Собирался написать с утра, но алалалай-дополнение и времени не осталось. Горькая Луна [изображение] Для меня это, нес...

четверг, 28 февраля 2013

00:36

за жизнью - смерть; за смертью - снова жизнь. за миром - серость; за серостью - снова мир

Собирался написать с утра, но алалалай-дополнение и времени не осталось.

Горькая Луна

Для меня это, несомненно, одна из тех книг, что буду помнить до конца жизни, цитаты откуда буду вспоминать при случае и которую не раз, наверное, перечитаю. После великолепнейшего, не побоюсь этого слова, фильма, встречи с оригиналом ждала с нетерпением.
"Следи за тем, чтобы не исчезнуть в личности другого человека, мужчины или женщины" - говорит эпиграф и он чертовски прав.
Итак, о чем же эта книга Об отношениях. Есть две пары пересекшиеся по воле случая на корабле плывущем в Индию. У первой пары все хорошо, они вместе уже пять лет и едут любоваться красотами Востока, не подозревая, что после нескольких дней на теплоходе, чуть ли не возненавидят друг друга. Вторая пара далеко не так проста. Франц и Ребекка. Франц парализован ниже пояса, Ребекка попеременно ведет себя как злобная сука и как несчастная жертва. Заинтригованный ею мужчина из первой пары, соглашается стать бесплатным слушателем для Франца, жаждущего выплеснуть на кого-нибудь историю своей безумной (воистину) любви.
Эта книга о том, во что может трансформироваться любовь. Настоящая такая, поначалу замечательная и трогательная, потом прошедшая через увлечение различными извращенствами, а после ослабевшая с одной стороны. В некоторых рецензиях пишут, что вот, это, дескать, была всего лишь страсть, с любовью-то такого выйти не может.... Нууу. Успокаивайте себя. Может, я с тру-любовью и не встречалась лично, но та, что знакома мне, вполне допускает подобное развитие событий и ненависть допускает и желание убить и последующее возвращение к вершинам аняняшности и снова падение и снова взлет, как на американских горках.
Советовать эту книгу... Не знаю. Она тяжелая. Стиль автора тоже простым не назовешь. Когда я говорю про извращения - это не какие-нибудь "50 оттенков" с "ой, я шлепнул её по попе, разведем-ка океан страданий", а двадцать страниц про, пардон, употребление экскрементов. И эти двадцать страниц не грязь ради грязи, а то, что нужно для сюжета.
Если соберетесь читать, ничего не кушайте, когда дойдете до второй ночи откровений. Даже чаек в сторону отодвиньте.
В иных рецензиях "Луну" рекомендуют всем брошенным и преданным, дабы посмотрели до чего могло дойти и порадовались, что легко отделались. Это верно, хуже, чем там, придумать сложно.
Фильм добрее. Концовка у фильма милосерднее, она оставляет шанс хоть кому-то. Отдельные моменты смягчены. Это не делает фильм в чем-то лучше, не делает и хуже. Одна история под немного разными углами.

ЦитатыЯ сразу понял, что эта девушка стоит больше простой интрижки. В ней было столько обаяния, ребячливости, остроумия, что я спрашивал себя, согласно известной формуле, как мог любить кого-то до нее. Все прежние казались набросками этой, ставшей их апофеозом. Я тогда выходил из двухлетней связи, которую прикончила скука наряду с рутиной. Я вновь обретал радость, неразрывно связанную с началом. Еще не узнав Ребекку, я уже любил в ней любовь, которую она внушит мне. Мог ли я льстить себе надеждой, что нашел дорогу к ее сердцу? С первых мгновений она превратилась для меня в одно из тех высших существ, которые ведут нас к крайним пределам, в то время как с другими, догадываемся мы, нам никогда не выйти за границы обыденности. Выглядела она безумной и ласковой, готовой на все, чтобы мне понравиться. Она блистала манерой отдаться, помещая себя вне моей досягаемости, что меня глубоко волновало.

Она хвасталась своими победами с наивной бравадой, в которой вызова было столько же, сколько извиняющихся ноток, и как бы желала сказать мне: прости, я еще не знала тебя.

Я особо привязываюсь к тем людям, которые во мне не нуждаются, которых я внезапно приковываю сильнейшей из всех цепей. Я готов отдать все тому, кто ничего не просит, но ничего не желаю уступать тому, кто требует всего от другого. Я влюбился в Ребекку, потому что она приняла нашу связь как избыток счастья при безмятежном существовании, но не как спасительную доску для растерянного одиночества.

Я также притворялся счастливым, покорно смиряясь с жестокой непринужденностью, которая требует, чтобы современные любовники считали страдание неуклюжестью, а ревность - невоспитанностью. Мне было трудно допустить, что тоска по любимому существу проявляется у людей по-разному, и я требовал от всех одной зримо выраженной муки.

Я любил в Ребекке разделявшую нас пропасть и тот мостик, который мы сооружали, чтобы ее преодолеть.

Сверх того, любовница моя умела смешить меня: за несколько месяцев наша любовь стала машиной по производству забавных выражений, каламбуров, словесного шутовства - это была наша повседневная пища, словно мы вступили в союз с целью бросить вызов грамматике и лексике взрослых людей. Широта наших чувств, желание излить их в одном возгласе, ничем не обязанном обыденной речи, побуждали нас изобретать некий жаргон, состоящий из звукоподражаний и детского лепета, гукающую кашицу, которая была нам дороже объятий, ибо она позволяла менять пол, уничтожать роль, принадлежащую мужчине и женщине.

Итак, непоправимое свершилось: как только произносится "я тебя люблю" с неизбежным следствием "люби меня", отречение становится невозможным, долг взыскивается до полного истощения средств. Мы отменили неуверенность и нам предстояло за это платить.

Верность другому - слишком дорогая цена, требующая компенсации в виде равного возбуждения: человек, получив право на эксклюзивное предпочтение, берет на себя неподъемную ношу заменить собой всех мужчин, всех женщин, которых устраняет само его присутствие.

Меня переполняло веселое ликование: я разыгрывал карту феминизма, уничтожал Ребекку во имя её достоинства, выказывал явный талант к просвещенной подлости. На мгновение мне стало страшно - при мысли, что это счастье, эта улыбка целиком зависят от меня. Затем я изгнал сомнения, и на их место проскользнула другая мысль: с существом, отдавшим свою судьбу в полную мою власть, можно делать все, что мне заблагорассудится. Это открытие оказалось ужасным. Я с ним уже не расставался и оно сыграло решающую роль в дальнейшем развитии нашей связи. Ребекка не посмела ничего возразить. Вечером она вывесила на парадной двери объявление, адресованное жителям дома: "Не беспокойтесь, это была всего лишь ссора".

Она мне говорила "твой характер, твой эгоизм, твои мании", я отвечал ей "фатальная судьба пары, неизбежный крах совместной жизни"; иными словами, она ссылалась на частный случай, я же возвращал ее к метафизическим проблемам, ставил у подножия непреодолимой стены.

«Вам сдана плохая карта: привязанность другого существа вселяет тревогу сразу по двум причинам - сначала вы удивляетесь, почему все остальные не любят вас столь же пылко; затем начинаете подозревать обожающую вас женщину в какой-то слабости. Раз она меня любит, значит, у неё нет выхода: кто мог бы превозносить такую недостойную личность , как я, кроме человека ещё более жалкого, который поэтому и цепляется за ничтожество, подобное мне?»

Моя ситуация была еще проще: все в моем воспитании - напоминаю вам, я был единственным сыном - подготовило меня к худшему закону джунглей: сожрать другого, чтобы не сожрали тебя. Привычка ни с кем не делиться вкупе с привычкой все получать, постоянное притворство, вечная потребность в помощи, связанная с не менее сильной ненавистью к тем, кто помощь оказывает, - все это, вместе взятое, развратило меня до мозга костей. Слабый по причине своей избалованности, я имел все, кроме главного: способности воспринять другое существо. Окруженный прихвостнями, слугами или льстецами, я не знал иных человеческих чувств, кроме инфантильной гаммы - желание, каприз, обида. Приученный к обслуживанию, я считаю преданность Ребекки своей законной данью. Не умея жить, чтобы не мучить кого-нибудь - друга, родственника или любовницу, - я нуждался в жертве, как паровоз в угле, и превратил эту пылкую честную душу в жалкое подобие собственной личности.

- Не знаю... Она же красивая, ваша Беатриса.
- Когда ее видишь в первый раз, так и есть.
- Конечно, она не кинозвезда с обложки журнала...
- Это вы сказали!
- Но ведь между вами царит полное согласие?
- У нас есть общие привычки, вот главное в нашем союзе.
- Уверен, что вы преувеличиваете: иначе, к чему это путешествие?
- Из потребности преодолеть рутину, чтобы затем еще больше укрепить ее, да и вообще, это было опрометчивое решение.
- Четырежды, - сказал паралитик.
- Что значит четырежды?
- Вы четырежды отреклись от Беатрисы.

В сущности, я обожал этот неведомый мне прежде восхитительный ад и открывал в себе другую природу. Я больше не любил Беатрису, принимавшую меня таким, как есть, и пылал страстью к Ребекке, которая меня не хотела.

@темы: цитатствую, люблю тебя шизофренически (с), Любите книги. Пусть это старомодно, но всегда взаимно.