоты на предплечье. Он пожимает мне руку, хватка у него стальная. Мачеха Зельды — милая женщина, слегка полноватая, с осветленными, совершенно «убитыми» волосами. За одним столом с ними сидит еще одна пара, люди хорошо одеты и кажутся преуспевающими. Зельда, похоже, с ними знакома, они все болтают друг с другом, а я сижу тихо. До тех пор, пока ее отец не устраивает мне допрос. Он расспрашивает обо всем, буквально обо всем. Чем я занимаюсь, где живу и тд. Он не рассержен, но выпаливает свои вопросы рявкающим тоном, словно дрилл-сержант. В конце концов, мне, кажется, удается завоевать его доверие. Может быть, это потому что разговор зашел о моей семье, о том, как мой отец брал интервью у Джона и Йоко для Плейбоя. Как бы то ни было, он поворачивается к Зельде и говорит:
— Этот мне нравится.
После чего успокаивается, и мы разговариваем нормально. Зельда и ее отец, смеясь, рассказывают историю о том, как она позвонила ему среди ночи, чтобы он приехал и увез ее в Л. А. Он жил на севере Л. А., а восьмилетняя Зельда тогда уехала на неделю в гости к своей маме-наркоманке и одному из ее бойфрендов. Мама Зельды напилась в хлам и захотела сделать ей такой макияж, словно ее избили: нарисовать синяк под глазом и все такое. Зельда перепугалась и втайне от нее связалась с отцом, поскольку ее мама становилась все более и более агрессивной.
— И ты приехал и спас меня, папа, — говорит Зельда.
— Да, но я бы хотел суметь сделать больше.
— Знаю.
Они обмениваются взглядами, а я думаю, что этот человек может быть очень милым.

Зельда всегда предельно четко выражает свои желания, когда заказывает еду и просит, чтобы блюда готовили строго определенным образом. А сегодня ей приносят Феттуччине Альфредо без горошка. Мы все смеемся и в конце концов съедаем ее порцию.
Потом она заказывает несколько разных десертов. Она мила и полна энтузиазма. Она выглядит так круто и все вокруг ее, похоже, сильно ее уважают. Когда я поднимаюсь на ноги, собираясь уходить, мы все пожимаем друг другу руки. Отец Зельды дает ей пару сотен баксов и говорит, что гордится ею. Он прощается со мной и у меня возникает чувство, словно я прошел некое посвящение.

— Ты им понравился, — говорит Зельда, закуривая сигарету, когда мы выезжаем на Голливудскую автостраду.
Машины и дома тут выстроились в линию, их огни похожи на красочные, мигающие рождественские гирлянды, и этот цветистый узор тянется через всю долину.
— Да, они, кажется, классные.
Она смеется.
— Время от времени. Но мой отец порой кошмарно себя ведет, бывает жестоким, так что не слишком им очаровывайся.
— Нет, конечно же, не буду. Прости.
Я чувствую, что обязан защищать Зельду. Я хочу, чтобы она забыла обо всех тех ужасах, что случались в ее жизни.
— Черт, Зел.
— Забей, — говорит она, прибавляя скорости. — У нас обоих дерьмо в жизни случалось, верно?
Я смеюсь.
— Одинаково Раненные, — цитирую я.
— Что?
— Это название песни.
Она говорит, что любит меня. Я отвечаю, что видел саму ее суть, держал ее душу в своих руках и никогда об этом не забуду. Обещаю, что буду с ней до тех пор, пока она позволит мне оставаться рядом. Признаюсь ей в любви.
— Я никогда тебя не покину, — клянусь я.
Она улыбается.
— Посмотрим.
Вернувшись домой, мы занимаемся любовью. Я чувствую, что мы едины. Чувствую, что понимаю ее и могу ей помочь. Я могу стать ее спасителем. Может, это слишком громкое заявление, но я уверен, что это правда. Зельде пришлось пережить столько страданий, испытать столько боли. Я хочу ее спасти. Думаю, я хочу на ней жениться. Хочу всю свою жизнь посвятить ей одной, это будет идеально. Если случайностей в жизни не бывает, как утверждает Спенсер, значит, и наши отношения не просто так начались.
Я применяю знания из учений Спенсера для того, чтобы подтвердить собственные ощущения, убедиться в их правдивости. Если уж считать, что всевидящий и всезнающий Бог существует, значит он все это и организовал. Иначе почему я снова сошелся с Зельдой? Таков мой ход рассуждений.

@темы: Музыка странного сна (с), «Неужели вы считаете, что ваш лепет может заинтересовать лесоруба из Бад-Айблинга?», никки сын метамфетамина

---

Дух первого сезона силен в этом!

@темы: сериалы, видяшки