В честь пропавшего солдата (1984-1985) »
Снаружи воркует голубь и склёвывает майские почки с веток. В моих воспоминаниях солдат всегда молод, а я — ребёнок. Мы всегда такие, как были тогда, время для нас не существует.
Это история о романтических отношениях между 12-летним мальчиком и американским солдатом - выдала мне Википедия, чем немало удивила. Попробуйте сказать "романтические отношения с 12летним" на тумблере и через пару минут вы будете зашеймлены на века вперед. Но мало ли, подумал я. Вдруг это действительно такая необычная история любви, мальчик был развит не по годам, а солдат был хорошим, в целом, человеком и они сперва долго дружили...
После прочтения книги я в гневе даже не из-за того, что Википедия и сумасшедшая дама с лайвлиб, где на книгу есть всего один отзыв, считают ЭТО "романтическими отношениями". Хуже всего, что любовью это считал сам автор, известный балетмейстер, умерший от онкологии в 2013 году. А роман-то автобиографический.
Солдат, которому он посвятил не только роман, но и постановку, о котором вспоминал на протяжении всей жизни, был обыкновенным педофилом и моральным уродом. Хотите знать, как развивались их "отношения"? На следующий день после краткого знакомства, когда отряд американских солдат расставил палатки рядом с маленькой рыбацкой деревушкой, солдат бросил мальчику жвачку, усадил в свою машину, увез в лес, по дороге облапал за плечи, привез к какому-то дому, завел в сарай, начал насильно целовать, закончил насильно целовать, снова усадил в машину и высадил рядом с домом мальчика.
Где мальчик жил у чужих людей во время Второй Мировой, потому что в Амстердаме плохо обстояли дела с едой и легче было отослать ребенка в деревню. Родители там не особо заботливые. А приемная семья мальчику досталась сильно набожная, но люди ничего такие, добрые.
После нервного потрясения вызванного "началом романтических отношений" мальчик несколько часов просидел на улице под дождем из-за чего заболел и выпал из жизни на неделю. На этом "роман" мог бы счастливо завершиться, но Мироздание решило, что хочет писать свою ужасную соулмейт-ау дальше и вскоре после того как мальчик поправился, он увидел солдата на пляже и почувствовал, что его влечет к малознакомому мудиле словно "невидимыми нитями". После этого солдат снова принудил его к поцелуям, и ему так понравилось, что он решил одними поцелуями не ограничиваться. При этом солдат не говорил на голландском, а мальчик на английском, поэтому ни о каком нормальном сближении и развитии отношений не может быть и речи. Несколько раз трахнув мальчика (что расписано в подробностях и по выбранному автором ассоциативному ряду заметно, что его подсознание отлично знает насколько это было не окей), солдат поехал дальше со своим отрядом, не попрощавшись и ничего не пообещав. К другим солдатам из его отряда у меня тоже много вопросов. Должны были сразу насторожиться, увидев, как один из них спокойно таскает в палатку деревенского мальчика, очевиднейше несовершеннолетнего.
Мальчика жаль ужасно. Человек прожил 78 лет и за столько-то времени никто так и не смог объяснить ему, что вот это - не любовь. Защитные системы нашей психики иногда играют против нас, в попытках уберечь от стресса.
Лишний раз убедился насколько же точна была в описаниях Янагихара в "Маленькой жизни". С сильной психологической травмой ничего не поделать, эти переломы не срастаются, даже по прошествии нескольких десятилетий. И это при том, что ее брат Лука был по сравнению с Волтом из "Солдата", нежнейшим и заботливым кавалером.
Что же касается литературного стиля книги, то она очень похожа на "Назови меня своим именем" (и не только потому что тоже от первого лица). За чтоооо.
Для тех, кому мало перечисленной жести, могу добавить, что у этого адка есть экранизация. Надеюсь, в экранизации что-то попытались изменить хотя я все равно не представляю кто это такой умный почитал книгу и решил, что надо бы еще фильм добавить, эгегей, давайте снимать порно с одиннадцатилетками (в книге ему 12 исполняется уже после отбытия солдата). Лихие девяностые, мы снимали что могли, пока нас не могли посадить
Когда я был маленьким — да, да, ещё шла война — было просто: я видел, как вы, все вместе, сидите на большой серой скамье: жена пастора, моя мать и ты. Как статуи, неподвижно смотрящие в никуда. Я читаю вечность в твоих глазах. Как просто было тогда подбежать к тебе и видеть, как ты подвинешься в сторону, освобождая место на этой скамейке, и ожидать момента — и я уверен, что этот момент обязательно наступит — когда ты молча положишь руку на моё колено.