Последний из джедаев: Миссия отчаянияФерус ферус ипучий ферус снова со мной, почему.
Ферус, если кто-то забыл или не знал, это бывший падаван Сири, который обучался в одно время с Эничкой и ушел из Храма из-за него же. А также тот, кто одним из первых решился поговорить с Оби-Ваном на тему "что-то у вашего любимца темноватое кокоро". Благодаря своему уходу, приказ 66 он пережил и отправился прямиком в подполье, бороться с Империей как обычный человек.
Оби-Ван на Татуине краем уха услышал о том, что он попал в беду и после недолгих раздумий решил, что может оставить малыша Люка и заняться спасением знакомого. Случилось явление Квай-Гона, который, вот диво, сумел остаться мудилой даже после смерти. "Не могу тебя обучать потому что ты думаешь, что готов, приходи когда решишь, что не готов. А, что? Лететь ли тебя за Ферусом? Сам решай. Кстати, ты плохо контролируешь эмоции". Большое, блин, спасибо.
Ферус, за то время, что жил на свободе, успел похорошеть, отрастить себе чувство юмора и лидерские качества. И завести парня. То бишь, друга и партнера, которого был готов мчаться вызволять из тюрьмы ценой своей жизни. Даже у Феруса есть парень! У Феруса, Карл.
Представляю, в какой ярости был бы Эничка, узнав, что его Оби-Ван приключается с тем самым чопорным придурком, что бесил его столько лет.
Но Эничка не знает, он там свиноебит где-то на заднем плане, ему в большом количестве высылаются тела, не знаю зачем.
Все очень тленно. Оби-Ван видит Эничку во всех встречных мальчиках, думает о нем, когда управляет кораблем и его имя произвести вслух спокойно не может.
Доброе начало Ларсы знали, что Джедай остался здесь, чтоб присматривать за мальчиком. Понимая какую угрозу он принес с собой на Татуин, их отношение к нему были какими угодно, но только не излишне дружелюбными. Каждый, кто знал Оби-Вана, глубоко в душе хотел бы забыть о нем, отстраниться от него, от той призрачной опасности, и уберечь Люка…
– Разве можно винить их в этом? - думал Оби-Ван, устало хромая по песку. Он понимал причину этого страха, как и смысл того уговора, в силу которого он не сможет видеться с мальчиком, общаться с ним, учить его. Оставалось лишь ждать… Люк был рождён в страшное время жестоких невзгод. Это естественно, что они хотят защитить племянника, не желая отдавать его ни Империи, ни Песчаному Народу. Еще меньше этого они желали Люку судьбы самого Оби-Вана, из воина превратившегося в старика, раздавленного горем. Осталось ли у него в душе ещё что-то? Этот вопрос он вновь и вновь задавал себе бессонными ночами, разглядывая грубый каменный потолок над своим жёстким ложем. Можно ли одновременно быть пустым, и в то же время полным непроходящей боли? Так много было тех, кого он любил. А теперь все, кто был ему дорог - мертвы. Имена и лица бесконечной чередой шли у него перед глазами: Куай-Гон, Сири, Тиро Каладиан, Мэйс Винду, Ученики Дарра Тел-Танис, Тру Вельд, Их наставники Ри-Гаул, Соара Антана, и все джедаи, убитые во время "чистки". Шли, потому что именно убийством эта "чистка" была. Быстрой, безжалостной бойней, но недостаточно быстрой для своих жертв. Его самые дорогие, самые близкие друзья: Бэнт и Гарен, Величественная Йокаста Ню, мягкие Ади Галанн и Баррис Оффи, воители Шаак Ти, Кит Фисто и Луминара Ундули, великие мастера Ки-Ади-Мунди, Ади Галлия, Пло Коон - все они мертвы. "Мертвы" - это слово звенело у него в голове. Их больше нет, их больше не будет - рыцарей, бок о бок с которыми он сражался, учился и радовался жизни, имена которых отражались нестерпимой болью при каждом стуке его сердца. А наутро, когда рассвет пускал солнечные лучи по его потолку, он уже привычно переходил, наконец, к самому страшному: лицо, на которое он не мог не смотреть; Лицо, причинявшее ему самую страшную боль - мальчик, которого он вырастил, стал предателем, убийцей и чудовищем. Обратившийся к Тёмной Стороне, этот Монстр стал для Кеноби вечным напоминанием о его неумении направлять и защищать. Энакин Скайуокер был убит Императором, и вместо него пришёл он - Лорд Ситхов Дарт Вейдер. Чуть-чуть о малыше ЛюкеОн подошёл поближе, чувствуя себя такой же тенью, как те, что тянулись сейчас от холмов. Он лёг плашмя на землю и заглянул в кольцо внутреннего двора под землей. Светлые волосы малыша светились в солнечных лучах даже в этом тусклом закатном свете. Он смеялся и полз за мячом, который Беру отфутболила подальше от него. Казалось ли это Оби-Вану, или малыш и в самом деле замедлял мяч, не касаясь его? Если даже тут была причастна Сила - то не сегодня мальчик поймёт в чём дело, и не завтра. Поймет еще очень нескоро, если вообще сможет без помощи со стороны, без обучения, без Джедаев… Беру мелькала в дверях, постоянно возвращаясь на кухню, а Люк подползал к дверному проходу и смотрел на неё, будто боялся хоть на миг потерять ее из виду. Оби-Ван слушал смех Беру, видел, как Люк кувыркается и смеётся вместе с ней, но сам ни разу не улыбнулся. Прогулки к Люку давали ему удовлетворение, но улыбки и смех он оставил в другой - прежней жизни.
Пристально наблюдая за Люком, с мыслью о том, что его сестра - Лея, сейчас росла, окруженная любовью Бэйла Органы и его жены, Оби-Ван чувствовал некоторое умиротворение. Он помнил свое обещание Падме, что её дети будут в безопасности, и сделал все для этого. Как бы он хотел, чтобы Падме знала, что о детях не просто заботились, что их любили, Но и Падме - прекрасная, отважная, печальная девушка - тоже была мертва. Когда видит штурмовиковКогда он приблизился к Палате общин, его шаги замедлились. Присутствие штурмовиков ощущалось здесь как нигде в городе - их отряды постоянно маршировали то в гарнизон, то из него. Вид солдат и само огромное мрачное здание наводили жуть. В начале Войн Клонов клоны сражались за Республику, теперь же они стали инструментом запугивания.
А ведь это именно он обнаружил их на Камино; именно он был тем, кто обратил на них внимание джедаев. Они рассчитывали, что огромная армия клонов поможет им после сражения на Джеонозисе, но были обмануты. Преданы. Оби-Ван с горечью наблюдал за белыми колоннами, марширующими по улицам, видел, как съеживаются увидев их, люди. Чувство вины и отчаяние всколыхнулись с новой силой. Он приостановился, звуки их шагов гремели в ушах.Когда встречает наглого мальчика– Не знаешь, где ещё могут что-то сказать о них?
– Нет, но я знаю, где вы можете раздобыть новый плащ, - мальчишка окинул его оценивающим взглядом, - Я бы сказал, что вам нужен новый. У нас есть всё - ромекс, чоэн, литрис, даже эрморвайв. Вам подошел бы плащ из рамодианского шелка. Вы можете купить такой.
Спрятать ухмылку парню так и не удалось. По странной ассоциации он напомнил Оби-Вану Анакина, когда тот был ещё мальчишкой. То же самое поддразнивание с попыткой сохранить самое что ни на есть честное выражение на физиономии… Это и притягивало, и раздражало. И каждое воспоминание об Анакине до сих пор вызывало похожий на электрический разряд новый всплеск боли.
*
– Эй! Что это с тобой? - Оби-Ван остановился на полуслове, вспомнив крик мальчишки - "это моё, я первый взял!" Вспомнил, как тот слонялся по проулку. Он тогда предположил, что мальчишка работает у Марианны. Ничего подобного.
– Погоди-ка, - сказал он, забирая у того коробку и бросая её обратно в грависани, - Ты не развозишь заказы. Ты украл все это.
Мальчик с вызовом задрал подбородок:
– Кто бы говорил! Вы сами украли их у меня! Хорошо, берите! И увидите, что получится, когда вы попытаетесь это продать!
Оби-Ван прислонился к контейнерам, составленным друг на друга у борта грависаней.
– Не слишком хорошо пользоваться чужой бедой, ты и сам знаешь. Ателье и так того и гляди закроется.
Он с досадой услышал сам себя - тот тон голоса, который всегда вызывал протест у Анакина. Он поймал себя на мысли, что ожидает ответную колкость. Этого никогда уже не будет.
Когда правит кораблемА тот корабль продолжал обстреливать его, и это вовсе не были предупредительные выстрелы. Кто бы ни был в том корабле, он стрелял на поражение.
Оби-Ван один за другим предпринимал маневры уклонения - штопор, бочка, резкие повороты, но он понимал, что решающий удар преследователя был всего лишь вопросом времени. …Если бы здесь был Анакин, корабль сейчас вел бы он. Для него это был бы своего рода вызовом, и он наслаждался бы этой смертельной игрой…
Непрошеная, случайная мысль. Он все ещё никак не мог научиться не допускать подобных мыслей. Не мог отделаться от привычки думать о своем ученике. Своем друге. Об Анакине. А не о том, кем он стал…
Он не хотел помнить. Это было слишком больно.Ферус спрашивает, что стало с Эни – Кое-что меня очень удивляет, - медленно проговорил Оби-Ван, - Я не мог и предположить, что жизнь вне Ордена тебе понравится.
– Я сказал бы то же самое, - со смехом ответил Ферус, - Но у меня хорошая приспособляемость. Сири всегда говорила мне, что я должен принимать перемены без борьбы. Приветствуй это, - говорила она, - Перемены - это то, что движет Галактикой, то, что делает её прекрасной… - Ферус смотрел в огонь, - Я слышал о ее смерти, ещё до гибели Ордена. Мне жаль, Оби-Ван.
– Было так много смертей, - проговорил Оби-Ван. Ферус не знал, но Оби-Ван тосковал по Сири - постоянно и сильно, хоть и прошло много лет.
– Извините, но я должен спросить, Оби-Ван - Анакин. Он тоже не выжил?
Оби-Ван не мог сказать ему. Что ж, он скажет один из вариантов правды.
– Он не выжил… -…тот Анакин, которого они оба знали, действительно мертв… -…Империя добралась до него…
Ферус кивнул, в его глазах мелькнула боль, несмотря на то, что они с Анакином в детстве были скорее соперниками, а не друзьями. В новом Ордене джедаев, как считает Оби-Ван (если он будет), привязанность и любовь перестанут запрещать. Классно. Просто великолепно. Было бы здорово построить этот новый мир не на костях обикиновской несчастной любви – Нет, - сказал Ферус медленно, - Я - не джедай. Я действительно никогда не смогу снова быть джедаем. И не только потому, что однажды ушел из Ордена, - он оглянулся назад, где осталась невидимая уже Белласса, - У меня слишком много привязанностей.
– Однажды был человек, о котором я очень мечтал… которого желал - вопреки Кодексу джедаев, - проговорил Оби-Ван, - Куай-Гон сказал мне тогда… Он сказал, - возможно, Галактика изменится. Изменятся джедаи. Орден. Вот они - эти перемены, Ферус. И я думаю… в новом Ордене любовь и привязанности будут источником силы и поддержки. Возможно, именно так будет спасена Галактика. Так что да, ты - все еще джедай.