Странствия джедая 6: Темная западняПервая книга в этой серии, по итогам которой стукнуть хочется не Эничку, а Оби-Вана. Эничка, помня о недавнем фейле, как раз держится молодцом. Старый знакомый, Грант Омега, тот самый фанатка ситхов, предлагает Энакину поехать вместе с ним на Татуин и освободить Шми и других рабов, а Эни ему отказывает, оставаясь верен Ордену. Причем отказывает сразу, почти без колебаний.
А что Оби-Ван? Оби-Ван продолжает играть в молчанку, бьет кулаком об стены в бессильном гневе, когда Эни попадает в плен, но все так же не собирается нормально обсудить с ним возникшие проблемы. При Эни Оби-Ван старается казаться эдаким безупречным джедаем без намека на эмоции, категорически не понимая, что мальчику нужна любовь и поддержка. Еще и в смерти мастера-джедая мальчика винит, хотя сам понимает, что Эни тут не при чем. Мастер-джедай была той же расы, что Йода и решение о смерти приняла добровольно. Омега ее шантажировал и велел выбирать, либо Избранный погибнет, либо простые жители планеты. Вот и пришлось ей хватать биооружие, окружать себя стеной Силы и взрываться с ним в руках. Перед этим сделав ставку на Избранного. "Может и избран ты, но для чего?". Вот это вопрос вопросов, епт.
Странствия Джедая 7: Момент истины*посмотрел на посты ниже*
*психанул и поставил книге пять баллов на лайвлибе*
Оби-Вана все еще хочется отпинать за бесчувственность. Зная, что пропасть между ним и Энакином растет, он не делает ровно нихуа, кроме страданий в себя и рассуждений смог бы он поставить интересы Ордена выше заботы об Энакине.
ПОЛАГАЮ ЧТО СМОГ БЫ (ну, в тот момент
пидр )
Зато как сам падает в гнездо с гандарками, так сразу "Энакин помоги-спаси" и "Как он только мог усомниться в падаване, разумеется, Энакин никогда его не бросил бы".
Вот это прекрасно, раньше эпизод с гнездом гандарков был для меня просто строчкой из Мести ситхов, а теперь знаю, что именно в этот момент Эни принял свои чувства к Оби-Вану, услышав его голос смог избавиться от воздействия наркотиков... Жизненно очень вышло, думаю, у всех был такой момент, когда чувствуешь сразу столько всего неприятного, что хочется избавиться разом от всех эмоций и не чувствовать вообще ничего. Но это тоже плохой выход из ситуации.
Резко восхотел фанарт на сцену концовки, очень уж ясно она представляется, в деталях.
Концовка Оби-Ван ждал, когда Гарен и Сири взойдут по трапу, после чего трап убрали. Оби-Ван отошел на несколько шагов и дождался пока оба корабля взлетели. Затем он медленным шагом направился к Анакину. Они смотрели в небо, пока корабли не превратились в красные точки на горизонте.
— Твои слова причинили мне боль, — произнес Оби-Ван, все еще глядя на небо.
— Простите? — Анакин притворился, что он в замешательстве, но он хорошо знал, о чем говорит Оби-Ван.
— Ты сказал, что вещи, которые обычно тебя мучают, больше не беспокоят тебя. Не «не приносят проблемы», а причиняют тебе боль. — Оби-Ван повернулся к нему лицом. — Сказано сильно. Что мучает тебя, Анакин?
Он смотрел в землю.
— Возможно, я преувеличил.
— Неправда.
— Иногда я не хочу быть избранным, — сказал Анакин. Он дал свободу словам.
— Ничего удивительного, — сказала Оби-Ван. — Часто дар оказывается ношей.
— Сила такая мощная. Я могу ее чувствовать так сильно. Я так много чувствую. Я не хочу так чувствовать! — Анакин едва узнавал свой голос, глухой и полный боли. Оби-Ван, кажется, был поражен той страстью, с какой он это произнес. — Почему выбрали меня? Почему меня? Разве я не могу отказаться от этого? Разве вы не можете позволить мне отказаться от этого? Разве Вы не можете забрать это?
— Анакин…
— Заберите его у меня. Пожалуйста, учитель. — Анакин хотел упасть на колени перед ним. Волна страха снова погребла под собой остальные его чувства. В горле застрял ком. Даже его друг Тру боялся за него. Так же, как и Ферус. Так же, как его собственный учитель, человек, который знал его лучше всех.
Что они видят такое, чего я не могу увидеть?
Внезапно он запаниковал. Он не хотел говорить то, что сказал. Он даже не знал, что все настолько плохо, пока не заговорил об этом, а теперь понимал, что никогда еще не был настолько откровенен. Страх всегда был его частью. Он жил с ним, но не понимал этого. Он только хотел, чтобы страх ушел.
По взгляду Оби-Вана, по той нежности с какой он обнял Анакина за плечи, можно было понять как сильно он сочувствует ему.
— Мой падаван. Я бы сделал для тебя все, что угодно. Я бы нес твою ношу за тебя, если бы мог. Но я не могу.
Анакин склонил свою голову. Паника и страх вихрем кружили в нем, и ему было стыдно.
Оби-Ван наклонился ближе, чтобы прошептать ему кое-что на ухо. Он не отпускал плечи Анакина.
— Но я помогу тебе. Я буду всегда тебе помогать. Я не оставлю тебя.
Слова звенели в ушах Анакина. Прикосновение Оби-Вана привели его в чувство. Он поднял голову.
— В последнее время между нами не все было гладко, — сказал Оби-Ван. — Но ты не должен сомневаться в искренности моих чувств к тебе.
— Как и вы, — сказал Анакин.
Усилившийся ветер развевал их одежды. В воздухе пахло свежестью и чистотой. Было утро, и им нужно было закончить одно дело, совершить еще одно путешествие.