за жизнью - смерть; за смертью - снова жизнь. за миром - серость; за серостью - снова мир
Ура, мы со стотыщ закончили это эпичное переводческое деяние! легче не стало . больше никагда
Последняя часть The Long Winded Blues of The Never.
Первая часть
Вторая часть
Третья часть
Четвертая часть
Пятая часть
Шестая часть
Седьмая часть
Восьмая часть
В этот день кто-то выманил родственника Уолта в пустыню и убил его. Кто-то похитил деньги Уолта, разрушил его империю. Все было напрасно. Даже хуже того. И повинно во всем этом дитя хаоса, порождение его преступной жизни. Уолт полагал, что способен его контролировать, но именно оно в результате разрушило его жизнь до основания. Какое же имя мы должны ему дать, этому существу? «Хайзенберг» — сказала бы я. Но вместо этого Уолт выбирает «Пинкман». Именно так он теперь будет называть мальчика, которого раньше считал своим Джесси.
читать дальшеBlood Money
«Ты должен мне поверить».
В конце первой половины сезона Уолтер Уайт приходил навсегда попрощаться с Джесси Пинкманом. Болезнь Уолта вернулась, его время на исходе, и он не хотел, чтобы Джесси вспоминал о нем со злостью или горечью. Уолт пытался напомнить Джесси обо всем хорошем, что было в их отношениях, а не зацикливался на убийствах людей и растворении трупов в кислоте. Джесси, оглядываясь на прошлое, видит только пережитые им кошмары, а Уолт считает их партнерство самым величайшим приключением в своей жизни. Хотя бы один год Уолт чувствовал себя живым. Он проснулся. Он стал лучшим в своем деле, он рисковал и выигрывал. А Джесси все это время был рядом с ним. Джесси помог ему пройти через все испытания. Стоя на пороге смерти, Уолт хочет от всей души поблагодарить его. Уолт оставляет деньги у его двери и не задерживается, чтобы узнать, какой будет его реакция. Так ему легче поверить в то, что он поступил правильно. Уолт тешит себя мыслью, что подарил Джесси заслуженный хэппи-энд. Погладил по головке своего лучшего ученика. Обеспечил будущее родного человека. Именно о такой концовке их истории он мечтал.
Однако Джесси представлял их последний разговор совсем иначе. Вот уже три месяца Джесси сидит в темноте в своем грязном захламленном доме и ждет, когда к нему постучится Хайзенберг. Сол предупреждал, что Уолт может заглянуть к нему, но Джесси не сбежал. Он ждал, словно собственноручно приговорив себя к казни. Да, у Джесси был при себе пистолет, но он брал с собой оружие и на перестрелку с наркоторговцами, убившими Томаса, а выйти живым из той схватки он, как мне кажется, тоже не рассчитывал. Возможно, если бы Уолт решил его пристрелить, то он выстрелил бы в ответ, и тогда они навсегда прощались бы друг с другом на полу в доме Джесси, истекая кровью. Именно такого финала заслуживают злодеи. Но вместо этого Уолт повесил на него две тяжёлых сумки с «грязными» деньгами. Умереть Джесси уже не боится. Жить с грузом вины за все их преступления — вот настоящая пытка.
После того, как Джесси пытается избавиться от денег, Уолт приходит к нему снова. Джесси это, похоже, совсем не удивляет. На подсознательном уровне он наверняка понимал, что Сол первым делом позвонит Уолту, а не бросится передавать деньги родителям Дрю Шарпа и внучке Майка. Это был пассивно-агрессивный способ Джесси сообщить Уолту, как он на самом деле относится к его деньгам; он не забыл про людей, погибших только ради того, чтобы эти две сумки были такими набитыми. Но сам Уолт называл эти деньги «кровавыми» только затем, чтобы его переспорить. Несмотря на то, что теперь Джесси согласен с ним на этот счет, тот спор Уолт все еще считает проигранным, ведь он не сумел убедить Джесси остаться. Теперь-то Уолт уже знает, что оскорбления и угрозы на Джесси не подействуют. Когда речь идет о Джесси, Уолт сам должен «поостеречься». Поэтому Уолт начинает его воспитывать. Даже нянчиться с ним, я бы сказала. Он с осуждающим видом поднимает со стола бонг (а Джесси больше даже не пытается его прятать) и требует, чтобы Джесси объяснил, почему ведет себя столь неразумно; отчитывает его, словно непослушного подростка. Затем Уолт вдруг резко смягчается, гладит Джесси по плечу и называет «сынком». Уолт отлично знает, как сильно Джесси нуждается в отеческой заботе, поэтому прибегает к этому приему только в самых крайних случаях.
Джесси сидит совсем тихо, слушает Уолта, а по щекам его бегут слезы. Джесси даже не может заставить себя посмотреть на Уолта, пока тот опять без всякого стеснения лжет ему и пытается им манипулировать. Джесси не может выдавить из себя слова: «Ты убил Майка». Боль от потери так велика, что он может только на это намекнуть. Сколько раз Джесси защищал Уолта, когда Майк грозился застрелить его? Джесси метался от одного «отца» к другому, а теперь ему страшно думать о том, что защищал он, возможно, не того, кого следовало. В любом случае, теперь оба отца для него мертвы. Он больше не может считать этого человека «мистером Уайтом». Но Уолт просит Джесси поверить в его откровенно высосанный из пальца сценарий о том, как Майк счастливо укатил в закат. Он просит Джесси поверить в то, что они, покинув мир наркоторговли, все втроем получили свои хэппи-энды. А потом Уолт внезапно переходит от просьб к приказному тону. Джесси не должен бросать ему вызов, не должен чувствовать к нему отвращение и уж точно не должен становиться его врагом. Потому что все, кто называл себя врагами Уолта, теперь мертвы. Уолт меньше всего на свете хочет, чтобы для Джесси всё закончилось так же. Они столько времени прикрывали друг друга. Все просто не может вот так закончиться. В его словах есть невысказанная мольба: пожалуйста, сынок, не прекращай меня слушаться. Не заставляй тебя убивать… Но я не думаю, что теперь Джесси поверил бы в такое.
Джесси наконец отваживается посмотреть Уолту в глаза и лжет ему в ответ, якобы принимая на веру то, что Майк все еще жив. После этого они просто сидят рядом и устало молчат, а между ними стоят вынужденное враньё и сумки, набитые кровавыми деньгами. Уолту просто нужно, чтобы Джесси подыграл ему, принял его версию событий, ведь пройдет полгода, и Уолт спокойно умрет, сохранив воспоминания о своих приключениях с Джесси такими, какими хочет их видеть. Но для Джесси история не закончится. У него нет смертельного заболевания и он не в камере смертников. Пусть он выглядит до крайности изможденным, но он все еще молод, у него впереди ещё очень много времени. Слишком долго, чтобы жить со всем, что он натворил.
Buried & Confessions
«Совсем он тебя загнал, да?»
В неприветливой первой сцене «Buried» мы двигаемся по следу из разбросанных денежных купюр, который приводит нас на детскую площадку, где Джесси медленно вращается на карусели. Ему настолько плохо, что он не может говорить и почти не двигается. Джесси не нужны кровавые деньги, которые принес ему Уолт, и его насквозь лживую извращенную любовь он тоже не может принять. Теперь Джесси хочет только выбросить прочь, избавиться от всего этого. Он всю ночь колесил по округе, орал и разбрасывал пачки денег, отчаянно пытаясь вместе с деньгами избавиться и от груза воспоминаний, мечтая вернуться назад в то время, когда еще мог доверять мистеру Уайту. Пока наконец не упал без сил на холодной безлюдной детской площадке. Детская площадка сама по себе будто призрак утраченной юности Джесси и всех тех детей, которым он так и не сумел помочь.
Джесси забирают копы, вполне готовые лишний раз пнуть его, когда дела у него и без того хуже некуда. Все, но не Хэнк Шрейдер, который кое-что знает о том, как Уолтер Уайт умеет разрушать чужие жизни. Джесси поначалу и бровью не ведёт, когда Хэнк говорит, что знает, кто на самом деле такой Хайзенберг, но когда Хэнк, глядя в его покрасневшие глаза, спрашивает: «Совсем он тебя загнал, да?», Джесси теряет хладнокровие. Джесси сейчас весь как открытая рана, а ненавистный ему коп вдруг с чего-то точно знает, кого следует за это винить. Хэнк пытается доказать Джесси, что тоже пострадал из-за действий Уолта. Он отлично понимает, что чувствуешь, когда тебя обманывает и предает близкий человек, тот, кого ты любил. Джесси внимательно слушает, но откровенничать не собирается. О нет, только с Хэнком. Побитые собаки долго помнят обиды и не доверяют новым хозяевам.
Проходит много времени, прежде чем Уолт обращает внимание на проблемы Джесси. Джесси в семье Уайтов остается всего лишь бастардом, поэтому в списке приоритетов Уолта он занимает последнее место, но не потому, что Уолту совсем нет до него дела. Уолт не слишком волнуется, когда узнает, что Джесси арестовали и что перед этим он раскидывал по всему городу деньги. Сейчас Уолта больше всего беспокоит Хэнк. А что касается пожаров, устроенных Джесси, то он тушил их уже много раз. Он давно научился контролировать тот хаос, что Джесси постоянно привносит в его жизнь. Чем этот случай отличается от остальных? Когда они приезжают на встречу в пустыне, Сол ожидает, что Уолт будет в ярости. Но Уолт только обеспокоен и держится серьёзно, даже торжественно. В те времена, когда у Уолта еще была душа, он считал своей обязанностью защищать Джесси. Возможно, какая-то частица его души еще остается в нём, пока он продолжает это делать. Уолт действительно мечтает, чтобы Джесси начал новую жизнь, с той же искренностью, с какой просил Скайлер проследить за тем, чтобы заработанные деньги достались его детям. «Ты все еще так молод, чёрт возьми», — говорит Уолт, словно не замечая, что сейчас Джесси выглядит страшно изможденным и куда старше своих лет. За год, проведенный в компании Уолтера Уайта, Джесси лишился и юности, и детской невинности, но Уолт хочет всё это вернуть и уговорить Джесси воспринимать их общее прошлое как страшный сон.
Но у самых ног Джесси проползает тарантул, а в его душе все еще свежи воспоминания обо всех погибших детях. Джесси больше не нуждается в отцовской заботе Уолта. Он все это уже выбросил прочь. Задыхаясь от слез, Джесси умоляет Уолта прекратить его обрабатывать. Если уж Уолту так необходимо продолжать манипулировать и издеваться над ним, может он хотя бы, по крайней мере, перестать изображать заботу? Джесси наконец высказывает обвинения, которые не осмелился произнести, когда Уолт приходил к нему домой: Уолт убил Майка, и если Джесси не продолжит слушаться, Уолту придётся убить и его тоже. У Джесси все еще хватает смелости, чтобы сказать Уолту «нет». Это же он, в конце концов, когда-то сумел отказать самому Гусу Фрингу. Джесси требует, чтобы Уолт хоть раз проявил искренность, а Уолту совершенно нечего ему ответить. Он не хочет больше лгать Джесси, но и правды сказать не может. Поэтому Уолт обнимает Джесси... и да, это он делает искренне. На эту малую толику искренности он еще способен. Уолт прижимает Джесси к себе, гладит по голове, пока он плачет, точно так же, как утешал его после смерти Джейн; еще одно объятие, в котором предательства столько же, сколько и истинных чувств. Только так Уолт может доказать, что все еще заботится о Джесси. Потому что никто в целом мире не нуждается в объятиях больше, чем Джесси Пинкман. Джесси беспомощно рыдает в кольце рук Уолта, и больше всего он походит на удерживаемого силой заложника.
Когда вскоре после этого выплакавшийся Джесси сидит в офисе у Сола, он снова выглядит как растерянный пугливый ребенок. Детей легко контролировать, легко одурачить, и Джесси, похоже, окончательно сдался и решил подчиниться чужой воле, потому что это проще. Сол тоже относится к Джесси как к ребенку, дает ему телефон с «Hello Kitty» и велит вести себя как хороший мальчик, когда за ним приедет нужный человек. В этот момент Джесси как будто не замечает презрения и жалости, сквозящих в голосе Сола. Джесси сейчас думает только об Аляске: представляет одинокое будущее в холодном краю, совсем не похожее на их с Джейн мечты о побеге в Новую Зеландию. Но все-таки и на Аляске измученная душа Джесси могла бы обрести покой. Если кто-то вдруг не заметил, Джесси явно балансирует на грани безумия и очень уязвим, так что не стоит удивляться тому, что в таком состоянии он ведет себя как дурак и курит травку прямо в адвокатском офисе. Но на самом деле Джесси далеко не дурак. И никогда им не был. И как только Джесси понимает, что Хьюэл уже во второй раз обчистил его карманы, он наконец убеждается, что был прав. Он был прав, он был прав, он был прав, это мистер Уайт отравил Брока! Осознание собственной правоты никогда еще не было таким болезненным. Джесси бежит прочь от последнего хэппи-энда, предложенного мистером Уайтом. Его он тоже выбрасывает прочь. Ворвавшись снова в офис Сола, Джесси требует от него подтверждения того, что сам и так уже знает. В его руках пистолет, по щекам бегут слезы. Такую же страшную ярость он испытывал тогда, когда пытался добиться аналогичного признания от Уолта.
И что же ему говорит Сол? Уолт сделал это ради спасения Джесси. Уолт отравил маленького ребенка, потому что хотел тебе добра, Джесси! И да, я вполне допускаю, что Уолт действительно в это верит. Уолт освободил Джесси, когда тот томился в суперлаборатории Гуса, а Гуса он победить никогда не сумел бы, если бы не прибег к крайним мерам, чтобы снова завоевать доверие Джесси. Но Джесси уже тошнит от уолтеровских представлений о спасении. Он больше не желает, чтобы мистер Уайт защищал его. Он все это выбросит прочь. Он все сожжет.
Rabid Dog
«Ты-то должен понять. В глубине души он все равно меня любит».
Уолт понимает, что опять серьезно влип, и в этот раз хотя бы признает, что так ему и надо. Уолт мчится домой, а дом его после визита Джесси похож на корабль-призрак. Повсюду следы его праведной ярости. На лужайке перед домом стоит чужая машина, приборная панель в этой машине засыпана кристалликами мета, а в самом доме ковёр залиты бензином. Но Джесси в доме нет. Джесси где-то в Альбукерке, взбешённый, нанюхавшийся мета Уолта и безумно злой из-за его лжи и предательств. Этого достаточно, чтобы Уолт начал опасаться за свою жизнь (настолько, чтобы взять с собой пистолет), но помимо этого он волнуется и за Джесси. Уолт оставляет Джесси сообщение на телефоне, обещая, что все исправит, как будто отравленный ребенок - это всего лишь небольшое разногласие, которое они быстро уладят, если сядут и спокойно поговорят. Перед тем, как положить трубку, Уолт добавляет: «Береги себя». Чуть позже Уолт скажет Скайлер, что Джесси чаще представляет опасность для самого себя, а не для других. Когда Скайлер спрашивает, нападал ли Джесси на кого-нибо раньше, Уолт лжет, настаивая на том, что его собака совсем не злая. Мы знаем, что Джесси может укусить, но Уолт видит в нем только побитого щеночка. Если Джесси и вредил кому-то, то происходило это либо по отмашке Уолта, либо потому, что Уолт его так приучил, либо в тех случаях, когда Уолт делал ему слишком больно. Совсем не потому, что это в его характере.
Сол на личном опыте убедился, что кусаться Джесси умеет отлично. Пока Уолт шокировано разглядывает все его порезы и ушибы, он ядовито говорит: «В глубине души он все равно меня любит». Сол уже успел насмотреться на жестокую любовь Уолта к Джесси. Он помог ему отравить Брока, и тогда предполагалось, что они вредят Джесси, пытаясь его таким образом спасти. Потому что у Уолта есть эта глубинная потребность постоянно спасать Джесси. Сол справедливо замечает, что сейчас, учитывая все обстоятельства, вероятно, было бы милосерднее не спасать Джесси. Да, Джесси был верным и любящим, но полтора года, проведенные под опекой Уолта, практически довели его до безумия. Джесси несчастен, его уже не вылечить, он постоянно мучается от боли. Пора положить конец его страданиям. Но Уолта такая идея возмущает до глубины души, и он угрожает убить самого Сола, если тот когда-нибудь повторит свое предложение. Не проходит и десяти минут, как то же самое Уолту говорит его жена. О да, Скайлер прекрасно помнит твоего чёртова Джесси Пинкмана, Уолт. Для Скайлер Джесси остается голосом, доносящимся из твоего второго мобильника. Он — та «любовная интрижка», в наличии которой Скайлер пыталась тебя уличить. Джесси — человек из другой жизни, из криминальной жизни ее мужа, и от этой жизни Уолт добровольно отказался, чтобы спасти их брак. А Скайлер совсем недавно пришлось с той же целью принести в жертву отношения с сестрой. Теперь она ждет аналогичной жертвы от Уолта. Скайлер будет поддерживать Уолта только в том случае, если он сделает все возможное, чтобы сохранить их тайны и защитить их семью. Скайлер не желает слышать, что Уолт любит кого-то, кроме своей семьи, особенно если речь идет о Джесси Пинкмане. Ее совсем не растрогало Уолтово «сперва может показаться, что он психопат, пироман и торчок, но если узнать его получше, то поймешь, что сердце у него золотое». Личным эмоциям в их бизнесе не место. Но вот перед ней стоит ее муж, наркобарон, совершивший немало убийств, и не может даже заставить себя произнести слова: «Ты хочешь, чтобы я убил Джесси?»
Когда приходит время узнать, что же случилось с Джесси, мы первым делом видим, как он занюхивает мет с поверхности CD-диска, точно так же, как перед предстоящей перестрелкой с дилерами, убившими Томаса. Тогда он тоже был готов расстаться с жизнью ради мести. Вскоре Джесси уже стоит в гостиной дома Уайтов, готовясь щелкнуть зажигалкой. Ковер, на котором он стоит, залит бензином, им же пропиталась его одежда, и он намерен спалить все вокруг дотла. Я правильно понимаю, что это была попытка суицида? Джесси решил не только жизнь Уолта сжечь, но и сам взойти на погребальный костер. Но потом появляется Хэнк и практически уговаривает его отойти от края. «Не может ему все это сойти с рук!», — кричит Джесси, не глядя на Хэнка. Его взгляд обращен к небу, как будто он пытается докричаться до Бога или до безразличной Вселенной. Вселенная никогда не препятствовала их с мистером Уайтом превращению в злодеев. Они просто творили всякое, и ничего им за это не было. Если Джесси хочет что-то изменить, ему нужно взять инициативу в свои руки. Джесси должен сам проследить, чтобы они с мистером Уайтом отправились гореть в Аду, они это давно заслужили. Но Хэнк напоминает Джесси о том, что он не хочет умирать. Это правда, Джесси до сих пор боится смерти. Он все еще так чертовски молод. Но в этом мире ему больше некуда бежать и некому хранить верность. Так что Джесси просто сдается, подчиняется очередному пожилому лысому мужчине, который хочет его использовать. Я не виню Джесси за то, что он вздрогнул, когда Хэнк сел рядом с ним в машину и захлопнул дверцу. Казалось, это захлопнулась дверь тюремной камеры, где Джесси придется пробыть очень долго, возможно, до конца жизни. В машине Хэнк застегивает на Джесси ремень безопасности, словно надевает ошейник на пойманную собаку. Джесси, в общем-то, больше не человек. Он перешел в собственность полиции. Стал вещью.
На следующее утро Джесси просыпается в доме Шрейдеров и обнаруживает, что Хэнк и Гомес уже приготовили камеру, на которую собираются записывать его признание. Джесси выглядит так, словно готов сбежать, но бежать ему уже некуда. Он уже дал свое согласие. Хэнк заставил его согласиться, пока он был под наркотиками и весь мир вокруг него горел. Джесси принимает предложение Мари выпить кофе с таким видом, словно он смертник и речь идёт о последней трапезе. А потом Джесси садится на диван и рассказывает все о своей криминальной карьере с мистером Уайтом, Уолтером Уайтом, его учителем. Кажется, после признания ему становится чуть легче. Он более-менее собрался и готов разрабатывать новый план вместе с Хэнком и Гомесом, которые могут стать для него новыми Гусом и Майком. Хэнк уж точно для него все равно, что Гус. Сол считает Джесси безнадежно больной собакой, которую нужно усыпить, Скайлер воспринимает его как улику, от которой необходимо избавиться, а Хэнк полагает, что Джесси не более чем пешка. Пешкой можно и пожертвовать ради победы в партии. Единственный человек, который все еще пытается спасти Джесси жизнь, сейчас, по мнению самого Джесси, занимается тем, что перебирает в уме хитроумные способы его убийства. Хэнк настаивает, что Уолт на самом деле дорожит им, а Джесси с издевкой отвечает: «Ну да, конечно, мистер Уайт в меня давно втюрился». Он все еще не может поверить в то, что человек, разрушивший всю его жизнь, сделал это из любви к нему же. Но Джесси соглашается в последний раз встретиться с мистером Уайтом и позволяет нацепить на себя прослушивающее устройство, потому что Хэнк напоминает ему, что выбора у него все еще нет. Он даже в туалет не может отлучиться без разрешения.
Когда Джесси с прицепленным к нему микрофоном выходит на площадь и медленно направляется к Уолту, ему кажется, что мистер Уайт успел призвать к себе на помощь слуг-демонов. Каждого прохожего он воспринимает как угрозу, ему повсюду чудятся киллеры со сверхъестественными способностями, хотя на самом деле на скамейке его ожидает обычный безоружный человек. Джесси воплотил в жизнь свое же предсказание. Чего бы он ни ожидал от этой встречи, случилось нечто строго противоположное. Уолт мог бы в последний раз тщетно попытаться объяснить ему, что отравление ребенка было совершенно необходимо. После этого Уолта могли бы отправить за решетку, а Джесси получил бы место в программе защиты свидетелей. Но Джесси — козырная карта в чужой игре, и, не успев добраться до нужной скамейки, он осознаёт, насколько на самом деле ценен. Он же последняя соломинка, за которую может ухватиться Хэнк. Значит, может сам диктовать условия? Уж прости, Хэнк, но вот что случается, когда берешь Джесси Пинкмана в партнеры. Он непредсказуемый мелкий засранец, и у него бывают собственные коварные замыслы. Всего одним звонком Джесси объявляет Уолту войну и тем самым просто лишает его выбора. Один раз в жизни Уолт был готов сказать Джесси правду, всю страшную правду, и отдать свою жизнь в его руки. Но теперь? Теперь Уолт действительно вынужден призвать своих демонов.
Toʼhajiilee
«Я все спалю. Огромный костер разведу».
Это все-таки случилось. Джесси присоединился к Гейлу, Майку, Джейн и остальным людям из пугающе-длинного списка с именами тех, от кого Уолтеру Уайту необходимо избавиться ради собственного спасения. Других вариантов он просто не видит. Уолт уже столько раз пытался выдумать для Джесси эти другие варианты, а Джесси каждый раз их отвергал. Джесси выкинул целых пять миллионов кровавых денег из окна машины. Джесси сбежал от возможности получить новые документы, а вместе с ними и новую жизнь. Джесси даже не явился на последнюю встречу, чтобы выслушать крайне разумные доводы в пользу того, что иногда приходится травить детей ради общего блага. Уолт не смог устроить для Джесси хэппи-энд, даже расставания с привкусом горечи у них не вышло. Но как-то поставить точку в их отношениях Уолту всё равно надо. Нужен такой финал, от которого Джесси не сможет отвертеться. Финал, который Уолт сможет лично проконтролировать.
Договариваясь об убийстве Джесси, Уолт все еще ведет себя так, будто уверен, что собирается оказать бывшему партнеру услугу. Джесси значит для него куда больше, чем все прочие убитые им люди, так что он готов щедро заплатить, чтобы обеспечить ему хорошую гуманную казнь. «Джесси не стукач», — настаивает Уолт. Он по-прежнему не позволяет никому плохо о нём отзываться. Пес Уолта всегда был хорошим и преданным. Проблема в том, что Джесси просто слишком ранимый для этого жестокого мира. Уолт всеми силами старался избавить Джесси от боли. Он пытался перебинтовать его раны деньгами. Но все его волшебные трюки перестали действовать. Джесси вновь превратился в маленькую муху, жужжащую над ухом Уолта; он напоминает о чувстве вины, которое Уолт должен испытывать, но не испытывает, он загрязняет новую жизнь Уолта, добропорядочного владельца автомойки, умирающего от рака. Уолт не сможет спокойно спать, пока не заставит Джесси умолкнуть навсегда. Но Уолт не хочет снова причинять Джесси боль. Он готов заплатить банде дяди Джека тройную цену, только бы они убили Джесси безболезненно. Но есть одна загвоздка. Уолт не знает, где сейчас Джесси находится, и выманить его из укрытия может только через Андреа и Брока, сделав вид, что угрожает им. Тоже мне способ избавить Джесси от страданий! Давайте будем откровенны: Уолт хочет, чтобы Джесси умер быстро и безболезненно, потому что так будет лучше для самого Уолта, а не для его потенциальной жертвы. Если все случится как он задумал, то ему не придется смотреть, как Джесси кричит и плачет, пока нацисты утаскивают его прочь от дома Андреа. Не придется думать о том, как Джесси умирает где-то в безлюдном месте, в ужасе, представляя, что еще Уолт может сотворить с Андреа и Броком. Уолт потом мысленно перепишет эту часть истории. Его воспоминания о Джесси будут полны светлой грусти. Бедный-несчастный мальчик, которого Уолт до последнего пытался спасти и от которого все-таки вынужден был избавиться. Уолт может состряпать красивую ложь о чем угодно, лишь бы ему не пришлось любоваться на дела рук своих. Для выбранного им метода убийства есть отлично подходящий эпитет: трусливый.
Сидя на автомойке, в своей крепости, где он защищает то, что еще осталось от его семьи, Уолт ждет отчета об убийстве Джесси. Уолт улыбается, глядя на Скайлер и Младшего. Вот они-то его слушаются. Им он может доверять. Долгое время Джесси заменял Уолту родных в криминальном мире, а теперь, может, жена и сын станут неплохой заменой для Джесси в его обычной, заурядной жизни. Уолт может оправдать любой свой грех, пока верит, что совершил его ради защиты и обеспечения своей семьи. Но в жизни Уолта есть вещи и более ценные, чем семья, и они тоже нуждаются в защите, о чем ему и напоминает Джесси, прислав снимок полузарытой в землю бочки с деньгами. Да, судя по всему, Джесси взял в заложники его кучу денег. Он намеревается жечь их пачку за пачкой, и Уолт, услышав об этом, реагирует так, будто Джесси принялся пытать его родного ребёнка, не меньше. Во время последующего телефонного разговора Джесси без тени сожаления издевается над Уолтом как только может (троекратное «ура» в честь того, что он аж трижды обзывает Уолта сукой в этой серии). Уолт на всех парах мчится в пустыню, попутно упрашивая Джесси не сжигать его деньги. Уолт настаивает, что это деньги для его семьи, не для него, но Джесси-то знает правду. 737 тысяч долларов… вот какую сумму Уолт собирался оставить своей семье, и было время, когда Джесси охотно помогал ему в этом деле. А деньги, закопанные в пустыне — это наследие проклятой империи Уолта, и его Джесси хочет спалить дотла. Джесси превратился во всевидящего и неуловимого демона, который пугает Уолта, заставляя его чувствовать себя беспомощным. Джесси стал мстительным духом, насмехающимся над Уолтом, угрожающим пустить прахом все его труды. Добро пожаловать в мир Джесси, Уолт, именно так ты столько раз заставлял его себя чувствовать. Отведай собственного яда.
В итоге Уолт совсем один добирается до тайного места в пустыне, где зарыл свои сокровища, не заметив вовремя, что его преследуют. И тут он понимает, что попался на свою же уловку. Уолт совсем забыл о том, что Джесси — рыба-еж, и все его угрозы — не более чем пустой звук. Мистер Уайт отлично его обучил. Джесси знает о слабых местах Уолта больше, чем сам Уолт знает про Джесси. Когда Уолт видит, что Джесси приехал вместе с Хэнком, он начинает плакать. Его Джесси не может быть стукачом. Его Джесси был наивным и верным, бездомным щенком, которого Уолт пытался спасти, но в конце концов согласился усыпить. Такого Джесси он любил. Уолту достаточно лишь взглянуть на нового Джесси, предателя, обхитрившего его и сдавшего ОБН, чтобы разбилось то немногое, что еще оставалось от его сердца… и тогда он решает сдаться. Возможно, в тот момент у него еще оставались какие-то пути к отступлению, но не было сил, чтобы продолжать сражаться, слишком силён оказался нанесенный удар. Джесси наблюдает, как Уолт выходит из укрытия с высоко поднятыми руками, и на его лице появляется робкая улыбка. Когда Хэнк заковывает самого Дьявола в наручники, тот утрачивает всю свою мистическую силу. Остается только престарелый жадный мошенник, которого очень скоро засадят за решётку. И Джесси необходимо это увидеть. Уолт больше всего страшился узнать, что все его старания были напрасны, а Джесси боялся, что после всего, что они натворили, никакого возмездия так и не последует. Джесси хочет последствий. Уолт должен понести наказание. Они оба должны.
Джесси узнает место, где Уолт зарыл свои деньги. Именно здесь они когда-то впервые варили мет вместе. Джесси скучает по тем дням, проведенным в фургончике, так же сильно, как Уолт. Они оба любили ходить в походы, и поэтому его предательство — это обоюдоострый клинок, ранящий их обоих. Но Джесси, кажется, наконец научился принимать себя таким, какой он есть. Вся эта история началась здесь, в пустыне, и здесь же она должна закончиться. Они сами во всем виноваты. Джесси, конечно же, тоже отправится в тюрьму. Не имеет значения, как здорово он помог сотрудникам ОБН, Джесси наверняка пробудет в тюрьме намного дольше, чем Уолт, потому что Уолт столько и не проживёт. Но Джесси согласен получить срок, лишь бы все было по справедливости. Джесси вполне мог поступить как эгоист и трусливо сбежать на Аляску, но сам отказался от этой возможности. Тем не менее, Уолт все равно называет его трусом; забавно слышать это из уст человека, который нанял нацистов-киллеров, потому что не смог отважиться убить Джесси сам. Джесси настолько достали обвинения Уолта, что он просто плюет ему в лицо. А потому Гомесу с Хэнком приходится рассадить их по разным машинам, чтобы они друг друга не прибили. История могла бы на этом и закончиться, если бы не проклятая удачливость Уолта. Дьявольская сила Хайзенберга столь велика, что демоны слетаются к Уолту даже тогда, когда он их не призывает. На горизонте появляется банда дяди Джека, и ящик Пандоры открывается, чтобы усыпать землю пустыни дождем из пуль. И это все еще не конец. Нас ждет очередное классическое приключение в стиле: «как же, черт возьми, Уолт и Джесси выберутся из этой передряги живыми?»
Ozymandias
«Узри мои дела — и ужаснись.»
Когда-то, давным-давно… Два человека. Фургончик. Пустыня.
Вот тут-то все и начиналось. Вот первый день остатка жизни Уолтера Уайта: он готовит мет вместе с Джесси, нарушает закон, чтобы обеспечить свою семью. Именно в этот день Уолт и Скайлер выбрали имя для их будущего ребенка. Но в этом году Уолту суждено стать отцом не только Холли. Есть еще этот глупый мальчишка, стучащий палкой по камням. Сын-бастард из преступной жизни Уолта. В тот, давно забытый, день Уолт и представить себе не мог, как сильно полюбит Джесси Пинкмана. Не знал он и того, как сильно однажды его возненавидит. И какую боль сумеет ему причинить в один из мрачных дней их будущего, все в той же самой проклятой пустыне.
В этот день кто-то выманил родственника Уолта в пустыню и убил его. Кто-то похитил деньги Уолта, разрушил его империю. Все было напрасно. Даже хуже того. И повинно во всем этом дитя хаоса, порождение его преступной жизни. Уолт полагал, что способен его контролировать, но именно оно в результате разрушило его жизнь до основания. Какое же имя мы должны ему дать, этому существу? «Хайзенберг» — сказала бы я. Но вместо этого Уолт выбирает «Пинкман». Именно так он теперь будет называть мальчика, которого раньше считал своим Джесси. Именно это имя он называет головорезам-нацистам, приказывая им вытащить Джесси из-под его машины. Уолту нужен козел отпущения, на которого можно будет повесить вину за все случившееся, а власть у него сейчас есть только над Джесси. Что же до самого Джесси, то его уже не в первый раз ставят на колени, приставляя к голове пистолет. Но в этот раз он не будет молить о пощаде, и мистер Уайт тоже не придет ему на помощь. Джесси просто готовится умереть с мыслью, что в этом мире у него не осталось ни одного друга. Он поднимает глаза к безучастному небу, небу такого же голубого цвета, как мет, что он готовил. Над его головой по небу скользят две птицы… приятно, наверное, быть свободным.
Но умереть и освободиться Джесси пока что никто не позволит. Как всегда практичный Тодд говорит, что было бы лучше сперва выбить из Джесси всю полезную информацию, а потом уже избавиться от него. И Уолт, который еще вчера просил, чтобы Джесси убили быстро и безболезненно, который вообще не желал ему смерти, потому что «Джесси не какая-то бешеная собака, он человек…», тот же самый Уолт сейчас согласно кивает, обрекая Джесси на самую унизительную смерть, какую я только могу вообразить. Глаза Джесси расширяются от шока, он беззвучно шепчет: «Да ладно». От Джесси давно уже отказались собственные родители, и он много месяцев прожил в ожидании мига, когда мистер Уайт явится, чтобы убить его. Джесси может понять, почему мистер Уайт его ненавидит. Это совершенно взаимно. Но даже Джесси не ненавидит Уолта настолько. И это еще не самое страшное. Джесси кричит и вырывается, пока его тащат прочь, и тут Уолт просит его мучителей ненадолго задержаться. Уолт приближается к своему бывшему ученику, напряженно, печально смотрит ему в глаза и наконец произносит эти слова: «Я видел, как умерла Джейн». Сперва Джесси замирает в растерянности. Этого нападения он никак не мог ожидать; Уолт провернул нож в его застарелой ране, просто потому что мог это сделать. «Я смотрел, как она умирала». Лицо Уолта каменеет, он повторяет свои слова трижды, чтобы убедиться, что Джесси все понял. Уолт смотрел, как умирала Джейн, а сейчас наблюдает за смертью Джесси. Именно так Хайзенбергу удаётся сломить его дух. Глаза Джесси тускнеют, он безжизненно обмякает в руках своих похитителей. Нацисты забирают с собой тело Джесси, намереваясь избить его и сделать своим рабом. Но душа его уже мертва.
Пока машина уезжает прочь, Джесси смотрит на Уолта через заднее стекло, и теперь он наконец видит бывшего учителя таким, какой он есть на самом деле. Его худшие страхи оправдались, мистеру Уайту с самого начала было абсолютно плевать на него. Ему придется смириться с этой страшной правдой, как и с грядущими пытками и неминуемой смертью. Самое ужасное во всем этом то, что на самом деле это очередная ложь Уолта. В ту ночь, когда умерла Джейн, Уолт впервые осознал, что считает Джесси родным человеком, и решил не отказываться от него. Уолт пожертвовал жизнью юной девушки и немалой частью собственной души, чтобы отвадить Джесси от героина. Он упустил идеальный момент для смерти, потому что хотел спасти Джесси. И он так и не смог дать Джесси понять, как сильно любил его. А теперь Джесси никогда уже ему не поверит. Теперь Уолт устремляется обратно в город, чтобы увезти с собой тех людей, о которых еще заботится и кого может контролировать. Но в его прежнем доме их больше нет. Там осталась только жена, угрожающая ему ножом, и еще один сын, готовый сдать его в полицию. Уолт смотрит сверху вниз на родных, которых сам же поставил на колени, дрожащих от страха точно так же, как Джесси дрожал от ужаса в пустыне. Их ему тоже не вернуть. Малышка Холли остается единственный членом семьи, которого он может забрать с собой. Так что Уолт хватает ребенка и бежит прочь. Проходит много времени, прежде чем Уолт замечает, что его дочка кричит и плачет.
А где-то далеко за пределами поля зрения Уолта, закованный в цепи Джесси тоже кричит — от боли. «Если и есть какой-то Ад, мы с тобой уже и так туда попадем…». О да, Джесси, конечно же, верит в Ад, ведь сейчас он находится именно там. Ад — когда тебя оставляют в живых только для того, чтобы заставить снова варить мет. Ад — жить на цепи, словно побитая собака. Ад — видеть на стене фотографию ребенка, которого отравили, и пока еще живой девушки. Вот что случается, если объявить войну Дьяволу и проиграть. Но если мы вернемся обратно к цивилизации, то увидим, что и Уолт находится в персональном Аду, который своими же руками и создал. Нет у него никакой дьявольской силы, и подчинить Вселенную своей воле он не может. «Дьявол мистер Уайт» — всего лишь еще одна уродливая маска, которую он нацепляет, чтобы в последний раз кое-как попытаться защитить свою семью. Но это Уолт представляет для них опасность. Наконец он понял истинный смысл собственных слов. Поэтому Уолт покидает город вместе с последней оставшейся у него денежной бочкой. Стоит машине тронуться с места, как дорогу позади нее перебегает бродячая собака. Последнее напоминание о проблемном псе, которого Уолт бросил умирать в этом городе.
Granite State
«Живи свободно или умри».
В прошлой серии мир развалился на части, и все наши любимые персонажи погибли в этой колоссальной катастрофе. Что же происходит с ними после всего этого? Что бывает с людьми после смерти? Уолт и Джесси попадают в Ад, вот что происходит. Они оказываются на разных кругах ада, одинокие и беспомощные, ведь рядом с ними больше нет партнера, который прикрыл бы спину или защитил от новых мучений. Судя по всему, Уолт и Джесси так и будут влачить там жалкое существование до тех пор, пока не умрут окончательно… если не найдут способа сбежать, если нет никакого, даже самого крохотного, шанса выбраться на волю и снова сделать глоток свежего воздуха. Они еще не утратили надежду. Обоим проклятым душам досталось последнее благословение. Одна последняя возможность для побега. У Уолта есть бочка с 11 миллионами долларов. У Джесси есть скрепка.
Ад Джесси — бетонная коробка с цепями, где ему постоянно угрожают физической расправой. В его клетке есть только матрас, ведро и фотография двух людей, которых Джесси когда-то надеялся назвать своей семьей. Но кроме этого, здесь есть еще скрепка и решимость Джесси во что бы то ни стало стать мастером в новом виде искусства. Последнее ремесло, которым он должен овладеть в совершенстве: замки и способы их вскрывать. Если бы Джесси с той же увлеченностью учился в школе, может, ему никогда и не пришлось бы учиться сбегать из ада. Его тюрьму сторожат наемные демоны мистера Уайта, они потешаются над печальной историей его жизни и слезами, которые он пролил, пока записывалось на пленку его признание. Дядя Джек считает, что Джесси следует просто пристрелить за его стукачество, но Тодд не настолько милосерден. Тодду наскучили пауки в банках. Он всегда мечтал посадить в яму настоящего живого человека и играть с ним. Нет, не будут они стрелять в Джесси, его волшебную метамфетаминовую собаку, пусть лучше позволят Тодду его выдрессировать. Тодда угощает Джесси мороженым за то, что он хорошо выполнял его команды. Джесси подыгрывает, отлично исполняя роль послушного щеночка, и уговаривает Тодда не накрывать его клетку брезентом, оставляя ему возможность посмотреть на звезды. До тех пор, пока в небе сияют звезды, Джесси не перестанет стремиться к ним, к мерцающему клочку неба, до которого ему никак не удавалось дотянуться. Теперь удается. Джесси собирает остатки сил и, повиснув на прутьях клетки, отпирает защелку. Мы никогда не узнаем, как сильно в этот момент болели его руки, но мы понимаем, что одна только мысль о том, чтобы остаться в этой яме, причиняла куда Джесси куда большую боль.
Джесси чудом удается вырваться из одной клетки, а потом… потом он осознает, что попал в другую. И едва он начал выбираться из нее, как оказался окружен похитителями. Тот самый Джесси, что когда-то стоял на своем, отказывал и Хайзенбергу, и Фрингу, теперь кричит «нет!» приближающимся к нему темным фигурам. Джесси так до сих пор и не понял… из этого Ада нет дороги наверх. Можно только упасть еще ниже. Нацисты знают, как усмирить свою собаку: они нацепляют ему такой намордник, что он не только кусаться, даже выть от боли не может. Но нам известно, что кричал бы Джесси, если бы мог, наблюдая за убийством Андреа: «Я убил ее. Это все моя вина». Мы никогда не узнаем, как сильно в тот момент страдала его душа. Мы и не хотим этого знать. Нацисты никогда не постучали бы в дверь Андреа, если бы мистер Уайт не рассказал им, что ее можно использовать как приманку для Джесси. Ну да, Уолт распорядился, чтобы они не стреляли в Джесси на глазах у молодой мамочки и ее ребенка, вот они и не ослушались. Вместо этого Джесси пришлось смотреть на великия деяния Уолта, теряя последнюю надежду. Все, что было ему дорого. Исчезло. Разрушено. Уничтожено.
Уолт в начале серии упорно отрицает, что он проклят. Он знает, что отправится в Ад, но до тех пор не намерен сдаваться без боя. У него еще столько работы впереди: надо нанять киллеров, убить бывших помощников-нацистов… дела, дела, дела. К Уолту присоединяется Сол, и пока они оба сидят в Чистилище, ожидая своего «исчезновения», Сол предлагает Уолту совершить настоящий акт самопожертвования и сдаться в полицию ради блага семьи. Его предложение приводит Уолта в ярость, ведь он ВСЕ делает ради семьи. Разве что… разве что сдаваться не готов, хотя только это им сейчас могло бы действительно помочь. Никогда нельзя терять деньги или контроль над ситуацией. Именно эту ошибку Уолт совершил в пустыне Тохаджилли. Теперь Уолт настолько отчаялся, что даже пробует силой увезти с собой Сола. Уолт сможет по-прежнему делать вид, что контролирует ситуацию, если ему будет над кем насмешничать и на кого кричать. Где же Джесси, когда он так нужен? Уолт стискивает зубы и настаивает, что ничего еще не кончено, но тут же падает на колени, заходясь в приступе кашля. В Нью-Гэмпшир ему приходится отправиться одному. И вот мы узнаем, как выглядит Ад Уолта: снег, лес и оглушительная тишина. Человек, который доставил его туда, замечает, что здесь «вроде как даже красиво». Это правда. Я не могу перестать думать о том, что Джесси там понравилось бы. Но Уолт, окруженный всей этой снежной белизной, чувствует себя побежденным. Врата его Ада открыты, он может уйти в любой момент, но страх поражения держит его в плену. Уолт чувствует себя пленником даже больше, чем Джесси в его бетонной яме. Уолт осознает, что тоже был похищен и посажен в клетку, вот только он сам заплатил за это, и теперь в будущем его не ждет ничего, кроме редких визитов тюремщика. Из газет Уолт узнает, что его семья обанкротилась, а их прежний дом опустел и стал достопримечательностью для туристов, и постепенно… постепенно до него доходит, что человек, которому он доплачивает за то, чтобы лишние пару часов посидеть с ним и поиграть в карты, на самом деле не более чем стервятник, ожидающий возможности поковыряться в его останках. Этот человек не проследит за тем, чтобы после смерти Уолта его деньги достались семье. Он не Джесси.
В последнем порыве отчаяния Уолт выбирается из Ада и тянется к звездам. Он начинает свою заключительную шахматную партию с того, что звонит родному сыну. Уолт хотел стать «добытчиком», но вместо этого вынужден упрашивать своего ребенка дать ему хоть крохотную возможность искупить свою вину. Пожалуйста, сын, не говори, что все было напрасно. Но так и есть. Флинн отказывается от денег по той же причине, что и Джесси когда-то. Никто из сыновей не хочет получать в наследство твои кровавые деньги, Уолт. Теперь Флинн убивает отца при помощи слов точно так же, как Уолт убил Джесси в пустыне несколько месяцев назад. Уолт делает несколько последних вдохов, а затем звонит в полицию, чтобы рассказать им, где они могут найти его тело. Телевизор, висящий на стене в баре, показывает Грэтхен Шварц, оплакивающую «милого, доброго, гениального человека», которого знала когда-то. Этого человека больше нет. Но вот голубой мет никуда не делся. А на Земле есть только один человек, которого Уолт успел научить своей магии. Оба они всё ещё живы.
Felina
«Скажи. Скажи, что сам этого хочешь.»
Уолт начинает свою последнюю миссию точно как шекспировский Просперо, другой умирающий маг, который последние дни своей жизни потратил на создание бури, унесшей жизни его врагов и вернувшей ему его герцогство. Подобно Просперо, который получил искреннее наслаждение, наблюдая за мучениями попавших в кораблекрушение властителей Милана, Уолт наслаждается моментом, запугивая Эллиота и Грэтхен, прекрасных мультимиллиардеров, укравших, по мнению Уолта, его законную империю. И точно так же, как Просперо желал добиться лучшего будущего для своей дочери Миранды, Уолт требует, чтобы Шварцы помогли обеспечить его детей; передали наследство его родным, которые так же, как и он, вынуждены были отправиться в изгнание. В воздухе витает угроза кровавой мести, но на самом деле это всего лишь иллюзия. На Грэтхен и Эллиота направлены лазерные указки, их держат в руках два озорных духа, нам известные под именами Барсук и Тощий Пит. Уолт спрашивает старых друзей Джесси, действительно ли в городе до сих пор торгуют голубым метом. Неужели самое бесценное его волшебство тоже украл и использует кто-то другой? Тощий подтверждает, что голубой мет вернулся и теперь он «даже лучше, чем прежде». Стоит ему сказать это, как Уолт тут же начисто забывает про давнее предательство его бывших партнеров из «Серого вещества». Куда сильнее его задевает измена другого бывшего партнера, укравшего империю Хайзенберга; того самого партнера, что вероломно сдал его Хэнку. Уолт выбрал Джесси в напарники, потому что доверял ему, потому что Джесси всегда его слушался. Это и стало его величайшей ошибкой. В тот момент, когда некогда преданный слуга Уолта вырвался из его ослабевшей хватки, он записал Джесси в число мертвецов. Днем ранее Уолт бросил наручные часы, старый подарок на день рождения, у таксофона. Там же он оставил и все свои воспоминания о милом доверчивом юноше, подарившем ему эти часы. Уолт готов пожертвовать мальчиком, которого он когда-то любил как родного сына, чтобы умертвить лживую маленькую тварь, коей (как воображает Уолт, находясь в плену своих заблуждений) Джесси и стал.
А где же сейчас Джесси? В своих мечтах. Там Джесси выстругивает, обтесывает и покрывает лаком идеальную деревянную коробку. Коробка выходит просто замечательная. Он вдыхает ее запах и прижимает коробку к сердцу. Она принадлежит только ему. Эту вещь мистер Уайт и нацисты у него отнять не смогут. Это последнее пристанище, созданное для него его воображением, последний кусочек его души. В реальном мире Джесси все еще держат на привязи в метамфетаминовой лаборатории, по-прежнему заставляют варить кристально-голубую отраву. Одному Богу известно, сколько времени он здесь пробыл. Залитая дневным светом воображаемая мастерская — это единственное место, куда Джесси может сбежать, единственное убежище, помогающее ему выжить. Лидия всегда сумеет достать новую партию метиламина, так что Джесси не может рассчитывать на скорую смерть. У него действительно не осталось никакой надежды на спасение. Джесси не подозревает, что где-то в пустыне, мистер Уайт, умирающий старый волшебник, заканчивает последние приготовления к буре, к шторму — символу его мести. Джесси не знает, что мистер Уайт все-таки построил робота с пулеметом вместо руки. А Уолт еще не догадывается о том, что будет убит своим же изобретением, заслоняя Джесси от боли и смерти. Уолт не знает истинной цели своей последней миссии, не знает, что его предсмертное деяние будет именно таким, каким и должно было быть. Он понимает все это лишь в тот момент, когда снова видит Джесси.
В убежище нацистов Джек решает, что перед смертью Уолт должен в последний раз увидеть Джесси. Пусть посмотрит, как сильно он ошибался. Тодд распахивает дверь, и перед Уолтом появляется Джесси, словно призрак Марли. Партнер, вынужденный носить цепи из-за их общих грехов. Джек хватает Джесси за загривок и подтаскивает ближе к Уолту, чтобы тот смог хорошенько его разглядеть. Джесси не плачет и не съеживается, переживая это последнее унижение. Джесси Пинкману невозможно навредить еще сильнее, все худшее с ним уже случилось. Теперь, увидев Джесси, Уолт понимает, каким бесчисленным страданиям он подвергся. И Уолта это зрелище, похоже, вовсе не шокирует. Его медленно накрывает болезненным осознанием правды, которую он знал уже давно, знал всегда, только отказывался признавать. Правда эта состоит в том, что Джесси всегда был скорее его пленником, нежели партнером. Джесси попал в заключение отнюдь не в тот момент, когда Уолт позволил Дяде Джеку и его головорезам увезти его прочь. Все началось со слов: «Или так, или я тебя сдам». Сколько раз Уолт расставлял ловушки, чтобы заставить Джесси и дальше выполнять его приказы? К скольким жестоким манипуляциям прибег, чтобы убедить Джесси остаться на его стороне? «Посмотри на него хорошенько», — злорадствует Дядя Джек. Это партнер Уолта. Отличный, трудолюбивый партнер, 50/50. И вот что Уолт сделал с ним. Вот что делал с ним с самого начала. Но только сейчас Уолт смог своими глазами увидеть сковывающие его цепи. И оставшиеся на нём шрамы.
Уолт не может больше сдерживать созданную им бурю, но одну душу от гибели в ней он все же сумеет уберечь. Уолт толкает Джесси на пол и собственным телом прикрывает его от шквала пуль, свистящих у них над головами. К тому моменту, как пули заканчиваются, живых в комнате почти не остается. Тодд подползает к окну и с ужасом и восторгом смотрит на колдовское приспособление Уолта. Тодд едва успевает в последний раз выдохнуть: «Мистер Уайт…», как на него набрасывается доведенное до отчаяние дикое животное, в которое превратился Джесси. Он душит Тодда той самой цепью, на которую Тодд его посадил. Уолт и раньше мог разглядеть в Джесси бешеного пса, но так четко и ясно — еще никогда. Заставляя врага корчиться в муках на полу, Джесси таким образом когтями выцарапывает себе путь из Ада, избавляется от оков и от всех своих прежних страхов. Уолт в это время оборачивается к Дяде Джеку. Тот собирается предложить Уолту сделку, пообещать вернуть его деньги, но получает пулю в лоб, не успев договорить до конца. Услышав этот выстрел, Джесси вздрагивает от неожиданности. Нет, Джесси, Уолт проделал весь этот долгий путь домой вовсе не для того, чтобы вернуть свои сбережения. На этот раз он спас только тебя. И теперь Уолт бросает свой пистолет на пол и толкает его в сторону Джесси, наконец позволяя ему побыть в их отношениях главным. Или же нет? Джесси успел отлично изучить Уолта. Правда в том, что все всегда выходит так, как хочет мистер Уайт. Джесси, как и Скайлер, необходимо услышать правду из его собственных уст. По крайней мере, Уолт способен признать: «Я хочу этого». Уолт до сих пор так и не научился каяться в своих грехах, но Джесси все равно может сейчас отпустить их ему, подарив заслуженную смерть. Сколько бы раз Джесси ни выстрелил в Уолта, он все равно не перестанет злиться на него. Но Джесси сейчас и нужно вовсе не это. Ему нужно перестать быть марионеткой Уолта. Нельзя допустить, чтобы Уолт снова дергал его за ниточки. Джесси видит, что Уолт все равно истекает кровью, в его боку засела пуля. Он бросает пистолет обратно на пол и говорит: «Тогда сделай это сам». Вот серьёзно, рабов у тебя больше не осталось.
Выбравшись на улицу, Джесси медленно шаркает к ближайшей машине. Необходимость носить кандалы изменила его походку, и одному Богу известно, какие еще перемены они в нем вызвали. Джесси оборачивается и смотрит на Уолта, умирающего и окутанного тенью. Мистер Уайт говорил, что Джесси нужно перестать зацикливаться на темноте за его спиной, и, может быть, теперь, ценой огромных жертв, Уолт все же убедил Джесси воспользоваться его советом. Уолт ласково улыбается, провожая Джесси взглядом. Его последняя миссия наконец завершена. Как и Просперо, он готов разломить свой посох и утопить книгу заклинаний. Перед самой смертью Просперо отпустил на волю своего слугу, Ариэля. Освободил его душу. «И ты свободен! Возвратись к стихиям. Прощай! Прощай!». Уолту больше нечего сказать Джесси. Не существует на свете таких слов, какими можно было бы описать все, что происходило между ними. Джесси и сам не хочет задерживаться здесь. Он садится в машину и больше не оглядывается назад. Он на полной скорости врезается в ворота своей тюрьмы и кричит во все горло, вне себя от ощущения свободы, которую уже не надеялся обрести вновь. Пусть тебя ждет хорошая жизнь, малыш…
Уолт умирает в метамфетаминовой лаборатории, служившей для Джесси тюрьмой. Уолт, в отличие от него, счастлив быть здесь. Это место нравится ему так же сильно, как Джесси понравилась бы тихая красота его лесного домика в Нью-Гэмпшире. Здесь, в лаборатории, Уолт вновь заявляет права на свое наследие. Он — Хайзенберг. Он варит лучший голубой мет в городе. Никто больше не припишет его заслуги Джесси. Никто даже не узнает, что Джесси был здесь. Его имя затеряется в океане хаоса, созданного Уолтом. И это вполне устраивает их обоих. Уолт обрел дурную славу. Джесси получил шанс на спасение. Может быть, в конечном итоге… все было не напрасно.
Последняя часть The Long Winded Blues of The Never.
Первая часть
Вторая часть
Третья часть
Четвертая часть
Пятая часть
Шестая часть
Седьмая часть
Восьмая часть
В этот день кто-то выманил родственника Уолта в пустыню и убил его. Кто-то похитил деньги Уолта, разрушил его империю. Все было напрасно. Даже хуже того. И повинно во всем этом дитя хаоса, порождение его преступной жизни. Уолт полагал, что способен его контролировать, но именно оно в результате разрушило его жизнь до основания. Какое же имя мы должны ему дать, этому существу? «Хайзенберг» — сказала бы я. Но вместо этого Уолт выбирает «Пинкман». Именно так он теперь будет называть мальчика, которого раньше считал своим Джесси.
читать дальшеBlood Money
«Ты должен мне поверить».
В конце первой половины сезона Уолтер Уайт приходил навсегда попрощаться с Джесси Пинкманом. Болезнь Уолта вернулась, его время на исходе, и он не хотел, чтобы Джесси вспоминал о нем со злостью или горечью. Уолт пытался напомнить Джесси обо всем хорошем, что было в их отношениях, а не зацикливался на убийствах людей и растворении трупов в кислоте. Джесси, оглядываясь на прошлое, видит только пережитые им кошмары, а Уолт считает их партнерство самым величайшим приключением в своей жизни. Хотя бы один год Уолт чувствовал себя живым. Он проснулся. Он стал лучшим в своем деле, он рисковал и выигрывал. А Джесси все это время был рядом с ним. Джесси помог ему пройти через все испытания. Стоя на пороге смерти, Уолт хочет от всей души поблагодарить его. Уолт оставляет деньги у его двери и не задерживается, чтобы узнать, какой будет его реакция. Так ему легче поверить в то, что он поступил правильно. Уолт тешит себя мыслью, что подарил Джесси заслуженный хэппи-энд. Погладил по головке своего лучшего ученика. Обеспечил будущее родного человека. Именно о такой концовке их истории он мечтал.
Однако Джесси представлял их последний разговор совсем иначе. Вот уже три месяца Джесси сидит в темноте в своем грязном захламленном доме и ждет, когда к нему постучится Хайзенберг. Сол предупреждал, что Уолт может заглянуть к нему, но Джесси не сбежал. Он ждал, словно собственноручно приговорив себя к казни. Да, у Джесси был при себе пистолет, но он брал с собой оружие и на перестрелку с наркоторговцами, убившими Томаса, а выйти живым из той схватки он, как мне кажется, тоже не рассчитывал. Возможно, если бы Уолт решил его пристрелить, то он выстрелил бы в ответ, и тогда они навсегда прощались бы друг с другом на полу в доме Джесси, истекая кровью. Именно такого финала заслуживают злодеи. Но вместо этого Уолт повесил на него две тяжёлых сумки с «грязными» деньгами. Умереть Джесси уже не боится. Жить с грузом вины за все их преступления — вот настоящая пытка.
После того, как Джесси пытается избавиться от денег, Уолт приходит к нему снова. Джесси это, похоже, совсем не удивляет. На подсознательном уровне он наверняка понимал, что Сол первым делом позвонит Уолту, а не бросится передавать деньги родителям Дрю Шарпа и внучке Майка. Это был пассивно-агрессивный способ Джесси сообщить Уолту, как он на самом деле относится к его деньгам; он не забыл про людей, погибших только ради того, чтобы эти две сумки были такими набитыми. Но сам Уолт называл эти деньги «кровавыми» только затем, чтобы его переспорить. Несмотря на то, что теперь Джесси согласен с ним на этот счет, тот спор Уолт все еще считает проигранным, ведь он не сумел убедить Джесси остаться. Теперь-то Уолт уже знает, что оскорбления и угрозы на Джесси не подействуют. Когда речь идет о Джесси, Уолт сам должен «поостеречься». Поэтому Уолт начинает его воспитывать. Даже нянчиться с ним, я бы сказала. Он с осуждающим видом поднимает со стола бонг (а Джесси больше даже не пытается его прятать) и требует, чтобы Джесси объяснил, почему ведет себя столь неразумно; отчитывает его, словно непослушного подростка. Затем Уолт вдруг резко смягчается, гладит Джесси по плечу и называет «сынком». Уолт отлично знает, как сильно Джесси нуждается в отеческой заботе, поэтому прибегает к этому приему только в самых крайних случаях.
Джесси сидит совсем тихо, слушает Уолта, а по щекам его бегут слезы. Джесси даже не может заставить себя посмотреть на Уолта, пока тот опять без всякого стеснения лжет ему и пытается им манипулировать. Джесси не может выдавить из себя слова: «Ты убил Майка». Боль от потери так велика, что он может только на это намекнуть. Сколько раз Джесси защищал Уолта, когда Майк грозился застрелить его? Джесси метался от одного «отца» к другому, а теперь ему страшно думать о том, что защищал он, возможно, не того, кого следовало. В любом случае, теперь оба отца для него мертвы. Он больше не может считать этого человека «мистером Уайтом». Но Уолт просит Джесси поверить в его откровенно высосанный из пальца сценарий о том, как Майк счастливо укатил в закат. Он просит Джесси поверить в то, что они, покинув мир наркоторговли, все втроем получили свои хэппи-энды. А потом Уолт внезапно переходит от просьб к приказному тону. Джесси не должен бросать ему вызов, не должен чувствовать к нему отвращение и уж точно не должен становиться его врагом. Потому что все, кто называл себя врагами Уолта, теперь мертвы. Уолт меньше всего на свете хочет, чтобы для Джесси всё закончилось так же. Они столько времени прикрывали друг друга. Все просто не может вот так закончиться. В его словах есть невысказанная мольба: пожалуйста, сынок, не прекращай меня слушаться. Не заставляй тебя убивать… Но я не думаю, что теперь Джесси поверил бы в такое.
Джесси наконец отваживается посмотреть Уолту в глаза и лжет ему в ответ, якобы принимая на веру то, что Майк все еще жив. После этого они просто сидят рядом и устало молчат, а между ними стоят вынужденное враньё и сумки, набитые кровавыми деньгами. Уолту просто нужно, чтобы Джесси подыграл ему, принял его версию событий, ведь пройдет полгода, и Уолт спокойно умрет, сохранив воспоминания о своих приключениях с Джесси такими, какими хочет их видеть. Но для Джесси история не закончится. У него нет смертельного заболевания и он не в камере смертников. Пусть он выглядит до крайности изможденным, но он все еще молод, у него впереди ещё очень много времени. Слишком долго, чтобы жить со всем, что он натворил.
Buried & Confessions
«Совсем он тебя загнал, да?»
В неприветливой первой сцене «Buried» мы двигаемся по следу из разбросанных денежных купюр, который приводит нас на детскую площадку, где Джесси медленно вращается на карусели. Ему настолько плохо, что он не может говорить и почти не двигается. Джесси не нужны кровавые деньги, которые принес ему Уолт, и его насквозь лживую извращенную любовь он тоже не может принять. Теперь Джесси хочет только выбросить прочь, избавиться от всего этого. Он всю ночь колесил по округе, орал и разбрасывал пачки денег, отчаянно пытаясь вместе с деньгами избавиться и от груза воспоминаний, мечтая вернуться назад в то время, когда еще мог доверять мистеру Уайту. Пока наконец не упал без сил на холодной безлюдной детской площадке. Детская площадка сама по себе будто призрак утраченной юности Джесси и всех тех детей, которым он так и не сумел помочь.
Джесси забирают копы, вполне готовые лишний раз пнуть его, когда дела у него и без того хуже некуда. Все, но не Хэнк Шрейдер, который кое-что знает о том, как Уолтер Уайт умеет разрушать чужие жизни. Джесси поначалу и бровью не ведёт, когда Хэнк говорит, что знает, кто на самом деле такой Хайзенберг, но когда Хэнк, глядя в его покрасневшие глаза, спрашивает: «Совсем он тебя загнал, да?», Джесси теряет хладнокровие. Джесси сейчас весь как открытая рана, а ненавистный ему коп вдруг с чего-то точно знает, кого следует за это винить. Хэнк пытается доказать Джесси, что тоже пострадал из-за действий Уолта. Он отлично понимает, что чувствуешь, когда тебя обманывает и предает близкий человек, тот, кого ты любил. Джесси внимательно слушает, но откровенничать не собирается. О нет, только с Хэнком. Побитые собаки долго помнят обиды и не доверяют новым хозяевам.
Проходит много времени, прежде чем Уолт обращает внимание на проблемы Джесси. Джесси в семье Уайтов остается всего лишь бастардом, поэтому в списке приоритетов Уолта он занимает последнее место, но не потому, что Уолту совсем нет до него дела. Уолт не слишком волнуется, когда узнает, что Джесси арестовали и что перед этим он раскидывал по всему городу деньги. Сейчас Уолта больше всего беспокоит Хэнк. А что касается пожаров, устроенных Джесси, то он тушил их уже много раз. Он давно научился контролировать тот хаос, что Джесси постоянно привносит в его жизнь. Чем этот случай отличается от остальных? Когда они приезжают на встречу в пустыне, Сол ожидает, что Уолт будет в ярости. Но Уолт только обеспокоен и держится серьёзно, даже торжественно. В те времена, когда у Уолта еще была душа, он считал своей обязанностью защищать Джесси. Возможно, какая-то частица его души еще остается в нём, пока он продолжает это делать. Уолт действительно мечтает, чтобы Джесси начал новую жизнь, с той же искренностью, с какой просил Скайлер проследить за тем, чтобы заработанные деньги достались его детям. «Ты все еще так молод, чёрт возьми», — говорит Уолт, словно не замечая, что сейчас Джесси выглядит страшно изможденным и куда старше своих лет. За год, проведенный в компании Уолтера Уайта, Джесси лишился и юности, и детской невинности, но Уолт хочет всё это вернуть и уговорить Джесси воспринимать их общее прошлое как страшный сон.
Но у самых ног Джесси проползает тарантул, а в его душе все еще свежи воспоминания обо всех погибших детях. Джесси больше не нуждается в отцовской заботе Уолта. Он все это уже выбросил прочь. Задыхаясь от слез, Джесси умоляет Уолта прекратить его обрабатывать. Если уж Уолту так необходимо продолжать манипулировать и издеваться над ним, может он хотя бы, по крайней мере, перестать изображать заботу? Джесси наконец высказывает обвинения, которые не осмелился произнести, когда Уолт приходил к нему домой: Уолт убил Майка, и если Джесси не продолжит слушаться, Уолту придётся убить и его тоже. У Джесси все еще хватает смелости, чтобы сказать Уолту «нет». Это же он, в конце концов, когда-то сумел отказать самому Гусу Фрингу. Джесси требует, чтобы Уолт хоть раз проявил искренность, а Уолту совершенно нечего ему ответить. Он не хочет больше лгать Джесси, но и правды сказать не может. Поэтому Уолт обнимает Джесси... и да, это он делает искренне. На эту малую толику искренности он еще способен. Уолт прижимает Джесси к себе, гладит по голове, пока он плачет, точно так же, как утешал его после смерти Джейн; еще одно объятие, в котором предательства столько же, сколько и истинных чувств. Только так Уолт может доказать, что все еще заботится о Джесси. Потому что никто в целом мире не нуждается в объятиях больше, чем Джесси Пинкман. Джесси беспомощно рыдает в кольце рук Уолта, и больше всего он походит на удерживаемого силой заложника.
Когда вскоре после этого выплакавшийся Джесси сидит в офисе у Сола, он снова выглядит как растерянный пугливый ребенок. Детей легко контролировать, легко одурачить, и Джесси, похоже, окончательно сдался и решил подчиниться чужой воле, потому что это проще. Сол тоже относится к Джесси как к ребенку, дает ему телефон с «Hello Kitty» и велит вести себя как хороший мальчик, когда за ним приедет нужный человек. В этот момент Джесси как будто не замечает презрения и жалости, сквозящих в голосе Сола. Джесси сейчас думает только об Аляске: представляет одинокое будущее в холодном краю, совсем не похожее на их с Джейн мечты о побеге в Новую Зеландию. Но все-таки и на Аляске измученная душа Джесси могла бы обрести покой. Если кто-то вдруг не заметил, Джесси явно балансирует на грани безумия и очень уязвим, так что не стоит удивляться тому, что в таком состоянии он ведет себя как дурак и курит травку прямо в адвокатском офисе. Но на самом деле Джесси далеко не дурак. И никогда им не был. И как только Джесси понимает, что Хьюэл уже во второй раз обчистил его карманы, он наконец убеждается, что был прав. Он был прав, он был прав, он был прав, это мистер Уайт отравил Брока! Осознание собственной правоты никогда еще не было таким болезненным. Джесси бежит прочь от последнего хэппи-энда, предложенного мистером Уайтом. Его он тоже выбрасывает прочь. Ворвавшись снова в офис Сола, Джесси требует от него подтверждения того, что сам и так уже знает. В его руках пистолет, по щекам бегут слезы. Такую же страшную ярость он испытывал тогда, когда пытался добиться аналогичного признания от Уолта.
И что же ему говорит Сол? Уолт сделал это ради спасения Джесси. Уолт отравил маленького ребенка, потому что хотел тебе добра, Джесси! И да, я вполне допускаю, что Уолт действительно в это верит. Уолт освободил Джесси, когда тот томился в суперлаборатории Гуса, а Гуса он победить никогда не сумел бы, если бы не прибег к крайним мерам, чтобы снова завоевать доверие Джесси. Но Джесси уже тошнит от уолтеровских представлений о спасении. Он больше не желает, чтобы мистер Уайт защищал его. Он все это выбросит прочь. Он все сожжет.
Rabid Dog
«Ты-то должен понять. В глубине души он все равно меня любит».
Уолт понимает, что опять серьезно влип, и в этот раз хотя бы признает, что так ему и надо. Уолт мчится домой, а дом его после визита Джесси похож на корабль-призрак. Повсюду следы его праведной ярости. На лужайке перед домом стоит чужая машина, приборная панель в этой машине засыпана кристалликами мета, а в самом доме ковёр залиты бензином. Но Джесси в доме нет. Джесси где-то в Альбукерке, взбешённый, нанюхавшийся мета Уолта и безумно злой из-за его лжи и предательств. Этого достаточно, чтобы Уолт начал опасаться за свою жизнь (настолько, чтобы взять с собой пистолет), но помимо этого он волнуется и за Джесси. Уолт оставляет Джесси сообщение на телефоне, обещая, что все исправит, как будто отравленный ребенок - это всего лишь небольшое разногласие, которое они быстро уладят, если сядут и спокойно поговорят. Перед тем, как положить трубку, Уолт добавляет: «Береги себя». Чуть позже Уолт скажет Скайлер, что Джесси чаще представляет опасность для самого себя, а не для других. Когда Скайлер спрашивает, нападал ли Джесси на кого-нибо раньше, Уолт лжет, настаивая на том, что его собака совсем не злая. Мы знаем, что Джесси может укусить, но Уолт видит в нем только побитого щеночка. Если Джесси и вредил кому-то, то происходило это либо по отмашке Уолта, либо потому, что Уолт его так приучил, либо в тех случаях, когда Уолт делал ему слишком больно. Совсем не потому, что это в его характере.
Сол на личном опыте убедился, что кусаться Джесси умеет отлично. Пока Уолт шокировано разглядывает все его порезы и ушибы, он ядовито говорит: «В глубине души он все равно меня любит». Сол уже успел насмотреться на жестокую любовь Уолта к Джесси. Он помог ему отравить Брока, и тогда предполагалось, что они вредят Джесси, пытаясь его таким образом спасти. Потому что у Уолта есть эта глубинная потребность постоянно спасать Джесси. Сол справедливо замечает, что сейчас, учитывая все обстоятельства, вероятно, было бы милосерднее не спасать Джесси. Да, Джесси был верным и любящим, но полтора года, проведенные под опекой Уолта, практически довели его до безумия. Джесси несчастен, его уже не вылечить, он постоянно мучается от боли. Пора положить конец его страданиям. Но Уолта такая идея возмущает до глубины души, и он угрожает убить самого Сола, если тот когда-нибудь повторит свое предложение. Не проходит и десяти минут, как то же самое Уолту говорит его жена. О да, Скайлер прекрасно помнит твоего чёртова Джесси Пинкмана, Уолт. Для Скайлер Джесси остается голосом, доносящимся из твоего второго мобильника. Он — та «любовная интрижка», в наличии которой Скайлер пыталась тебя уличить. Джесси — человек из другой жизни, из криминальной жизни ее мужа, и от этой жизни Уолт добровольно отказался, чтобы спасти их брак. А Скайлер совсем недавно пришлось с той же целью принести в жертву отношения с сестрой. Теперь она ждет аналогичной жертвы от Уолта. Скайлер будет поддерживать Уолта только в том случае, если он сделает все возможное, чтобы сохранить их тайны и защитить их семью. Скайлер не желает слышать, что Уолт любит кого-то, кроме своей семьи, особенно если речь идет о Джесси Пинкмане. Ее совсем не растрогало Уолтово «сперва может показаться, что он психопат, пироман и торчок, но если узнать его получше, то поймешь, что сердце у него золотое». Личным эмоциям в их бизнесе не место. Но вот перед ней стоит ее муж, наркобарон, совершивший немало убийств, и не может даже заставить себя произнести слова: «Ты хочешь, чтобы я убил Джесси?»
Когда приходит время узнать, что же случилось с Джесси, мы первым делом видим, как он занюхивает мет с поверхности CD-диска, точно так же, как перед предстоящей перестрелкой с дилерами, убившими Томаса. Тогда он тоже был готов расстаться с жизнью ради мести. Вскоре Джесси уже стоит в гостиной дома Уайтов, готовясь щелкнуть зажигалкой. Ковер, на котором он стоит, залит бензином, им же пропиталась его одежда, и он намерен спалить все вокруг дотла. Я правильно понимаю, что это была попытка суицида? Джесси решил не только жизнь Уолта сжечь, но и сам взойти на погребальный костер. Но потом появляется Хэнк и практически уговаривает его отойти от края. «Не может ему все это сойти с рук!», — кричит Джесси, не глядя на Хэнка. Его взгляд обращен к небу, как будто он пытается докричаться до Бога или до безразличной Вселенной. Вселенная никогда не препятствовала их с мистером Уайтом превращению в злодеев. Они просто творили всякое, и ничего им за это не было. Если Джесси хочет что-то изменить, ему нужно взять инициативу в свои руки. Джесси должен сам проследить, чтобы они с мистером Уайтом отправились гореть в Аду, они это давно заслужили. Но Хэнк напоминает Джесси о том, что он не хочет умирать. Это правда, Джесси до сих пор боится смерти. Он все еще так чертовски молод. Но в этом мире ему больше некуда бежать и некому хранить верность. Так что Джесси просто сдается, подчиняется очередному пожилому лысому мужчине, который хочет его использовать. Я не виню Джесси за то, что он вздрогнул, когда Хэнк сел рядом с ним в машину и захлопнул дверцу. Казалось, это захлопнулась дверь тюремной камеры, где Джесси придется пробыть очень долго, возможно, до конца жизни. В машине Хэнк застегивает на Джесси ремень безопасности, словно надевает ошейник на пойманную собаку. Джесси, в общем-то, больше не человек. Он перешел в собственность полиции. Стал вещью.
На следующее утро Джесси просыпается в доме Шрейдеров и обнаруживает, что Хэнк и Гомес уже приготовили камеру, на которую собираются записывать его признание. Джесси выглядит так, словно готов сбежать, но бежать ему уже некуда. Он уже дал свое согласие. Хэнк заставил его согласиться, пока он был под наркотиками и весь мир вокруг него горел. Джесси принимает предложение Мари выпить кофе с таким видом, словно он смертник и речь идёт о последней трапезе. А потом Джесси садится на диван и рассказывает все о своей криминальной карьере с мистером Уайтом, Уолтером Уайтом, его учителем. Кажется, после признания ему становится чуть легче. Он более-менее собрался и готов разрабатывать новый план вместе с Хэнком и Гомесом, которые могут стать для него новыми Гусом и Майком. Хэнк уж точно для него все равно, что Гус. Сол считает Джесси безнадежно больной собакой, которую нужно усыпить, Скайлер воспринимает его как улику, от которой необходимо избавиться, а Хэнк полагает, что Джесси не более чем пешка. Пешкой можно и пожертвовать ради победы в партии. Единственный человек, который все еще пытается спасти Джесси жизнь, сейчас, по мнению самого Джесси, занимается тем, что перебирает в уме хитроумные способы его убийства. Хэнк настаивает, что Уолт на самом деле дорожит им, а Джесси с издевкой отвечает: «Ну да, конечно, мистер Уайт в меня давно втюрился». Он все еще не может поверить в то, что человек, разрушивший всю его жизнь, сделал это из любви к нему же. Но Джесси соглашается в последний раз встретиться с мистером Уайтом и позволяет нацепить на себя прослушивающее устройство, потому что Хэнк напоминает ему, что выбора у него все еще нет. Он даже в туалет не может отлучиться без разрешения.
Когда Джесси с прицепленным к нему микрофоном выходит на площадь и медленно направляется к Уолту, ему кажется, что мистер Уайт успел призвать к себе на помощь слуг-демонов. Каждого прохожего он воспринимает как угрозу, ему повсюду чудятся киллеры со сверхъестественными способностями, хотя на самом деле на скамейке его ожидает обычный безоружный человек. Джесси воплотил в жизнь свое же предсказание. Чего бы он ни ожидал от этой встречи, случилось нечто строго противоположное. Уолт мог бы в последний раз тщетно попытаться объяснить ему, что отравление ребенка было совершенно необходимо. После этого Уолта могли бы отправить за решетку, а Джесси получил бы место в программе защиты свидетелей. Но Джесси — козырная карта в чужой игре, и, не успев добраться до нужной скамейки, он осознаёт, насколько на самом деле ценен. Он же последняя соломинка, за которую может ухватиться Хэнк. Значит, может сам диктовать условия? Уж прости, Хэнк, но вот что случается, когда берешь Джесси Пинкмана в партнеры. Он непредсказуемый мелкий засранец, и у него бывают собственные коварные замыслы. Всего одним звонком Джесси объявляет Уолту войну и тем самым просто лишает его выбора. Один раз в жизни Уолт был готов сказать Джесси правду, всю страшную правду, и отдать свою жизнь в его руки. Но теперь? Теперь Уолт действительно вынужден призвать своих демонов.
Toʼhajiilee
«Я все спалю. Огромный костер разведу».
Это все-таки случилось. Джесси присоединился к Гейлу, Майку, Джейн и остальным людям из пугающе-длинного списка с именами тех, от кого Уолтеру Уайту необходимо избавиться ради собственного спасения. Других вариантов он просто не видит. Уолт уже столько раз пытался выдумать для Джесси эти другие варианты, а Джесси каждый раз их отвергал. Джесси выкинул целых пять миллионов кровавых денег из окна машины. Джесси сбежал от возможности получить новые документы, а вместе с ними и новую жизнь. Джесси даже не явился на последнюю встречу, чтобы выслушать крайне разумные доводы в пользу того, что иногда приходится травить детей ради общего блага. Уолт не смог устроить для Джесси хэппи-энд, даже расставания с привкусом горечи у них не вышло. Но как-то поставить точку в их отношениях Уолту всё равно надо. Нужен такой финал, от которого Джесси не сможет отвертеться. Финал, который Уолт сможет лично проконтролировать.
Договариваясь об убийстве Джесси, Уолт все еще ведет себя так, будто уверен, что собирается оказать бывшему партнеру услугу. Джесси значит для него куда больше, чем все прочие убитые им люди, так что он готов щедро заплатить, чтобы обеспечить ему хорошую гуманную казнь. «Джесси не стукач», — настаивает Уолт. Он по-прежнему не позволяет никому плохо о нём отзываться. Пес Уолта всегда был хорошим и преданным. Проблема в том, что Джесси просто слишком ранимый для этого жестокого мира. Уолт всеми силами старался избавить Джесси от боли. Он пытался перебинтовать его раны деньгами. Но все его волшебные трюки перестали действовать. Джесси вновь превратился в маленькую муху, жужжащую над ухом Уолта; он напоминает о чувстве вины, которое Уолт должен испытывать, но не испытывает, он загрязняет новую жизнь Уолта, добропорядочного владельца автомойки, умирающего от рака. Уолт не сможет спокойно спать, пока не заставит Джесси умолкнуть навсегда. Но Уолт не хочет снова причинять Джесси боль. Он готов заплатить банде дяди Джека тройную цену, только бы они убили Джесси безболезненно. Но есть одна загвоздка. Уолт не знает, где сейчас Джесси находится, и выманить его из укрытия может только через Андреа и Брока, сделав вид, что угрожает им. Тоже мне способ избавить Джесси от страданий! Давайте будем откровенны: Уолт хочет, чтобы Джесси умер быстро и безболезненно, потому что так будет лучше для самого Уолта, а не для его потенциальной жертвы. Если все случится как он задумал, то ему не придется смотреть, как Джесси кричит и плачет, пока нацисты утаскивают его прочь от дома Андреа. Не придется думать о том, как Джесси умирает где-то в безлюдном месте, в ужасе, представляя, что еще Уолт может сотворить с Андреа и Броком. Уолт потом мысленно перепишет эту часть истории. Его воспоминания о Джесси будут полны светлой грусти. Бедный-несчастный мальчик, которого Уолт до последнего пытался спасти и от которого все-таки вынужден был избавиться. Уолт может состряпать красивую ложь о чем угодно, лишь бы ему не пришлось любоваться на дела рук своих. Для выбранного им метода убийства есть отлично подходящий эпитет: трусливый.
Сидя на автомойке, в своей крепости, где он защищает то, что еще осталось от его семьи, Уолт ждет отчета об убийстве Джесси. Уолт улыбается, глядя на Скайлер и Младшего. Вот они-то его слушаются. Им он может доверять. Долгое время Джесси заменял Уолту родных в криминальном мире, а теперь, может, жена и сын станут неплохой заменой для Джесси в его обычной, заурядной жизни. Уолт может оправдать любой свой грех, пока верит, что совершил его ради защиты и обеспечения своей семьи. Но в жизни Уолта есть вещи и более ценные, чем семья, и они тоже нуждаются в защите, о чем ему и напоминает Джесси, прислав снимок полузарытой в землю бочки с деньгами. Да, судя по всему, Джесси взял в заложники его кучу денег. Он намеревается жечь их пачку за пачкой, и Уолт, услышав об этом, реагирует так, будто Джесси принялся пытать его родного ребёнка, не меньше. Во время последующего телефонного разговора Джесси без тени сожаления издевается над Уолтом как только может (троекратное «ура» в честь того, что он аж трижды обзывает Уолта сукой в этой серии). Уолт на всех парах мчится в пустыню, попутно упрашивая Джесси не сжигать его деньги. Уолт настаивает, что это деньги для его семьи, не для него, но Джесси-то знает правду. 737 тысяч долларов… вот какую сумму Уолт собирался оставить своей семье, и было время, когда Джесси охотно помогал ему в этом деле. А деньги, закопанные в пустыне — это наследие проклятой империи Уолта, и его Джесси хочет спалить дотла. Джесси превратился во всевидящего и неуловимого демона, который пугает Уолта, заставляя его чувствовать себя беспомощным. Джесси стал мстительным духом, насмехающимся над Уолтом, угрожающим пустить прахом все его труды. Добро пожаловать в мир Джесси, Уолт, именно так ты столько раз заставлял его себя чувствовать. Отведай собственного яда.
В итоге Уолт совсем один добирается до тайного места в пустыне, где зарыл свои сокровища, не заметив вовремя, что его преследуют. И тут он понимает, что попался на свою же уловку. Уолт совсем забыл о том, что Джесси — рыба-еж, и все его угрозы — не более чем пустой звук. Мистер Уайт отлично его обучил. Джесси знает о слабых местах Уолта больше, чем сам Уолт знает про Джесси. Когда Уолт видит, что Джесси приехал вместе с Хэнком, он начинает плакать. Его Джесси не может быть стукачом. Его Джесси был наивным и верным, бездомным щенком, которого Уолт пытался спасти, но в конце концов согласился усыпить. Такого Джесси он любил. Уолту достаточно лишь взглянуть на нового Джесси, предателя, обхитрившего его и сдавшего ОБН, чтобы разбилось то немногое, что еще оставалось от его сердца… и тогда он решает сдаться. Возможно, в тот момент у него еще оставались какие-то пути к отступлению, но не было сил, чтобы продолжать сражаться, слишком силён оказался нанесенный удар. Джесси наблюдает, как Уолт выходит из укрытия с высоко поднятыми руками, и на его лице появляется робкая улыбка. Когда Хэнк заковывает самого Дьявола в наручники, тот утрачивает всю свою мистическую силу. Остается только престарелый жадный мошенник, которого очень скоро засадят за решётку. И Джесси необходимо это увидеть. Уолт больше всего страшился узнать, что все его старания были напрасны, а Джесси боялся, что после всего, что они натворили, никакого возмездия так и не последует. Джесси хочет последствий. Уолт должен понести наказание. Они оба должны.
Джесси узнает место, где Уолт зарыл свои деньги. Именно здесь они когда-то впервые варили мет вместе. Джесси скучает по тем дням, проведенным в фургончике, так же сильно, как Уолт. Они оба любили ходить в походы, и поэтому его предательство — это обоюдоострый клинок, ранящий их обоих. Но Джесси, кажется, наконец научился принимать себя таким, какой он есть. Вся эта история началась здесь, в пустыне, и здесь же она должна закончиться. Они сами во всем виноваты. Джесси, конечно же, тоже отправится в тюрьму. Не имеет значения, как здорово он помог сотрудникам ОБН, Джесси наверняка пробудет в тюрьме намного дольше, чем Уолт, потому что Уолт столько и не проживёт. Но Джесси согласен получить срок, лишь бы все было по справедливости. Джесси вполне мог поступить как эгоист и трусливо сбежать на Аляску, но сам отказался от этой возможности. Тем не менее, Уолт все равно называет его трусом; забавно слышать это из уст человека, который нанял нацистов-киллеров, потому что не смог отважиться убить Джесси сам. Джесси настолько достали обвинения Уолта, что он просто плюет ему в лицо. А потому Гомесу с Хэнком приходится рассадить их по разным машинам, чтобы они друг друга не прибили. История могла бы на этом и закончиться, если бы не проклятая удачливость Уолта. Дьявольская сила Хайзенберга столь велика, что демоны слетаются к Уолту даже тогда, когда он их не призывает. На горизонте появляется банда дяди Джека, и ящик Пандоры открывается, чтобы усыпать землю пустыни дождем из пуль. И это все еще не конец. Нас ждет очередное классическое приключение в стиле: «как же, черт возьми, Уолт и Джесси выберутся из этой передряги живыми?»
Ozymandias
«Узри мои дела — и ужаснись.»
Когда-то, давным-давно… Два человека. Фургончик. Пустыня.
Вот тут-то все и начиналось. Вот первый день остатка жизни Уолтера Уайта: он готовит мет вместе с Джесси, нарушает закон, чтобы обеспечить свою семью. Именно в этот день Уолт и Скайлер выбрали имя для их будущего ребенка. Но в этом году Уолту суждено стать отцом не только Холли. Есть еще этот глупый мальчишка, стучащий палкой по камням. Сын-бастард из преступной жизни Уолта. В тот, давно забытый, день Уолт и представить себе не мог, как сильно полюбит Джесси Пинкмана. Не знал он и того, как сильно однажды его возненавидит. И какую боль сумеет ему причинить в один из мрачных дней их будущего, все в той же самой проклятой пустыне.
В этот день кто-то выманил родственника Уолта в пустыню и убил его. Кто-то похитил деньги Уолта, разрушил его империю. Все было напрасно. Даже хуже того. И повинно во всем этом дитя хаоса, порождение его преступной жизни. Уолт полагал, что способен его контролировать, но именно оно в результате разрушило его жизнь до основания. Какое же имя мы должны ему дать, этому существу? «Хайзенберг» — сказала бы я. Но вместо этого Уолт выбирает «Пинкман». Именно так он теперь будет называть мальчика, которого раньше считал своим Джесси. Именно это имя он называет головорезам-нацистам, приказывая им вытащить Джесси из-под его машины. Уолту нужен козел отпущения, на которого можно будет повесить вину за все случившееся, а власть у него сейчас есть только над Джесси. Что же до самого Джесси, то его уже не в первый раз ставят на колени, приставляя к голове пистолет. Но в этот раз он не будет молить о пощаде, и мистер Уайт тоже не придет ему на помощь. Джесси просто готовится умереть с мыслью, что в этом мире у него не осталось ни одного друга. Он поднимает глаза к безучастному небу, небу такого же голубого цвета, как мет, что он готовил. Над его головой по небу скользят две птицы… приятно, наверное, быть свободным.
Но умереть и освободиться Джесси пока что никто не позволит. Как всегда практичный Тодд говорит, что было бы лучше сперва выбить из Джесси всю полезную информацию, а потом уже избавиться от него. И Уолт, который еще вчера просил, чтобы Джесси убили быстро и безболезненно, который вообще не желал ему смерти, потому что «Джесси не какая-то бешеная собака, он человек…», тот же самый Уолт сейчас согласно кивает, обрекая Джесси на самую унизительную смерть, какую я только могу вообразить. Глаза Джесси расширяются от шока, он беззвучно шепчет: «Да ладно». От Джесси давно уже отказались собственные родители, и он много месяцев прожил в ожидании мига, когда мистер Уайт явится, чтобы убить его. Джесси может понять, почему мистер Уайт его ненавидит. Это совершенно взаимно. Но даже Джесси не ненавидит Уолта настолько. И это еще не самое страшное. Джесси кричит и вырывается, пока его тащат прочь, и тут Уолт просит его мучителей ненадолго задержаться. Уолт приближается к своему бывшему ученику, напряженно, печально смотрит ему в глаза и наконец произносит эти слова: «Я видел, как умерла Джейн». Сперва Джесси замирает в растерянности. Этого нападения он никак не мог ожидать; Уолт провернул нож в его застарелой ране, просто потому что мог это сделать. «Я смотрел, как она умирала». Лицо Уолта каменеет, он повторяет свои слова трижды, чтобы убедиться, что Джесси все понял. Уолт смотрел, как умирала Джейн, а сейчас наблюдает за смертью Джесси. Именно так Хайзенбергу удаётся сломить его дух. Глаза Джесси тускнеют, он безжизненно обмякает в руках своих похитителей. Нацисты забирают с собой тело Джесси, намереваясь избить его и сделать своим рабом. Но душа его уже мертва.
Пока машина уезжает прочь, Джесси смотрит на Уолта через заднее стекло, и теперь он наконец видит бывшего учителя таким, какой он есть на самом деле. Его худшие страхи оправдались, мистеру Уайту с самого начала было абсолютно плевать на него. Ему придется смириться с этой страшной правдой, как и с грядущими пытками и неминуемой смертью. Самое ужасное во всем этом то, что на самом деле это очередная ложь Уолта. В ту ночь, когда умерла Джейн, Уолт впервые осознал, что считает Джесси родным человеком, и решил не отказываться от него. Уолт пожертвовал жизнью юной девушки и немалой частью собственной души, чтобы отвадить Джесси от героина. Он упустил идеальный момент для смерти, потому что хотел спасти Джесси. И он так и не смог дать Джесси понять, как сильно любил его. А теперь Джесси никогда уже ему не поверит. Теперь Уолт устремляется обратно в город, чтобы увезти с собой тех людей, о которых еще заботится и кого может контролировать. Но в его прежнем доме их больше нет. Там осталась только жена, угрожающая ему ножом, и еще один сын, готовый сдать его в полицию. Уолт смотрит сверху вниз на родных, которых сам же поставил на колени, дрожащих от страха точно так же, как Джесси дрожал от ужаса в пустыне. Их ему тоже не вернуть. Малышка Холли остается единственный членом семьи, которого он может забрать с собой. Так что Уолт хватает ребенка и бежит прочь. Проходит много времени, прежде чем Уолт замечает, что его дочка кричит и плачет.
А где-то далеко за пределами поля зрения Уолта, закованный в цепи Джесси тоже кричит — от боли. «Если и есть какой-то Ад, мы с тобой уже и так туда попадем…». О да, Джесси, конечно же, верит в Ад, ведь сейчас он находится именно там. Ад — когда тебя оставляют в живых только для того, чтобы заставить снова варить мет. Ад — жить на цепи, словно побитая собака. Ад — видеть на стене фотографию ребенка, которого отравили, и пока еще живой девушки. Вот что случается, если объявить войну Дьяволу и проиграть. Но если мы вернемся обратно к цивилизации, то увидим, что и Уолт находится в персональном Аду, который своими же руками и создал. Нет у него никакой дьявольской силы, и подчинить Вселенную своей воле он не может. «Дьявол мистер Уайт» — всего лишь еще одна уродливая маска, которую он нацепляет, чтобы в последний раз кое-как попытаться защитить свою семью. Но это Уолт представляет для них опасность. Наконец он понял истинный смысл собственных слов. Поэтому Уолт покидает город вместе с последней оставшейся у него денежной бочкой. Стоит машине тронуться с места, как дорогу позади нее перебегает бродячая собака. Последнее напоминание о проблемном псе, которого Уолт бросил умирать в этом городе.
Granite State
«Живи свободно или умри».
В прошлой серии мир развалился на части, и все наши любимые персонажи погибли в этой колоссальной катастрофе. Что же происходит с ними после всего этого? Что бывает с людьми после смерти? Уолт и Джесси попадают в Ад, вот что происходит. Они оказываются на разных кругах ада, одинокие и беспомощные, ведь рядом с ними больше нет партнера, который прикрыл бы спину или защитил от новых мучений. Судя по всему, Уолт и Джесси так и будут влачить там жалкое существование до тех пор, пока не умрут окончательно… если не найдут способа сбежать, если нет никакого, даже самого крохотного, шанса выбраться на волю и снова сделать глоток свежего воздуха. Они еще не утратили надежду. Обоим проклятым душам досталось последнее благословение. Одна последняя возможность для побега. У Уолта есть бочка с 11 миллионами долларов. У Джесси есть скрепка.
Ад Джесси — бетонная коробка с цепями, где ему постоянно угрожают физической расправой. В его клетке есть только матрас, ведро и фотография двух людей, которых Джесси когда-то надеялся назвать своей семьей. Но кроме этого, здесь есть еще скрепка и решимость Джесси во что бы то ни стало стать мастером в новом виде искусства. Последнее ремесло, которым он должен овладеть в совершенстве: замки и способы их вскрывать. Если бы Джесси с той же увлеченностью учился в школе, может, ему никогда и не пришлось бы учиться сбегать из ада. Его тюрьму сторожат наемные демоны мистера Уайта, они потешаются над печальной историей его жизни и слезами, которые он пролил, пока записывалось на пленку его признание. Дядя Джек считает, что Джесси следует просто пристрелить за его стукачество, но Тодд не настолько милосерден. Тодду наскучили пауки в банках. Он всегда мечтал посадить в яму настоящего живого человека и играть с ним. Нет, не будут они стрелять в Джесси, его волшебную метамфетаминовую собаку, пусть лучше позволят Тодду его выдрессировать. Тодда угощает Джесси мороженым за то, что он хорошо выполнял его команды. Джесси подыгрывает, отлично исполняя роль послушного щеночка, и уговаривает Тодда не накрывать его клетку брезентом, оставляя ему возможность посмотреть на звезды. До тех пор, пока в небе сияют звезды, Джесси не перестанет стремиться к ним, к мерцающему клочку неба, до которого ему никак не удавалось дотянуться. Теперь удается. Джесси собирает остатки сил и, повиснув на прутьях клетки, отпирает защелку. Мы никогда не узнаем, как сильно в этот момент болели его руки, но мы понимаем, что одна только мысль о том, чтобы остаться в этой яме, причиняла куда Джесси куда большую боль.
Джесси чудом удается вырваться из одной клетки, а потом… потом он осознает, что попал в другую. И едва он начал выбираться из нее, как оказался окружен похитителями. Тот самый Джесси, что когда-то стоял на своем, отказывал и Хайзенбергу, и Фрингу, теперь кричит «нет!» приближающимся к нему темным фигурам. Джесси так до сих пор и не понял… из этого Ада нет дороги наверх. Можно только упасть еще ниже. Нацисты знают, как усмирить свою собаку: они нацепляют ему такой намордник, что он не только кусаться, даже выть от боли не может. Но нам известно, что кричал бы Джесси, если бы мог, наблюдая за убийством Андреа: «Я убил ее. Это все моя вина». Мы никогда не узнаем, как сильно в тот момент страдала его душа. Мы и не хотим этого знать. Нацисты никогда не постучали бы в дверь Андреа, если бы мистер Уайт не рассказал им, что ее можно использовать как приманку для Джесси. Ну да, Уолт распорядился, чтобы они не стреляли в Джесси на глазах у молодой мамочки и ее ребенка, вот они и не ослушались. Вместо этого Джесси пришлось смотреть на великия деяния Уолта, теряя последнюю надежду. Все, что было ему дорого. Исчезло. Разрушено. Уничтожено.
Уолт в начале серии упорно отрицает, что он проклят. Он знает, что отправится в Ад, но до тех пор не намерен сдаваться без боя. У него еще столько работы впереди: надо нанять киллеров, убить бывших помощников-нацистов… дела, дела, дела. К Уолту присоединяется Сол, и пока они оба сидят в Чистилище, ожидая своего «исчезновения», Сол предлагает Уолту совершить настоящий акт самопожертвования и сдаться в полицию ради блага семьи. Его предложение приводит Уолта в ярость, ведь он ВСЕ делает ради семьи. Разве что… разве что сдаваться не готов, хотя только это им сейчас могло бы действительно помочь. Никогда нельзя терять деньги или контроль над ситуацией. Именно эту ошибку Уолт совершил в пустыне Тохаджилли. Теперь Уолт настолько отчаялся, что даже пробует силой увезти с собой Сола. Уолт сможет по-прежнему делать вид, что контролирует ситуацию, если ему будет над кем насмешничать и на кого кричать. Где же Джесси, когда он так нужен? Уолт стискивает зубы и настаивает, что ничего еще не кончено, но тут же падает на колени, заходясь в приступе кашля. В Нью-Гэмпшир ему приходится отправиться одному. И вот мы узнаем, как выглядит Ад Уолта: снег, лес и оглушительная тишина. Человек, который доставил его туда, замечает, что здесь «вроде как даже красиво». Это правда. Я не могу перестать думать о том, что Джесси там понравилось бы. Но Уолт, окруженный всей этой снежной белизной, чувствует себя побежденным. Врата его Ада открыты, он может уйти в любой момент, но страх поражения держит его в плену. Уолт чувствует себя пленником даже больше, чем Джесси в его бетонной яме. Уолт осознает, что тоже был похищен и посажен в клетку, вот только он сам заплатил за это, и теперь в будущем его не ждет ничего, кроме редких визитов тюремщика. Из газет Уолт узнает, что его семья обанкротилась, а их прежний дом опустел и стал достопримечательностью для туристов, и постепенно… постепенно до него доходит, что человек, которому он доплачивает за то, чтобы лишние пару часов посидеть с ним и поиграть в карты, на самом деле не более чем стервятник, ожидающий возможности поковыряться в его останках. Этот человек не проследит за тем, чтобы после смерти Уолта его деньги достались семье. Он не Джесси.
В последнем порыве отчаяния Уолт выбирается из Ада и тянется к звездам. Он начинает свою заключительную шахматную партию с того, что звонит родному сыну. Уолт хотел стать «добытчиком», но вместо этого вынужден упрашивать своего ребенка дать ему хоть крохотную возможность искупить свою вину. Пожалуйста, сын, не говори, что все было напрасно. Но так и есть. Флинн отказывается от денег по той же причине, что и Джесси когда-то. Никто из сыновей не хочет получать в наследство твои кровавые деньги, Уолт. Теперь Флинн убивает отца при помощи слов точно так же, как Уолт убил Джесси в пустыне несколько месяцев назад. Уолт делает несколько последних вдохов, а затем звонит в полицию, чтобы рассказать им, где они могут найти его тело. Телевизор, висящий на стене в баре, показывает Грэтхен Шварц, оплакивающую «милого, доброго, гениального человека», которого знала когда-то. Этого человека больше нет. Но вот голубой мет никуда не делся. А на Земле есть только один человек, которого Уолт успел научить своей магии. Оба они всё ещё живы.
Felina
«Скажи. Скажи, что сам этого хочешь.»
Уолт начинает свою последнюю миссию точно как шекспировский Просперо, другой умирающий маг, который последние дни своей жизни потратил на создание бури, унесшей жизни его врагов и вернувшей ему его герцогство. Подобно Просперо, который получил искреннее наслаждение, наблюдая за мучениями попавших в кораблекрушение властителей Милана, Уолт наслаждается моментом, запугивая Эллиота и Грэтхен, прекрасных мультимиллиардеров, укравших, по мнению Уолта, его законную империю. И точно так же, как Просперо желал добиться лучшего будущего для своей дочери Миранды, Уолт требует, чтобы Шварцы помогли обеспечить его детей; передали наследство его родным, которые так же, как и он, вынуждены были отправиться в изгнание. В воздухе витает угроза кровавой мести, но на самом деле это всего лишь иллюзия. На Грэтхен и Эллиота направлены лазерные указки, их держат в руках два озорных духа, нам известные под именами Барсук и Тощий Пит. Уолт спрашивает старых друзей Джесси, действительно ли в городе до сих пор торгуют голубым метом. Неужели самое бесценное его волшебство тоже украл и использует кто-то другой? Тощий подтверждает, что голубой мет вернулся и теперь он «даже лучше, чем прежде». Стоит ему сказать это, как Уолт тут же начисто забывает про давнее предательство его бывших партнеров из «Серого вещества». Куда сильнее его задевает измена другого бывшего партнера, укравшего империю Хайзенберга; того самого партнера, что вероломно сдал его Хэнку. Уолт выбрал Джесси в напарники, потому что доверял ему, потому что Джесси всегда его слушался. Это и стало его величайшей ошибкой. В тот момент, когда некогда преданный слуга Уолта вырвался из его ослабевшей хватки, он записал Джесси в число мертвецов. Днем ранее Уолт бросил наручные часы, старый подарок на день рождения, у таксофона. Там же он оставил и все свои воспоминания о милом доверчивом юноше, подарившем ему эти часы. Уолт готов пожертвовать мальчиком, которого он когда-то любил как родного сына, чтобы умертвить лживую маленькую тварь, коей (как воображает Уолт, находясь в плену своих заблуждений) Джесси и стал.
А где же сейчас Джесси? В своих мечтах. Там Джесси выстругивает, обтесывает и покрывает лаком идеальную деревянную коробку. Коробка выходит просто замечательная. Он вдыхает ее запах и прижимает коробку к сердцу. Она принадлежит только ему. Эту вещь мистер Уайт и нацисты у него отнять не смогут. Это последнее пристанище, созданное для него его воображением, последний кусочек его души. В реальном мире Джесси все еще держат на привязи в метамфетаминовой лаборатории, по-прежнему заставляют варить кристально-голубую отраву. Одному Богу известно, сколько времени он здесь пробыл. Залитая дневным светом воображаемая мастерская — это единственное место, куда Джесси может сбежать, единственное убежище, помогающее ему выжить. Лидия всегда сумеет достать новую партию метиламина, так что Джесси не может рассчитывать на скорую смерть. У него действительно не осталось никакой надежды на спасение. Джесси не подозревает, что где-то в пустыне, мистер Уайт, умирающий старый волшебник, заканчивает последние приготовления к буре, к шторму — символу его мести. Джесси не знает, что мистер Уайт все-таки построил робота с пулеметом вместо руки. А Уолт еще не догадывается о том, что будет убит своим же изобретением, заслоняя Джесси от боли и смерти. Уолт не знает истинной цели своей последней миссии, не знает, что его предсмертное деяние будет именно таким, каким и должно было быть. Он понимает все это лишь в тот момент, когда снова видит Джесси.
В убежище нацистов Джек решает, что перед смертью Уолт должен в последний раз увидеть Джесси. Пусть посмотрит, как сильно он ошибался. Тодд распахивает дверь, и перед Уолтом появляется Джесси, словно призрак Марли. Партнер, вынужденный носить цепи из-за их общих грехов. Джек хватает Джесси за загривок и подтаскивает ближе к Уолту, чтобы тот смог хорошенько его разглядеть. Джесси не плачет и не съеживается, переживая это последнее унижение. Джесси Пинкману невозможно навредить еще сильнее, все худшее с ним уже случилось. Теперь, увидев Джесси, Уолт понимает, каким бесчисленным страданиям он подвергся. И Уолта это зрелище, похоже, вовсе не шокирует. Его медленно накрывает болезненным осознанием правды, которую он знал уже давно, знал всегда, только отказывался признавать. Правда эта состоит в том, что Джесси всегда был скорее его пленником, нежели партнером. Джесси попал в заключение отнюдь не в тот момент, когда Уолт позволил Дяде Джеку и его головорезам увезти его прочь. Все началось со слов: «Или так, или я тебя сдам». Сколько раз Уолт расставлял ловушки, чтобы заставить Джесси и дальше выполнять его приказы? К скольким жестоким манипуляциям прибег, чтобы убедить Джесси остаться на его стороне? «Посмотри на него хорошенько», — злорадствует Дядя Джек. Это партнер Уолта. Отличный, трудолюбивый партнер, 50/50. И вот что Уолт сделал с ним. Вот что делал с ним с самого начала. Но только сейчас Уолт смог своими глазами увидеть сковывающие его цепи. И оставшиеся на нём шрамы.
Уолт не может больше сдерживать созданную им бурю, но одну душу от гибели в ней он все же сумеет уберечь. Уолт толкает Джесси на пол и собственным телом прикрывает его от шквала пуль, свистящих у них над головами. К тому моменту, как пули заканчиваются, живых в комнате почти не остается. Тодд подползает к окну и с ужасом и восторгом смотрит на колдовское приспособление Уолта. Тодд едва успевает в последний раз выдохнуть: «Мистер Уайт…», как на него набрасывается доведенное до отчаяние дикое животное, в которое превратился Джесси. Он душит Тодда той самой цепью, на которую Тодд его посадил. Уолт и раньше мог разглядеть в Джесси бешеного пса, но так четко и ясно — еще никогда. Заставляя врага корчиться в муках на полу, Джесси таким образом когтями выцарапывает себе путь из Ада, избавляется от оков и от всех своих прежних страхов. Уолт в это время оборачивается к Дяде Джеку. Тот собирается предложить Уолту сделку, пообещать вернуть его деньги, но получает пулю в лоб, не успев договорить до конца. Услышав этот выстрел, Джесси вздрагивает от неожиданности. Нет, Джесси, Уолт проделал весь этот долгий путь домой вовсе не для того, чтобы вернуть свои сбережения. На этот раз он спас только тебя. И теперь Уолт бросает свой пистолет на пол и толкает его в сторону Джесси, наконец позволяя ему побыть в их отношениях главным. Или же нет? Джесси успел отлично изучить Уолта. Правда в том, что все всегда выходит так, как хочет мистер Уайт. Джесси, как и Скайлер, необходимо услышать правду из его собственных уст. По крайней мере, Уолт способен признать: «Я хочу этого». Уолт до сих пор так и не научился каяться в своих грехах, но Джесси все равно может сейчас отпустить их ему, подарив заслуженную смерть. Сколько бы раз Джесси ни выстрелил в Уолта, он все равно не перестанет злиться на него. Но Джесси сейчас и нужно вовсе не это. Ему нужно перестать быть марионеткой Уолта. Нельзя допустить, чтобы Уолт снова дергал его за ниточки. Джесси видит, что Уолт все равно истекает кровью, в его боку засела пуля. Он бросает пистолет обратно на пол и говорит: «Тогда сделай это сам». Вот серьёзно, рабов у тебя больше не осталось.
Выбравшись на улицу, Джесси медленно шаркает к ближайшей машине. Необходимость носить кандалы изменила его походку, и одному Богу известно, какие еще перемены они в нем вызвали. Джесси оборачивается и смотрит на Уолта, умирающего и окутанного тенью. Мистер Уайт говорил, что Джесси нужно перестать зацикливаться на темноте за его спиной, и, может быть, теперь, ценой огромных жертв, Уолт все же убедил Джесси воспользоваться его советом. Уолт ласково улыбается, провожая Джесси взглядом. Его последняя миссия наконец завершена. Как и Просперо, он готов разломить свой посох и утопить книгу заклинаний. Перед самой смертью Просперо отпустил на волю своего слугу, Ариэля. Освободил его душу. «И ты свободен! Возвратись к стихиям. Прощай! Прощай!». Уолту больше нечего сказать Джесси. Не существует на свете таких слов, какими можно было бы описать все, что происходило между ними. Джесси и сам не хочет задерживаться здесь. Он садится в машину и больше не оглядывается назад. Он на полной скорости врезается в ворота своей тюрьмы и кричит во все горло, вне себя от ощущения свободы, которую уже не надеялся обрести вновь. Пусть тебя ждет хорошая жизнь, малыш…
Уолт умирает в метамфетаминовой лаборатории, служившей для Джесси тюрьмой. Уолт, в отличие от него, счастлив быть здесь. Это место нравится ему так же сильно, как Джесси понравилась бы тихая красота его лесного домика в Нью-Гэмпшире. Здесь, в лаборатории, Уолт вновь заявляет права на свое наследие. Он — Хайзенберг. Он варит лучший голубой мет в городе. Никто больше не припишет его заслуги Джесси. Никто даже не узнает, что Джесси был здесь. Его имя затеряется в океане хаоса, созданного Уолтом. И это вполне устраивает их обоих. Уолт обрел дурную славу. Джесси получил шанс на спасение. Может быть, в конечном итоге… все было не напрасно.
@темы: Эстер, «Неужели вы считаете, что ваш лепет может заинтересовать лесоруба из Бад-Айблинга?», heisenbitch
